ошеломляющий спектакль состоялся 7 февраля 80 года на «Спортивной Арене» Лос-Анджелеса (Калифорния, США). Теперь группу поддерживал целый коллектив приглашённых музыкантов и певцов, включающий работавших над альбомом Вудса (клавишные) Чимея, Джойса, Фэрбера и Хааса (бэк-вокал, тамбурин), а также задействованных специально для концертов Cноуи Уайта – гитары, Энди Бауна – бас-гитара и Уилли Уилсона – перкуссия.

Масштаб нового шоу, столкнувший группу с рядом технических и финансовых нагрузок, потребовал участия приблизительно сотни человек персонала и вынудил ограничить турне лишь тридцать одним выступлением. Концерты прошли в четырёх городах. В 80 году: семь в Лос-Анджелесе (Калифорния, США), пять в Нью-Йорке (Нью-Йорк, США) и шесть в Лондоне (Великобритания); в 81 году: восемь в Дортмунде (Западная Германия) и пять дополнительных снова в Лондоне, их провели с целью съёмки и использования этого материала в назревающем художественном фильме.

Бутафорская стена – триста сорок кирпичей-блоков из огнеупорного картона – пятьдесят метров в длину, десять – в высоту, видеопроекция и пиротехника, осветительные панели и вышки, варьируемые прожекторы, огромные куклы и макеты, аппаратура мощностью в 45 киловатт – весь этот завидный реквизит, общим весом в пятьдесят тонн, без учёта текущих расходов отнял у Pink Floyd полмиллиона фунтов (сегодня это около двух миллионов). Основная проблема заключалась в недавних убытках, понесённых в результате ряда ошибок, допущенных ведущей денежные дела группы финансово-консультативной компанией Norton Warburg Group. Практически вся прибыль от концертов должна была уйти на их покрытие. Положение усугубляло и неотступное на тот момент стадионоборничество Уотерса, вынудившее сменить пятидесяти- и даже стотысячную аудиторию на спортивные арены и залы, вмещавшие гораздо меньше. Интересно, что на этой почве у Роджера возник крепкий ситуативный альянс именно с Ричардом, переведённым в статус подсобника и уже не отягощённым долгами команды. Ведь ещё в турне «In the Flesh» Райт объективно беспокоило отсутствие должного контакта с публикой.

Основная нагрузка в деле нелёгкой возни со стеной легла на плечи мастера по спецэффектам Грэма Флеминга. Дизайном шоу занимались Марк Фишер и Джонатан Парк при помощи впервые приглашённого Марка Брикмана. Этого специалиста по свету из США Стив О'Рурк привлёк за сутки до премьеры, когда флойды спохватились насчёт недостаточно проработанных световых эффектов. Оперативность и мастерство Марка, по-настоящему восхитившие группу, обеспечили ему вакансию ведущего световика во всех последующих турне Pink Floyd. (В нынешнем веке Брикман станет постоянным гастрольным партнёром Гилмора и временным – Уотерса.)

Скарф подготовил анимацию (которую планировалось привнести и в грядущий фильм). В первом отделении спектакля его шокирующие мультики проецировались на легендарный круглый экран, расположенный посреди «пролома» в стене, а во втором – на уже построенную стену, белый цвет которой служил отличным полотном. По дизайну Джеральда были созданы и гигантские надувные куклы, карикатурно изображающие основных персонажей действия. «Заслуженным» макетам самолёта и свиньи также нашлось место в постановке.

В техобеспечении штатовских концертов помощником Гатри стал вновь присоединившийся к группе микшировщик «The Dark Side…» Крис Томас.

«Вкладом» Кэймена послужила оригинальная оркестровка, которая, как и детский хор, в нужный момент подавалась на фонограмме.

Эзрин же, не поладив с Уотерсом, покинул Pink Floyd ещё до начала гастролей. Отношения двух принципиальных творцов довольно круто ухудшились после неосторожного телефонного разговора с приятелем-журналистом, в ходе которого Боб, вопреки запрету, раскрыл некоторые секреты грядущего представления.

Эго Роджера, вытесняющее возможность обмена творческими идеями, по ходу турне тяготило коллектив всё сильнее. И лишь по-прежнему интенсивное влияние Гилмора не позволило этому уже совершенно неприкрытому диктату разрастись до критической отметки: Дэвид, как обычно, взял в свои руки контроль над звуком и светом, предоставив амбициозному партнёру полную независимость в присмотре за театральной составляющей.

Группа определённо рисковала, решив выступать только с новыми композициями, игнорируя целый актив отменных хитов – от «Astronomy Domine» и «Let There Be More Light» до «Wish You Were Here» и «Dogs», а главное – упорно остающийся в чартах мегаселлер «The Dark Side of the Moon». И всё же магия Pink Floyd вкупе с разнообразием и высочайшим качеством исполняемого материала сделали своё дело – до конца турне каждый из залов заполнялся под завязку.

