Он вышел, пятясь задом, и, уже закрывая дверь, но так, чтобы Руслан услышан, пробормотал:

– Последняя, может быть…

Клацнул замок, и Руслан опять остался один. Он встал и поднял с пола принесенное стариком. В миске была все та же каша, на этот раз рисовая, и копченая зайчатина. Руслан вытащил пробку из бутылки и понюхал. В нос ударил знакомый запах, разве что без привычной сивушной примеси. Надо же, настоящую водку пьют, буржуи!

Руслан закинул голову и влил себе в рот несколько глотков спиртного. По горлу прокатилась горячая волна, он принялся торопливо закусывать, пихая в рот куски теплого мяса. От голода ли, или от чувства смертельной опасности и жалости к себе, но он очень быстро опьянел. Его не покидало чувство, что в нем сейчас сидят два человека. Один, пьяный, радуется тому, что можно ни о чем не думать. Второй словно смотрит на первого со стороны и понимает, что все это обман, что есть что-то, ради чего тот и напился…

Он успел допить водку и лениво ковырялся ложкой в тарелке, когда за ним пришли. Дверь открылась, и на пороге появился Семен:

– Все, время, пошли.

Руслан встал, пошатываясь, и пошел на свет. Он плохо соображал и сосредоточился на том, чтобы делать то, что ему говорит Семен.

Они вышли из здания и направились в сторону завода, но не через площадь, а в обход. Семен провел его дворами в заброшенный частный сектор, потом они свернули, обойдя большие куски обработанных огородов на месте бывшего городского парка, и вышли в микрорайон пятиэтажек. Для Руслана, не знакомого с городом, все дома казались одинаковыми. Но скоро он сообразил, что они идут параллельно главному шоссе, пересекающему город с юга на север. Уже на выходе из города, когда Руслан увидел в просвете между домами табличку с надписью «Уральск», Семен вывел его на нужную улицу. У дорожного знака их ждал невысокий мужчина в таком же, как у Семена, камуфляже. Только у него не было автомата, а чуть в стороне маячил еще один охотник, как видно, охранник начальника.

Мужик кивнул, пригладив жидкие усики, и глухо сказал:

– В общем так. Это чтобы ты не вздумал свалить раньше времени или вдруг придумаешь заблудиться. Во-о-он на том доме, – ткнул он пальцем в сторону крайней пятиэтажки, – сидит мой человек со снайперкой. Дорога просматривается до ворот и дальше, метров на триста вперед. Так что… Лучше сделай то, на что подписался, понял?

Мужчина заглянул Руслану в лицо, хлопнул по плечу и сунул ему в руки бутылку, ловко выдернув затычку из скрученного полиэтиленового пакета:

– Держи. И давай двигай потихоньку.

Руслан глянул на зеленого стекла бутылку без этикетки и отхлебнул. Водка показалась пресной, без вкуса. Руслан сделал несколько глотков и оттолкнул мужчину в сторону.

Пошатываясь, он двинулся вперед, старательно обходя камни и ямы, то и дело попадающиеся на его пути. Отойдя на двадцать метров, он остановился и развернулся обратно.

– Да имел я вас всех, поняли? – крикнул он трем мужчинам, неподвижно застывшим возле знака «Уральск». – Уроды, блин… Ну, чо вылупились? А то пошли со мной, а?

Ему вдруг стало смешно оттого, что они по-прежнему серьезно смотрят на него, не отрываясь, и от осознания того, что кто-то держит его постоянно на мушке. Руслан показал на всякий случай средний палец в сторону пятиэтажек, неловко станцевал пару оскорбительных, на его взгляд, коленец, повернулся и пошел в сторону завода.

Водка кончилась на полдороги, но странно: чем больше он пил, тем трезвее становился.

Когда впереди показалась арка ворот, затянутая поверху проволочной сеткой с металлическими буквами «Уральский механический завод», голова стала ясной и чистой, как капля дождевой воды. Руслан почувствовал взгляд снайпера, прикованный к затылку, и поежился. Он нервно оглянулся и прибавил шаг. Поняв, куда спешит, рассмеялся и пошел медленнее. А может, сделать проще? Просто пройти мимо ворот? Так, по крайней мере, все кончится очень быстро.

Да фиг вам всем! Руслан зло усмехнулся. Не для того он проделал такой путь, чтобы теперь сдохнуть, как собака. Раз он решился, значит, сильный. А сильных никто не трогает. Палача вон не тронул демон, и ему, Руслану, ничего не будет. Только бы голова соображала, чтобы осталась возможность ответить…

Когда до ворот оставалось пятьдесят метров, до ушей донеслись звуки, от которых у Руслана зашевелились волосы на голове.

Слышался металлический лязг и скрежет, как будто несколько молотов били одновременно по листам жести, пробивая в них дыры; скрипели десятки несмазанных дверных петель; звенели тонко, вплетая высокие ноты в общий гул, стальные колокола. Но все это меркло по сравнению с жутким воем, стоном и воплями нескольких существ. Они не умолкали ни на секунду. Руслан слышал только, как иногда самые голосистые переводили на секунду дыхание, чтобы наполнить легкие и опять зайтись в страшном крике.

Каждый шаг давался с огромным трудом, но он, стиснув зубы, передвигал ноги и все шел и шел вперед. Иногда Руслан вздрагивал, когда в этой дикой какофонии звуков прорывался вдруг жалобный собачий лай – такой знакомый еще из детства и оттого еще более страшный.

В воротах, когда он только прошел развороченную будку вахтера, его накрыло тем мороком, которым посланцы сатаны лишают своих жертв воли и вообще способности соображать.

И опять он ощутил уже знакомое воздействие, когда кажется, что единственная цель в твоей жизни – лечь и умереть. А еще лучше добраться прямо до пасти твари и дать себя разорвать, чувствуя при этом, что твоя жизнь прошла не зря.

Но сегодня все было не так. То ли от выпитой водки, то ли оттого, что твари сами терпели невыносимые муки, но Руслан чувствовал себя почти нормально. Вернее, не нормально в полном смысле этого слова: сознание мутилось, «картинка» перед глазами словно распадалась на отдельные части, а ощущения перескочили на какой-то другой, до сего дня неизвестный уровень.

Он теперь видел не так, как привык, а словно пазл собирал. Вот полоска неба – не с тысячью оттенков, как обычно, а просто ровная серая поверхность без объема. Ниже дорога, такая же плоская, двухмерная, как небо. Зато между ними глаза выхватывали отдельные объекты, которые казались нереально прекрасными и наполненными глубоким смыслом. Трава, странно звенящая на ветру. Коробки цехов, похожие на большую непонятную игру. Камни, валяющиеся в прошлой жизни в беспорядке, теперь светятся теплым красным цветом и составляют сложную гармонию, упорядочивая мироустройство. Воздух стал видимым, состоящим из прозрачных кристаллов, и чуть горчил.

Руслан словно продирался сквозь образы-смыслы, а их становилось все больше, мир с каждым шагом добавлял себе новую степень сложности. Казалось, через мгновение мозг не выдержит, взбунтуется, отказываясь воспринимать окружающее настолько прекрасным и сложным. Но Руслан делал следующий шаг, уже начиная находить во всем этом если не удовольствие, то странное удовлетворение от самого процесса познания привычного мира с другой, незнакомой стороны.