— Никто меня не наказывал, Элла. — Я исхитрилась выдавить некое подобие ободряющей улыбки, несмотря на то, что щека онемела и ныла от боли. — Я споткнулась и упала, вот и все. Не волнуйся.

— Прошу вас немедленно уйти, — надменно произнесла Розалинда. Кофеварка на кухне заманчиво булькала, но на чашку кофе я уже не рассчитывала.

— Хорошо, — спокойно ответила я. — Но подумайте о том, что мы вам сказали, Розалинда. Этот бой заведомо проигран. Не лучше достойно сдаться?

Розалинда расправила плечи.

— Тебе-то что известно о достоинстве?

Она проводила нас к выходу, держась, однако, на расстоянии. Элла шла, вцепившись в ее руку, как в спасательный круг, и жевала прядь своих волос. На крыльце я обернулась и улыбнулась ей.

— Пока, Элла, — сказала я, до последнего надеясь хоть на какой-то знак, что ее прежняя ко мне привязанность еще не совсем забыта.

Но Элла молча смотрела на меня в растерянности и недоумении до тех пор, пока входная дверь не захлопнулась, отрезав ее от меня. И это было больнее любой пощечины.

— Процесс пошел, — провозгласил Мэтт, и впервые его голос звучал уверенно. — Адвокат мистера Армстронга говорит, вернуть Эллу для меня теперь лишь вопрос времени. — Как он ни сдерживался, облегчение, граничащее с ликованием, рвалось наружу.

Мы сидели в баре отеля «Уайт-Маунтин», только что поужинав здесь же в ресторане. Молодая женщина наигрывала мягкий джаз на рояле, стоявшем на возвышении между рестораном и баром; на плазменном телеэкране за барной стойкой спортивный канал показывал обзор последнего бейсбольного сезона. Немало внимания уделялось успехам «Сан-Франциско Джайнтс», и Нигли постоянно отвлекалась от разговора. Она как-то упоминала, что родилась и выросла в Калифорнии — видимо, переехав на восток, продолжала болеть за родную команду.

В элегантных декорациях отеля наша компания смотрелась довольно нелепо. Я так и ходила в спортивных штанах, поскольку ничего другого носить не могла, а у Мэтта всегда был слегка неопрятный вид. Он относился к тем мужчинам, которые даже у вполне здравомыслящих дам вызывают желание пригладить им волосы и постирать одежду. Зато Шон и Нигли выглядели безупречно.

— Не раскатывай губу, Мэтт, — предупредил Шон, потянувшись за своим бокалом. За ужином он пил вино, но теперь переключился на минералку. — Эта история еще далека от завершения.

— Почему? Что они нам сделают? — Мэтту явно не хотелось портить себе праздничное настроение. Он оглядел наши лица, весьма унылые и мрачные на фоне его энтузиазма.

Нигли пожала плечами.

— Кто знает? — тихо откликнулась она, взбалтывая виски на дне бокала. — Они уже показали, на что способны. — Я поняла, что она думает о погибшем напарнике. Мы, возможно, так и не узнаем, была ли его смерть несчастным случаем.

Мэтт, словно угадав мысли детектива, грустно улыбнулся и сжал ее руку. Довольно интимный жест, но в то же время и фамильярным его не назовешь. Мэтт производил впечатление человека, умеющего понимать женщин. И наверное, многим нравился, невзирая на неказистую внешность. А Симона ревновала, вспомнилось мне. И сама же страдала от этого. Забавно: когда мы познакомились с Симоной в другом ресторане, за тысячи километров отсюда, я считала Мэтта врагом, от которого нужно во что бы то ни стало защищать мою клиентку и ее дочь. А теперь мы все за него боремся.

Взглянув на Мэтта, я увидела, что, несмотря на бурную радость, глаза у него на мокром месте. Днем он заставил нас снова и снова пересказывать во всех подробностях сегодняшнюю встречу с Эллой, благоговейно копил наши воспоминания, укутываясь в них, как в теплое одеяло.

— Моя малышка, — сказал Мэтт, и его голос дрогнул. Он отхлебнул пива из стоящей перед ним кружки. — Боже, как я по ней скучаю.

В наступившей тишине заверещал мой мобильник. Я полезла в карман куртки, не обращая внимания на недовольные взгляды посетителей, сидящих за соседними столиками. Мобильные телефоны, похоже, раздражают публику по всей планете.

Я неуклюже раскрыла телефон левой рукой.

— Алло!

— Чарли? — произнес мужской голос. — Это Грег Лукас.

— Правда? — скептически хмыкнула я и, беззвучно шевеля губами, сообщила остальным, кто звонит. — Как показывает практика, это понятие субъективное.

Он раздраженно выдохнул.

— Мы можем на время отложить обмен шпильками? Это серьезно!

Серьезнее, чем то, что случилось с настоящим Грегом Лукасом?

— Слушаю вас, — сказала я.

— Элла пропала.

— Что? — Пришла моя очередь сердиться. Я заговорила быстро и тихо: — Не знаю, какую еще игру вы затеяли, Лукас…

— Ради бога! — взорвался он. Его голос был одновременно искажен злостью и мукой. — Это не игра! Я вернулся из магазина и застал Розалинду в глубоком шоке. Она сказала, что ты заходила к ней сегодня днем. Они пришли и забрали Эллу, прямо из дома, сразу после того, как вы ушли.

— Кто ее забрал? — спросила я. Остальные внимательно прислушивались к моей части диалога, и все трое тотчас же напряглись. Мэтт начал что-то говорить, но я сделала ему знак замолчать. Я ждала, но Лукас все не отвечал. — Кто забрал ее?

Наконец он неохотно объяснил:

— Мы думаем, что это дело рук Феликса Вона. По описанию Розалинды, похитители похожи на его подручных. Они еще утром ходили за нами в магазине, наверное, напугать хотели. А теперь, видимо, им это надоело, и они перешли в активное наступление.

— Они сказали, чего хотят?

— А ты как думаешь? — язвительно отозвался Лукас. — Денег. Десять миллионов долларов. Они оставили записку, когда забирали Эллу. Если мы обратимся в полицию, они пришлют ее обратно по кусочкам.

— Вы дома? — спросила я, правой рукой нашаривая костыль под столом. Шон был уже на ногах. — Мы сейчас приедем.

— Нет! — поспешно воскликнул Лукас. — Они могут следить за домом. Я… я не смею рисковать. — Надо отдать ему должное, беспокоился он совершенно искренне. В конце концов, как бы его там ни звали, он был родным дедушкой Эллы. — Мы сами к вам приедем.

— Что, если они позвонят вам?

— У них есть мой сотовый, и вообще они сказали, что позвонят завтра. Где вы?

Я взглянула на Шона. Он, похоже, понял мой безмолвный вопрос и быстро кивнул.

— В отеле «Уайт-Маунтин», — сказала я.

— Ладно, встретимся там, — ответил Лукас, затем добавил с горечью: — Лично я бы скорее отправился в ад, чем к тебе, но Розалинда считает, что ты — наш последний шанс вернуть Эллу живой.

На улице было уже темно. Мы ждали на парковке, огни отеля остались позади. Холод стоял немилосердный, монолитные громады скал возвышались на фоне усеянного звездами неба. Когда мы вышли, я нашла созвездие Ориона, сияющее в вышине над деревьями. Мы сидели в «эксплорере» с включенным двигателем и кондиционером, установленным на тепло, но меня все равно била дрожь.