Продолжительность студийной версии «The Wall» – 81:24, однако представления длились почти два часа. Вне виниловых ограничений стало возможным исполнить всё, что пришлось вырезать из оригинала. В «The Thin Ice» игралась фортепианная интродукция; «Another Brick in the Wall (Part 1)» расширили через удлинённое вступление и объёмную импровизацию на исходе; гитарное соло в «Another Brick in the Wall (Part 2)» дополнили ещё двумя секциями – гитарной и клавишной; вместо «Empty Spaces» всегда исполнялась более продолжительная «What Shall We Do Now?»; «Young Lust» включала интро, а в середине композиции группа устраивала рок-н-ролльный джем, существенно растягивающий оригинальный проигрыш. Даже, казалось бы, строго структурированная «Mother» обогащалась дополнительными пассажами. Но особенно сильную переработку претерпела «Another Brick in the Wall (Part 3)», финал которой усилили затяжным отыгрышем по мотивам нескольких композиций, звучавших в первом отделении. Эпическое соло в конце «Comfortably Numb» по длительности раза в два превышало студийный вариант; в «The Show Must Go On» исполняли новосочинённое вступление и не вошедший в альбом куплет; «Run Like Hell» эффектно растягивалась за счёт многократного повторения вступительных аккордов и увеличения количества тактов в проигрышах; в «The Trial» вступление всегда было дольше, а сменяющая её «Outside the Wall» отличалась от оригинала богатой аранжировкой и большей продолжительностью.

Зрелищная часть представления была и остаётся самой театрализованной в истории Pink Floyd. Уже самое начало сопровождалось несколькими памятными эпизодами: на сцену выходил странно выглядящий конферансье, обращение которого прерывали мощные децибелы «In the Flesh?», означающие «бомбардировку аудитории». В это время на сцене, озаряемые вспышками пиротехники, в масках основных флойдов появлялись, сбивая публику с толку, дублёры – Баун, Уайт, Уилсон и Вудс. А в финале песни над залом проносился макет военного самолёта и, «падая» где-то за стеной, «взрывался» ослепительным снопом света. (Роль конферансье (который появлялся и после «The Show Must Go On»), выпала четверым. 7, 9, 12 и 13 февраля 80 года это была Синтия Фокс, 10 февраля – Джим Лэдд (оба – штатовские радиоведущие, которые появятся и в проекте «Radio K.A.O.S.»), с 24 по 28 февраля, с 4 по 9 августа 80 года и с 13 по 17 июля 81 года – Гэри Юдман (актёр озвучки из США). В Германии с 13 по 20 февраля 81 года – Уилли Томчик (немецкий актёр)).

Во время исполнения «The Happiest Days of Our Lives/Another Brick in the Wall (Part 2)» над залом зависала более чем десятиметровая кукла Учителя/Директора со светящимися глазами-фарами (уже знакомая зрителям по промо-клипу на «Another Brick in the Wall (Part 2)»), под «Mother» – столь же крупная карикатура Матери, а под «Don't Leave Me Now» – Жены.

В ходе джема, нагнетающего напряжение на излёте первого отделения, рабочие достраивали стену. Оставалась брешь лишь для единственного кирпича, за которым Роджер исчезал с последним словом «Goodbye Cruel World».

Золотистый перебор «Hey You» вступал уже под конец антракта, когда многие ещё не вернулись на места. Начиная с этой песни группу в течение некоторого времени не было видно. А впереди, в свете прожектора, прислонившись к стене сидела большая тряпичная кукла-Пинк, застыв в беззвучном крике.

Специально созданная брешь позволяла публике наблюдать Гилмора, по ту сторону стены исполняющего акустическое соло из «Is There Anybody Out There?».

«Nobody Home» автор пел, сидя в кресле перед включённым телевизором, рядом со светящимся торшером. Подобие стандартной спальни располагалось на специальной платформе/нише, открытой для обозрения. (К тому моменту роль басиста в очередной раз брал на себя Баун.)

Исполнение «Comfortably Numb» превращалось в один из наиболее памятных эпизодов: Роджер-Доктор располагался с внешней стороны, надев белый халат и обращаясь к Стене, Дэвид-Пинк исполнял свои партии, стоя наверху, в ореоле яркой тыловой подсветки (одна из простых, но наиболее успешных находок Брикмана, которую он ещё не раз использует в будущем).

Мини-трилогию «In the Flesh/Run Like Hell/Waiting for the Worms» команда исполняла в образе облачённых в чёрное неонацистов, находясь уже перед стеной. Под «Run Like Hell» над публикой кружился знаменитый тотем Pink Floyd – надувная свинья с прожекторами вместо глаз. На этот раз с тематическим лого на боку – скрещенными молотками на красно-белом фоне.

Точкой в исполнении «The Trial» становилось разрушение стены. После музыканты покидали стальные клети, предохраняющие их от падающей бутафории, и выходили