Женщина справа от Даймонда спросила, отмечены ли побочные реакции на препарат.

– На удивление мало, – ответил профессор. – Каждое лекарство обладает побочными действиями, но в данном случае ими можно пренебречь. Большинство волонтеров не сообщали о негативных последствиях лечения.

– Может, забыли? – шутливо шепнул лейтенанту Даймонд. Его начинала раздражать накатанная гладкость презентации профессора.

– Менее двадцати процентов волонтеров сообщили, что испытывали легкое головокружение, и оно продолжалось недолго. Об этом же заявили пять процентов тех, кто принимал плацебо. Симптом не следует считать серьезной проблемой.

Даймонд наклонился к Истланду и прошептал, что ему надо выйти позвонить. Можно было заподозрить, что это отговорка курильщика, который решил выскочить на пару затяжек. Но он сказал правду. Его место было рядом с проходом, и он встал, никого не побеспокоив.

Когда через десять минут он вернулся, все еще продолжались ответы на вопросы. Кто-то спросил, можно ли причислить ПДМ3 к средствам для «прокачки мозгов».

– Это не тот термин, мадам, который используют серьезные биохимики, – произнес Черчуорд. – Но я понимаю, что вы имеете в виду, и согласен, что затронули важный аспект. Считается, что до ста тысяч американцев ежедневно принимают лекарства в надежде повысить свои умственные способности. Называйте их, как хотите: средством для повышения интеллектуального уровня или для «прокачки мозгов», однако их эффект пока не доказан. Мне попалась информация, что в настоящее время на стадии разработки находится около ста шестидесяти усилителей когнитивных функций, большинство из которых являются сосудорасширяющими средствами. Понимаете, что это значит? Они увеличивают просвет сосудов и таким образом обогащают кровью головной мозг. Но если приток крови в мозг нормальный, нет свидетельств, что употребление сосудорасширяющих средств сделает человека умнее. Еще предстоит доказать, что лекарства для «прокачки мозгов» эффективны. И тем не менее…

Черчуорд сделал паузу, слегка улыбнулся и, как проповедник, требуя внимания, подался вперед и поднял палец. В этом не было необходимости – он уже полностью владел вниманием зала.

– …ПДМ3 удивительно повышает возможности. Сегодня я приведу вам детали ограниченного эксперимента, мы провели его с группой студентов-волонтеров. Известно, что многие наделенные острым умом люди не отличаются хорошей памятью. Мы давали ПДМ3 двадцати студентам Коридонского университета в Индианаполисе. Во время теста на запоминание трое из них обычно показывали результаты ниже среднего, однако препарат повысил их умственные способности. Сейчас мы говорим не о забывчивых стариках. Это нечто иное. И вот… – Черчуорд сложил на груди руки и выдержал театральную паузу, – …я собираюсь подняться на новый уровень. На третьей стадии тестов предлагаю изучить возможности этого чудо-препарата регенерировать и продлевать умственные способности обычных людей. Если наши предварительные выводы верны, результаты для индивидуумов, для общества в целом, для экономики, для благоденствия нации грандиозны.

– Что, сносит мозги? – кто-то спросил из зала.

Черчуорд улыбнулся:

– Так и хочется сказать, что для всякого, кто принимает ПДМ3, не существует риска, что у него снесет мозги. А если серьезно, мы едва ли можем представить, какие возможности открывает препарат.

Дэвид Флекснер решил, что на этой высокой ноте можно поставить точку, и потянулся к микрофону.

– Леди и джентльмены, если вопросов больше нет…

– Есть один, если не возражаете. – Питер Даймонд неожиданно встал.

Он не собирался публично выступать и не советовался по этому поводу с лейтенантом Истландом. Решение возникло в последнюю минуту – дать бортовой залп по кораблю этих двух непотопляемых парней. Пугнуть, когда они уверены, что все под контролем, – может, запаникуют и всплывет что-нибудь нехорошее. Если они, конечно, в чем-то виноваты.

– Эту пресс-конференцию должен был вести мистер Майкл Липман, – произнес Питер. – Что означает его отсутствие?

Флекснер машинально вскинул правую руку и провел по своим длинным волосам.

– Мистер Липман… э-э-э… извините, сэр, это организационный вопрос. Мне кажется, он не имеет отношения к тому, что мы здесь обсуждаем.

– У меня другое мнение, – заявил Питер. – Известно, что имя Липмана тесно связано с данным препаратом. Он продвигал его внутри вашей компании. Больше всех потратил сил на организацию данной пресс-конференции и выработку решения о начале третьей фазы испытаний. Тем не менее его тут нет. Как прикажете понимать, мистер Флекснер? Означает ли это, что Майкл Липман охладел к проекту?

Флекснер не сводил с него взгляда:

– Сэр, будьте добры, скажите, какое вы представляете издание?

– Моя фамилия Даймонд.

Его слова произвели удивительный эффект. Люди не так часто восстают из мертвых, а Дэвида Флекснера не проинформировали, что Даймонд остался жив после своего купания в Гудзоне. Нет, его волосы не встали дыбом, но во всех других отношениях он напоминал человека, столкнувшегося нос к носу с привидением. Чтобы дать ему время вновь обрести дар речи, Даймонд продолжил:

– Уточню, кто я такой. Я детектив, работаю с лейтенантом Истландом из Управления нью-йоркской полиции, которого вы знаете. Вот он сидит рядом со мной, если вам оттуда не видно. Но вернемся к моему вопросу о мистере Липмане. Как вам, безусловно, известно, он пропал. И публика имеет право знать обстоятельства его исчезновения.

Кровь отхлынула от лица Флекснера. Он стал бледнее внезапно объявившегося перед ним призрака.

– Это все неважно, – пробормотал он.

Поднялся Черчуорд. Хотя его слова предназначались только председателю, микрофон находился близко, и они разнеслись по всему залу:

– Давайте побыстрее закругляться.

Никто не двинулся с места.

– Вы, конечно, можете закруглиться, джентльмены, но это оставит у нас нехороший осадок. Мистер Липман исчез из своего дома при подозрительных обстоятельствах. В его жилище в Нью-Джерси учинен погром. Остались следы драки. Опрокинута мебель. Видны капли крови. Об этом вам наверняка сообщили, когда вы сегодня утром пытались до него дозвониться.

Флекснер невольно кивнул.

Заметив, что председатель не может выговорить ни слова, профессор Черчуорд взял микрофон:

– У нас научная конференция, а не полицейское расследование. Мне жаль, что на Майкла напали, но при всем моем уважении это не имеет отношения к тому, что мы обсуждаем.

Даймонд отреагировал моментально:

– Ошибаетесь. Вы решили, что именно мистер Липман стал жертвой нападения?

– Вы только что сами сказали.

– Нет, профессор. Я описал обстановку в доме. Нападение было ненастоящим. Есть свидетельства, что это имитация.

Присутствующие разинули рты и повернулись, чтобы лучше слышать, о чем говорит Даймонд.