— Заткнись! — Харо пробил ножом дыру в толстой коже ремня и стянул его над раной.

Позади послышались шаги и брань — подтягивались остальные.

— И как тебя угораздило, братишка! — Триста Шестой раздосадованно сплюнул и, повернувшись спиной к Шустрому, присел. — Хватайся за шею, принцесса. Карета подана.

— Пошёл ты! — фыркнул тот, но сделал как велено.

— И что дальше? — Шестьдесят Седьмой озадаченно почесал макушку. — Выстрел наверняка кто-то услышал.

Харо окинул скорпионов быстрым взглядом. Те угрюмо молчали, ожидая дальнейших распоряжений. Нужно было решать как можно скорее. До последнего надеялся, что обойдётся, но всё, как всегда, покатилось псу под хвост.

В восточной части замка целый гарнизон алых львов. Даже двум десяткам скорпионов не по зубам армия с огнестрелом. Если поднимется тревога — из замка живыми им точно не выбраться, и никакие способности здесь не помогут. Оставалось надеяться на случай — чертовски ненадёжный помощник — но выбора особого уже не было.

— Когда доберёмся до сервусов, разделимся. Морок, Твин, Слай, пойдёте со мной. Девятнадцатый, ты прикрываешь Триста Шестого. Задача остальных — расчистить дорогу. Снимаем дозорных без лишнего шума, вдруг всё-таки пронесло.

— Уверен, что стоит разделяться? — Двести Тридцать Четвёртый в сомнении покачал головой. — Не нравится мне эта затея!

— Ну да, попрёмся за принцессой всей толпой, — хмыкнул Морок. — А ещё всех львов за собой притащим.

Харо глянул на чернеющую вдалеке колокольную башню. Никого. Нужно спешить, пока не забили тревогу.

— Хватит трепаться! За дело!

В тишине спящего замка даже звук шагов чудился непозволительно громким, почти оглушительным, но это уже никого не волновало — теперь каждая секунда на счету.

К счастью, крыло для прислуги почти не охранялось. На хорошее освещение здесь тоже поскупились. С одной стороны, это даже играло на руку, но в то же время был риск нарваться на стражников, прячущихся в темноте двора.

Почти у самого здания, где должны были ждать сервусы, Харо успел заметить двух дозорных. Ничего не подозревающие, они остановились у самого факела, став безупречной мишенью.

Нож, что сжимал всё это время в руке, тускло блеснул и вонзился в незащищённое горло льва. Тот пошатнулся, захрипел и рухнул на колени. Второй чертыхнулся, отскочил к стене и схватился за револьвер, но тут же мешком сполз на пол перехода, вцепившись в торчащую из шеи стальную рукоять.

Шестьдесят Седьмой остановился у закрытых дверей и негромко свистнул. Тут же загорелся свет в ближайшем окне — сигнал, что его услышали.

Пока Харо доставал из убитых ножи, показались сервусы. Около десятка, не меньше, одни вооружились кухонными ножами, другие несли набитые чем-то заплечные мешки.

— Мы слышали выстрел! — Лия встревоженно посмотрела на Триста Шестого с Шустрым на закорках. — У вас что, раненый?!

— А ты ослепла? — прорычал Триста Шестой. — Или что-то против имеешь?

Фыркнув, Лия укоризненно покачала головой и вопросительно посмотрела на Харо.

«Да пошла ты! Без тебя как-нибудь разберёмся.»

— Действуй как договаривались, — он обратился к Шестьдесят Седьмому. — Встретимся у выхода.

— Удачи! — кивнул тот и жестом приказал остальным следовать за ним.

Харо проводил взглядом быстро удаляющиеся фигуры и повернулся к Мороку:

— Если запахнет горелым, забираешь принцессу и смываешься отсюда.

— Понял, — подмигнул Двадцать Первый. — Можешь быть спокоен!

Твин коснулась плеча Харо и заглянула в глаза:

— Не забывай, что мы всё равно остаёмся семьёй, что бы ты там себе ни удумал.

«Мы — это ты с Семидесятым?»

Ну да, есть ещё Керс — такой же самонадеянный болван. Дело ведь даже не в Ровене, им троим действительно насрать и на других, и на собственное будущее. Верят в сказки, в чудесное спасение, которое так услужливо подсовывает Перо. Вот только почему-то до сих пор Легион клеймит новорождённых и торгует жизнями осквернённых.

— Ступай своим путём, Твин, — он натянул маску, стараясь держаться как можно равнодушнее — этим двоим бесполезно что-либо доказывать. — Надеюсь, он приведёт тебя туда, где ты будешь счастлива… где вы оба будете счастливы.

Губы Твин дрогнули. Наверняка хотела что-то ответить, но передумала. Может, и правильно, нечего здесь больше обсуждать. Всё, что могли, давно уже высказали друг другу.

Протяжный звон колокола разорвал тишину в клочья. В замке объявили тревогу.

Переглянувшись с остальными, Харо со всех ног бросился в сторону коридора, ведущего к покоям принцессы.

Звон, как ищейка, преследовал их по пятам. Вдалеке послышались крики, прогремел выстрел.

Отполированный веками каменный пол то и дело сменялся ступенями, сплошная полоса стен прерывалась арками и проходами. Слева мелькнула тень и зашипела. Не враг — животное.

В голове непрерывно стучала мысль — лишь бы не нарваться на толпу: вчетвером у них нет шансов.

На очередном повороте столкнулись с гвардейцами нос к носу. И здесь выручила Твин. Зелёная вспышка, и два тела лежат в лужах собственной крови. Наверняка даже и не поняли, что уже мертвы.

У развилки обнаружились ещё два льва, перекрывшие проход к спальне Ровены. Неподалёку раздался топот сапог, бряцанье доспехов и разноголосые выкрики. Похоже, спешит подмога. С чего вдруг? Как просекли? И кого стерегут эти двое? Здесь явно что-то не то, только вот на выяснение времени уже не оставалось.

Харо метнул нож. Клинок со звоном пробил шлем, застряв почти по самую рукоять. Второй лев вытянул руку с револьвером, прицелился. Зазвенела сталь, и его голова вместе со шлемом, громко лязгая, покатилась по камню. Из обрубка шеи брызнуло алым. Слай появился рядом с обезглавленным, оттолкнул ногой ещё дёргающееся тело.

В конце коридора затопали, загремели металлом, заблестели доспехами. Завидев беглецов, стражники с криками бросились в атаку. Сколько их было, Харо не считал, навскидку шестеро, может, больше.

Выдернув застрявший нож, он поравнялся с остальными.

— Беги за принцессой! — Слай заскрежетал по стене остриём меча, выходя навстречу гвардейцам. — Мы справимся.

— Уверены?

— Да вали уже! — крикнул Морок, не сводя глаз с приближающегося врага. — Не трать время!

***

Сквозь глухую, непроглядную пустоту, наполненную заунывным звоном, послышался еле различимый, но такой знакомый голос. Он звал её, искал во мраке, указывая дорогу, и она, не сомневаясь ни минуты, слепо последовала навстречу.

— Ровена… Ровена… Ровена!

Она попыталась сфокусироваться, ещё не понимая, что происходит. Расплывчатые очертания наконец приобрели чёткость. На неё смотрели чёрные нечеловеческие глаза, тускло поблёскивающие в полутьме.