– Это была очень плохая ночь. Ужасная.

– Да.

– Мне так жаль. Я даже представить себе не могу, что ты чувствуешь. Но ты чувствуешь. И это хорошо.

Он понял, что Эльза пытается сказать ему нечто большее, чем просто слова утешения. Донести до него что-то более глубокое… что-то о нем самом. Она рассеянно взяла с полки книгу, словно старалась выиграть время, подобрать нужные фразы. Это оказалась «Джен Эйр». Том посмотрел на нее и по какой-то непонятной ему самому причине попробовал разбудить в себе влечение к Эльзе. Но у него ничего не вышло.

– Когда я впервые тебя увидела, я почувствовала, что ты очень закрытый.

– Закрытый, – повторил он.

Эльза улыбнулась, положила книгу на журнальный столик, подошла и склонилась над ним. Чтобы не потерять равновесия, она уперлась кулаками в его колени. «Что дальше? – мелькнуло у него в голове. – Она сделает попытку утешить меня поцелуем – или просто по-дружески нежна и естественна со мной?»

– Мы разговаривали с тобой в Ницце, и потом в Тунисе, и в Англии, и я постоянно ощущала внутри тебя эту огромную печаль. Больше чем разочарование. Больше чем одиночество. Это было похоже на… как будто твое сердце оставалось мертвым долгие годы.

Том отвернулся к окну. В Стамбуле Рэйчел сказала ему почти то же самое. Тогда они, держась за руки, шли в ресторан на Ортакёй. «Ты как будто спал много-много лет». Он был поражен, что она интуитивно поняла про него такую интимную вещь, и воспринял незамысловатую, в общем-то, правду этого замечания как своего рода откровение. Он знал, что был несчастлив с Клэр – так же как знал пределы своей способности мстить.

Эльза снова села рядом с ним на диван. Одной рукой она обхватила его голову; так утешают несчастного, потерявшего близкого человека.

– А в этот раз, когда я встретила тебя сначала в Стамбуле, а потом здесь, в Лондоне, ты был совсем другим. Эта девушка вытянула тебя из твоей печали. Как будто ты был придавлен огромной тяжелой каменной плитой, и она вдруг поднялась в воздух и рассеялась от твоего чувства к ней.

– Это… было похоже на то, что ты говоришь, да. Правда. Но больше этого нет.

Эльза немного помолчала, словно смутилась, что ее природный оптимизм сослужил ей дурную услугу и она сказала бестактность.

– Ну конечно, – тихо и ласково произнесла она. – Сейчас все это для тебя – ад. Мы теряем возлюбленных. Они нас предают. Обычно мы только воображаем себе, как они «переезжают» от нас в другие, чужие сердца. Но увидеть это собственными глазами… когда судьба буквально ставит тебя перед фактом лицом к лицу… Это должно быть невыносимо.

– Со мной все будет в порядке, – сказал Том. Ему вдруг захотелось, чтобы Эльза ушла.

– Но разумеется, ты не знаешь, было ли то, что ты видел, правдой.

Эльза была не из тех, кто придумывает глупости ради утешения. Она не стала бы так говорить, не имея для этого достаточных оснований. Но почему она это сказала?

– Мы все видели одно и то же. Ты, возможно, чуть больше, чем я.

Эльза неожиданно встала, схватила со стола пачку сигарет, закурила и стала расхаживать по комнате, словно обдумывая какую-то важную мысль. Казалось, ей нужно принять решение и она прикидывает, каковы будут его последствия.

– Когда мы познакомились с Рэйчел, она была в очень дружеских отношениях с Амелией.

Том поднял голову.

– Она – дочь Пола. Амелия была очень близка с Полом. Видимо, Рэйчел ей небезразлична.

– Разумеется, так оно и есть. Рэйчел ей небезразлична. Забудь, что я сейчас сказала.

– Да ты ничего и не сказала. – Том заметил, что Эльза несколько разволновалась.

– Да, правда! – Она фальшиво рассмеялась и покраснела до самых ушей и, чтобы скрыть это, склонилась над пепельницей и затушила сигарету. – Сама не знаю, что я несу.

– Я тоже не знаю. Амелия попросила тебя сделать для нее что-то связанное с Рэйчел?

– Нет.

Том понял, что она лжет. Эльза как будто бы знала нечто такое, что могло облегчить его страдания, но говорить об этом не могла. Возможно, ей запретили, или она пообещала хранить тайну сама. Или сохраняла лояльность к Амелии.

– Ты должна мне все рассказать, Эльза.

– Рассказать тебе что?

Том внимательно посмотрел на нее. Если где-то в ее речи и мелькнула правда, то теперь ее было уже не поймать. Эльза снова была ему просто подругой, которая пришла поддержать его в трудный момент.

– Выспись как следует и приходи утром, – сказала она. – Обещаешь мне? Я думаю, сегодня тебе нужен отдых.

– Да, сестра, – ответил Том. – Может, останешься? – Заметив, как изменилось лицо Эльзы, он торопливо добавил: – У меня есть свободная комната. Я имел в виду, переночуешь в свободной комнате.

– Нет, я не останусь, – спокойно отказалась она. – Ты уверен, что все будет в порядке?

– Уверен. Я большой мальчик. Я видел вещи и похуже.

– Тогда ты видел действительно что-то ужасное, – сказала она.

Том проспал до десяти утра, потом принял душ и отправился в Carluccio’s на Уэстборн-Гроув, съел на завтрак яичницу с беконом и запил ее апельсиновым соком. На Редан-Плейс он появился только около полудня.

– Новости есть?

Хэролд сидел на диване и читал Daily Mail. Когда Том вошел, он поднял голову и как-то искусственно улыбнулся, что было для него совсем не характерно. Дэнни Олдрич сидел в комнате с мониторами, наблюдал за отелем Rembrandt. Эльзы нигде не было.

– Абакус еще спит, – объявил Олдрич.

Том зашел в комнату и заставил себя посмотреть на монитор. По пути в офис он сделал остановку в пабе и выпил две порции водки Smirnoff, чтобы немного успокоить нервы. Ему предстояло увидеть Рэйчел в объятиях Клекнера. Что ж, он был к этому готов.

– Все еще спит, – повторил Том и перегнулся через плечо Олдрича.

Однако, к его удивлению, Клекнер лежал в постели один. Больше в номере никого не было. Мониторы из ванной комнаты тоже ничего не показывали.

– А где девушка? – спросил Том.

– Ушла сто лет назад.

Путь позора. Несколько часов блаженства и хорошего секса, а потом домой, на раннем поезде метро.

– Когда она ушла?

– Да она вообще недолго пробыла, по правде сказать.

Голос Олдрича был ровным. Если он и знал о связи между Томом и Рэйчел, то идеально это скрывал.

– Почему? Они поссорились?

Олдрич развернулся на крутящемся стуле и посмотрел на Тома. Тот отошел подальше, к самой стене, и прислонился к ней, чтобы создать некоторую дистанцию.

– Понятия не имею, что там случилось. Я ушел спать. Хэролд за всем приглядывал. Как вы себя чувствуете, кстати? Эльза сказала, что вы съели испорченный кебаб или что-то в этом роде?