Женщина всхлипнула и достала из кармана носовой платок.

- Вот и в тот раз тоже я, значит, наведалась тайком во дворец, где сестра с моим сынишкой-то и жили. Небольшую каморку им выделили, а все ж у королевы под бочком. Сколько денежек я тратила, чтобы туда пробраться, ужас! По пять лет копила, чтобы на взятки местным холуям-охранникам хватило. Но все ради сынули родного, что поделать.

Попыталась представить Зельцера маленьким, все извилины напрягла вкупе с воображением, но ничего не получилось.

- Аланчик уж взрослым почти парнем стал к той поре, - продолжила Агуся, - и решила я просить сестрицу правду ему рассказать обо мне. Пошла искать ее во дворце, сказали, на кухне она, королеве отвар варит, да заплутала я и ненароком аккурат к царской опочивальне и вышла.

- И никто из слуг вас не остановил? - я недоверчиво хмыкнула.

- А прогнали их всех, дворец пустой стоял. Отчего ж так, спросишь? Вот то-то и оно, Марусечка, в том вся соль. Причина крылась в том, что королева-то в тот день разрешилась от бремени. Двух мальчонков родила. Моя сестра роды с повитухой принимала, ту потом в речке нашли с перерезанным горлом - уж разбойники постарались, или кто в кружевах да париках такой приказ отдал, не ведаю.

Этого еще не хватало!

- А я, получается, разговор-то сестрин как раз с королевой и подслушала. И тебе, Марусечка, знать надобно, о чем они говорили.

Это я уже поняла. Тяжело вздохнула и кивнула:

- Рассказывайте, Агуся, как дело было.

- Зачем тратить время, Марусечка, - бабушка накрыла своей ладонью мою руку, - лучше покажу.

Перед глазами потемнело и...

Старалась идти тихо, прошмыгнуть через эти огромные дворцовые залы, давящие великолепием со всех сторон, как мышка. Мне одно и надо было - лишь сынка увидеть, полюбоваться им издали. Глаза защипало от слез. Уж такой парень ладный вырос!

Рослый, сильный, с кудрями до плеч чернявыми - в отца, подлеца, пошел. Тоже, наверное, девкам сердца разбивает. Настругает мне внучат, а я и не узнаю о том.

Ох, решусь! Стиснула кулачки, пробираясь по красным мраморным квадратам пола. Сегодня решусь, попрошу сестрицу рассказать Аланчику всю правду о настоящей матери, обо мне, то есть. Ведь должен знать сын о том, что я его на свет произвела. А о большем и не мечтаю. Лишь обнять его разок, как родная мать.

Куда все подевались? Тихо во дворце, как в гробу. И никого, ни щура не видать. Уж не в первый раз тут вором крадусь, а никогда такого не видывала. Обычно всегда толчея, слуги как угорелые носятся, да и придворные туда-сюда шныряют. И у каждой двери пара молодцев в парадных камзолах стоит, напомаженные, надутые, с важным видом - будто не двери отворять поставлены, а самолично жизнь королевы охранять.

Куда это я забрела? Будуар какой-то, что ли? Все в золотых тонах утопает, с пола до потолка. Любимый, сказывают, королевский цвет. Сестрица как-то показывала мне нужник царский, с виду стул, богато изукрашенный золотом, я еще подумала, что это трон.

А сестра со смеху едва не описалась, как такое услыхала. Ага, говорит, трон и есть! И с сиденья крышку поднимает, а под ним дырка - для задницы, стало быть, чтобы все дела свои вовнутрь делать.

Так что у них тут сам черт копыта сломит, не понять, куда и попала. Заблудилась, честно скажем. Вот ведь Агафья, никогда себе дела не убавит! У кого ж спросить-то?

Если...

Вздрогнула всем телом, младенческий крик услыхав. А следом и второй, дуплетом, стало быть. Говаривали, королева наша на сносях. Неужто? Подошла поближе к двери приоткрытой, проскользнула в темноту. Не надо любопытничать в таком месте, знаю, но ноженьки непослушные сами вперед топают.

Глаза привыкли к темноте, смогла разглядеть вторую дверь. Оттуда свет лился приглушенный. Заглянула внутрь и увидела женщину на кровати. Ложе размером со всю мою хату. А баба простоволосая, нагая, с пузом большим. Лежит посередке, темные волосы по подушкам пуховым разметались. Вокруг двое девок суетятся, одна моя сестра. Неужто я и впрямь к рожающей королеве забрела?

- Кто? - спросила роженица, тихо, но властно - по спине у меня прям мурахи заскакали, как блохи бешеные.

- Младенцы мужского полу, Ваше Величество, - присев в глубоком поклоне, ответствовала девка, склонившись над колыбелью. - Поздравляю Вас!

Повитуха, стало быть. А сестра моя покуда обтирала тело королевское. Вот как рожать надо, а не как бабы в Котовасино - где прихватит, там и присела. В поле на покосе, или в огороде собственном, или в сарае, при кормежке скотины или дойке. А тут лежишь, стенаешь, все вокруг тебя бегают, красота!

- Который, Марфа? - королева пытливо уставилась на мою сестру, которая держала перед ней белую ночную рубаху с оборочками.

- Первенец, Ваше Величество, - ответила та и помогла ей надеть ночное облачение.

- Да, верно все, сказывал демон, что сильный дар в их роду первому новорожденному передается. - Королева кивнула и, морщась, уселась. - Дай мне его.

Сестра подложила ей под спину еще подушку и махнула повитухе. Та бережно подхватила из колыбели один сверток и передала ей.

- В соседней комнате жди, - шепнула ей Марфа и уложила дитя на руки матери.

- Маленький, но крепкий, - та задумчиво оглядела его, сучившего ножками. - Стало быть, ты симург и есть, который так отцу твоему надобен.

- Неужто отдадим, Ваше Величество? - сестра сложила руки на груди. - Отдадим ребенка демону этому, Бальтазару?

- Таким был уговор, - роженица ахнула, когда новорожденный цепко ухватил ее за палец. - Сильный какой!

- Не хочет с матерью расставаться, - Марфа отвернула лицо в сторону и промокнула уголки глаз краешком фартука.

- Возьми его и зови, сама знаешь, кого, - велела королева, передав ей сына. - Пусть ведьмы закроют в нем дар этот наглухо. Под условие какое позаковыристее.

- Это какое же, госпожа? - моя сестра прижала ребятенка к себе, укачивая.

- Без разницы, на то они и Темный ковен, пусть придумают, - та махнула рукой. - Ну, не знаю, пусть дар пробудится, только когда он истинную свою встретит, к примеру.

- Это вы хорошо придумали!

- Пусть Бальтазар помучается, изыскивая способ дар в сыне пробудить, - роженица усмехнулась. - Я как раз успею подготовиться к тому моменту. И тогда мы еще посмотрим, кому та сила первозданная покорится!

- Такой маленький, - Марфа вздохнула, глядя на первенца королевы.

- И такой важный, - добавила королева. - Демон ради него на все согласился, чего с него требовала я. - И всех конкурентов моих извел, и на трон помог сесть, и на крови поклялся мне, - она вытянула вперед руку, разглядывая свои увесистые кольца. - Вот, перстенек в залог дал. Сила в нем немереная!