– Что «как»? – раздраженно ответила Аля. – Ты про спектакль?

– Про спектакль И про все остальное.

– Какое «остальное», ба? Ты что там себе насочиняла? Пылкий и страстный роман с Чебурашкой? Никогда, слышишь! Ни-ко-гда! Это не мой герой, понимаешь? Ну вот просто совсем! Я смотрю на него и… мне смешно!

Я все понимаю, он хороший! Может, даже слишком хороший! Но мне он не нужен. Да я лучше, – Аля задохнулась от возмущения, – я лучше останусь одна, понимаешь?

– Понимаю. И что не герой, понимаю. И что неловкий, смешной. И даже догадываюсь, кто твой герой. Но, моя девочка, женщина делает мужчину, понимаешь? Именно женщина.

– А что у тебя не получилось? Ты ведь такая умная и все знаешь про эту жизнь! А не получилось! Почему не получилось у мамы, понимаю. Но у тебя, ба? – Аля пылала от возмущения.

– Матерьялец был дерьмовенький, Аля, совсем гнилой материал. Думаешь, я не старалась? А все в трубу, понимаешь? Все усилия. Слишком отчаянно человек рвался наверх. Слишком. Жить хотел хорошо. Понятно, в молодости настрадался. Так ему, по крайней мере, казалось. Хотя какое там «настрадался», в те-то людоедские времена? О чем ты? Жизнь прожил сытую, тюрем и пыток не знал. Награды, почет. Уважение – вот это вряд ли. Но ему, ты мне поверь, на это было наплевать! Ты знаешь, как он рыдал, когда умер усатый? Неотложку пришлось вызвать! А я смотрела и думала: правда или притворяется? И перед кем? Передо мной? А когда я сказала: «Лева, окстись, слава богу!» – он так засверкал глазами! Ну просто чуть не сжег меня на костре инквизиции!

Юрий – другое дело, Аля. Он хороший парень, из нормальной семьи. Нет-нет, – она испуганно посмотрела на внучку, – я тебя не уговариваю, что ты. Просто советую присмотреться.

– Все, ба. – Аля устало махнула рукой. – Тему закрыли. Я иду спать, извини. Очень устала.

Но участковый товарищ Котиков и не думал сдаваться.

Звонками не доставал, но позванивал. Предлагал развлечения – то Парк культуры, то прогулку в Сокольниках, то киношку, то кафе-мороженое.

Аля, ссылаясь на работу и домашние дела, не слишком вежливо отказывалась.

Работы и вправду было полно – экзамены переводные и выпускные, конец учебного года, планы, отчеты. Словом, торчала на работе до вечера и приходила без задних ног.

Софья Павловна больше болезненную тему не поднимала, но, в очередной раз услышав короткий и не слишком вежливый Алин отказ товарищу милицейскому, поджимала губы и неудовольствия своего не скрывала.

В середине июля предполагался отпуск. Куда? И главное – с кем? Дальние поездки отменялись – Софья Павловна боялась отправляться в путешествия, что на поезде, что на самолете, которых она побаивалась.

Ехать в подмосковный санаторий? Посещать процедуры по расписанию, ходить на тоскливые диетические завтраки, обеды и ужины, по вечерам – кино из архивов и бесконечно длинные прогулки по терренкуру в сопровождении старичков. Тоска зеленющая. Да и сама Софья Павловна от этого твердо отказалась: «Еще чего – болтаться среди стариков и старух, без конца трындящих о своих болячках? И такой доли я хотела для своей единственной внучки?»

С отпуском по-прежнему было неясно. Лайма болела и не приглашала, да и ехать одной не очень хотелось.

Решение нашлось – взяла турпоездку по Золотому кольцу. Всего на четыре дня: автобус и гостиницы, новые впечатления, и недалеко, если что случится с бабушкой.

А настроение было поганым. Лето утекало, погода не налаживалась, Аля валялась днями с книжкой. Словом, отличное времяпрепровождение для молодой женщины в отпуске.

Наконец дожди чуть поутихли, и Аля собралась в Клин. Утром выглянула в окно – дождь снова лил как из ведра! Ну все понятно, опять синоптики прокололись, обычное дело.

«Ну и ладно, – решила Аля, – все равно поеду! На кладбище будет не пройти – такие дожди! Наверняка дороги развезло, сплошная размытая глина. Ну и ладно, поеду в резиновых сапогах». Она не любила откладывать то, что запланировано. Да и настроена была решительно – сколько можно, в конце концов, зависеть от обстоятельств?

Надела плащ, сапоги, взяла зонт и вышла во двор.

Дождь и не думал останавливаться.

При выходе из двора перед ее носом резко затормозила машина. Из открытого окна виднелось смущенное, но крайне довольное, даже счастливое, лицо товарища Котикова.

«Как всегда вовремя!» На его восторженное приветствие Аля скорчила гримасу и сухо сказала:

– Привет!

Но разве так просто отделаешься? Начались вопросы:

– А ты куда, далеко?

– Далеко, – кивнула она, – за кудыкину гору!

Он растерялся:

– Подвезти?

– Юра, я за город. В Клин, а не в соседнюю булочную. Куда подвезти?

– Туда, – просто ответил Котиков. – В твой Клин, раз тебе надо…

Раздумывая, Аля молчала. Сначала чуть не вылетело «спасибо, не надо». Но остановилась – погода, электричка, автобус. Да что она, в конце концов, стесняется? Конечно, на машине в сто раз удобнее. И просторнее, и теплее. Хочет наш донкихот прокатиться? Да на здоровье! Сам, как говорится, вызвался. И, сложив зонтик, села в машину.

Котиков, кажется, не ожидал и от растерянности и радости снова запылал знаменитыми ушами.

Первый час ехали молча.

Разговор начала Аля: все-таки неудобно – запрягла человека и сидит с недовольной миной.

– А как же работа, служба, гражданин участковый? Как вы покинули боевой пост?

– Я не покинул, – рассмеялся он. – Я передал дела. С сегодняшнего дня в законном отпуске.

– А, понятно, – протянула Аля. – Я тоже. – И отвернулась к окну.

Дождь стучал по запотевшим стеклам, мерно постукивали дворники, страшно хотелось спать. Аля закрыла глаза и… уснула. Проснулась она от того, что машина стояла.

Она окончательно пришла в себя – не приснилось. Машина действительно стояла на обочине у темного, мокрого леса.

– Что-то случилось? – испугалась она. – Мы сломались?

– Нет, мы в порядке. Просто дорога отвратная, кочка на кочке. А ты спала, боялся разбудить.

– Ладно, – смущенно буркнула она. – Я уже выспалась. Спасибо. Поехали, Юр?

При подъезде к городку небо чуть просветлело, и даже на пару минут показалось солнце. Приоткрыли окна – ворвался воздух, свежий после дождя, прозрачный, чистый, совсем не московский.

Аля показывала дорогу.

У входа на кладбище остановились.

– Мне подождать или с тобой? – осторожно спросил Юрий.

– Подожди, пожалуйста. Я недолго.

– Не торопись.

Аля медленно шла по раскисшей дороге. Пудовые от налипшей рыжей глины сапоги скользили и увязали.