– Сильно зацепило? – кивнул он на пропитанный кровью рукав его свитера.

– Ерунда.

– Марта, перевяжи, – велел Кощей.

Она помогла Гвардейцу снять свитер. Пуля по касательной распорола кожу на плече. Марта быстро, умело обработала рану йодом и затянула плечо бинтом. Кощей искоса наблюдал за ними.

– Привести их сюда? – спросил Гвардеец, когда Марта отошла.

– Зачем? – отозвался Кощей. – Полдела сделал – доводи до конца.

Бандиты ввели пленников в бревенчатый сарай, усадили на скамью у стены, следом внесли картонные коробки со жратвой и выпивкой. Потом все, кроме Гвардейца и Богдана, вышли. Гвардеец сорвал пластырь с глаз пленников, освободил им руки и сел напротив. Богдан стоял рядом.

Некоторое время они молча изучали друг друга. Потом Гвардеец вынул из кармана две пары часов и протянул пленникам. Те спокойно, не теряя достоинства, взяли свои часы и застегнули на руках.

– Сейчас девятнадцать десять, – сказал Гвардеец. – Ровно через сутки мы хотим получить свои деньги.

– Ты боевиков насмотрелся, парень? – насмешливо спросил Ренат. – Ты кто такой? Я тебя не знаю и знать не хочу. Я буду говорить только с Кощеем.

– Ты будешь говорить со мной и только тогда, когда я разрешу тебе рот открыть, – спокойно ответил Гвардеец. – Мы довезем его, – указал он на молодого, – до трассы. Дальше доберется сам.

– Ты зарвался, парень, – сказал молодой.

Богдан неожиданно, сильно ударил его в лицо. Тот закрылся руками, из-под ладоней на дорогой костюм полилась кровь.

– Время и место передачи назову я. Если денег не будет, ровно через сутки тебя закопают в лесу, – ровным голосом продолжал Гвардеец.

– Такие деньги в кармане не лежат, – сказал Ренат. – За сутки не соберешь.

– Это не моя головная боль.

Богдан снова ударил молодого.

– Брось, – сказал Гвардеец. – Он уже все понял… Ты ведь все понял?

Пленники переглянулись.

– Езжай, – сказал Ренат.

В избе было битком народу, все были уже пьяны, от дыма щипало глаза. Гвардейца встретили одобрительным гулом, кто-то подвинулся на нарах, давая место, другой налил водки.

– Кто Павлина меняет? – спросил Гвардеец.

– Я, – откликнулся один из бандитов.

– Дай. – Гвардеец протянул руку к его стакану.

– Да вон налили тебе.

Гвардеец вырвал у него стакан и выплеснул водку на пол. Смех оборвался, в избе стало тихо.

– Тебе через три часа идти деньги караулить, общие деньги, а ты водку жрешь!.. Кто за ним пойдет?

Двое бандитов, переглянувшись, отставили свои стаканы.

В гробовой тишине Гвардеец сел.

– Да! – вдруг выкрикнул фальцетом пьяный в дрова Грохлов. – Я за эти бабки жизнью рисковал!

– Да ты как в кусты укатился, так я тебя больше и не видел! – ответил Бонифаций.

Бандиты снова захохотали, потянулись к Гвардейцу чокаться…

Грохлов уже спал сидя, уронив руку со стаканом, зажатый с обеих сторон плечами соседей.

Гвардеец глянул на часы и встал.

– Куда ты? – спросил Бонифаций, с трудом фокусируя на нем взгляд.

– Пойду караул проверю. Не дай бог дрыхнут.

– Брось, Гвардеец! – Бонифаций дернул его за локоть обратно. – Не нарывайся. Разбежимся с деньгами – найдешь еще себе такую!

Гвардеец улыбнулся, чокнулся с ним, допил стакан и вышел.

Он курил, открыв дверцу джипа, включив негромко радио в машине. Музыка временами перебивалась натужно-веселой скороговоркой диджея и звонками слушателей.

Марта вышла из леса, остановилась рядом.

– Прощаешься с любимой игрушкой? – насмешливо кивнула она на машину.

– Тебя жду.

– Зачем?

– Не договорили.

Она молча достала сигареты, закурила.

– Все-таки почему ты осталась здесь?

Марта пожала плечами.

– Потому что однажды поняла, что нет надежды… Утром пошла на работу и вдруг подумала, что так и буду всю жизнь сновать серой мышкой по одному маршруту и через двадцать лет точно так же выйду из этого дома и сяду в этот же автобус… Повернулась и пошла в другую сторону. Дошла до трассы и подняла руку…

– И Золушка стала принцессой?

– А ты, Гвардеец, – неожиданно быстро, зло заговорила она, – ты хоть одну женщину сделал счастливой? Чтоб забыла о прошлом, чтобы все сначала! Я благодарна ему, понимаешь? Для бабы это больше, чем любовь! – Она отвернулась.

– Подарок. – Гвардеец протянул на ладони крошечный пистолет.

– Никогда в руках не держала, – пожала плечами Марта. – И не хочу.

– Возьми, пригодится.

– Зачем? Я все равно в человека выстрелить не смогу. – Марта повертела в руках пистолет.

– И не надо. Просто когда на душе тошно, так что жить не хочется, – берешь пистолет, идешь в лес и стреляешь. – Он повернул Марту за плечи и указал на старый сухой ствол дерева. – Представляешь себе человека, которого ненавидишь. Есть такие?

– На всех патронов не хватит, – усмехнулась она.

– Давай. – Гвардеец, приобняв ее сзади, положил руки поверх ее ладоней. – Передергиваешь затвор – вот так, на себя, и бросаешь. Стреляй!

Марта изо всех сил нажала на спуск и взвизгнула он неожиданного грохота выстрела.

– Не попала! – засмеялась она.

– Левый глаз зажмурь и целься через прорезь на мушку… Выше… – Гвардеец прижался щекой к щеке, держа ее руку и целясь через ее плечо.

Марта, смеясь, выстрелила еще раз и еще, входя во вкус и хищно щурясь. Гвардеец поцеловал ее в шею – она тотчас развернулась, уперев ствол ему в грудь.

– Никогда не поднимай оружие, если не собираешься стрелять, – улыбнулся Гвардеец. – А если подняла – стреляй. – Он уверенно обнял ее и поцеловал. На ощупь вытащил пистолет из ее ослабевшей руки и опустил в карман ее куртки.

Наконец Марта оттолкнула его.

– Как все было хорошо, пока ты не появился!.. – отчаянно сказала она. Гвардеец попытался снова обнять ее, но она шагнула назад. – Господи, ну не мучай меня, пожалуйста!.. – вскрикнула она сквозь слезы, повернулась и, опустив голову, пошла к усадьбе.

Грохлов рулил на джипе по проселку. Рядом сидел Гвардеец.

На длинном прямом участке дороге стоял черный БМВ. Джип остановился напротив. Гвардеец поднес к губам рацию:

– Я на месте.

– Подъезжаем, – откликнулся Бонифаций. Он сидел рядом с Богданом в «мерседесе», сзади Павлин с пленником. За ними ехал Вышка и еще несколько бандитов на УАЗе.