он назвал «регрессией». Однако, согласно Фрейду, реальной причиной регрессии к инфантильным фантазиям являются инцестуозные желания Эдипова комплекса. Будь это так, нам пришлось бы постулировать неожиданную интенсивность первичных инцестуозных тенденций. Данная точка зрения побудила Фрейда сравнить так называемый психологический «барьер инцеста» у детей и «табу на инцест» у первобытного человека. Фрейд полагает, что желание реального инцеста заставило первобытного человека принять соответствующие законы против него; я же придерживаюсь мнения, что табу на инцест есть лишь одно из многочисленных табу и обусловлено типичным суеверным страхом первобытного человека – страхом, существующим независимо от инцеста и запрета на него. На мой взгляд, интенсивность инцестуозных желаний в детском возрасте столь же низка, как и в первобытном человечестве. Я не ищу причины регрессии в первичных инцестуозных или каких-либо других сексуальных желаниях. Должен признать, что сугубо сексуальная этиология невроза представляется мне слишком узкой. При этом я исхожу не из какого-либо предубеждения против сексуальности, а из досконального моего знакомства с данной проблемой.

[566] По этой причине я призываю освободить психоаналитическую теорию от сугубо сексуальных трактовок и вместо нее ввести в психологию невроза энергетическую точку зрения.

[567] Все психологические явления можно рассматривать как проявления энергии. Точно так же все физические явления понимаются как проявления энергии с тех самых пор, как Роберт Майер открыл закон сохранения энергии. Субъективно и психологически эта энергия воспринимается как влечение. Я называю ее либидо, используя этот термин в его первоначальном смысле, отнюдь не ограниченном сексуальной сферой. Саллюстий употребляет его так же, как мы: «Magis in armis et militaribus equis quam in scortis et conviviis libidinem habebant»[131].

[568] Если смотреть более широко, либидо можно понимать как жизненную энергию вообще, или как élan vital Бергсона[132]. Впервые эта энергия проявляется у младенца в виде инстинкта питания. Проходя через многочисленные разновидности акта сосания, либидо медленно развивается в сексуальную функцию. Отсюда следует, что я не считаю сосание сексуальным актом. Удовольствие от сосания, конечно, следует рассматривать не как сексуальное удовольствие, а исключительно как удовольствие от питания, ибо нигде не доказано, что удовольствие как таковое всегда носит сексуальный характер. Процесс развития продолжается вплоть до зрелого возраста и сопровождается постоянно возрастающей адаптацией к внешнему миру. Всякий раз, когда в процессе адаптации либидо сталкивается с препятствием, происходит его накопление, которое обычно вызывает активизацию усилий по преодолению этого препятствия. Если же препятствие кажется непреодолимым, накопленное либидо регрессирует, то есть отказывается от стоящей перед ним задачи и возвращается к более раннему, примитивному способу адаптации.

[569] Лучшие примеры такой регрессии обнаруживаются при истерии, когда невроз спровоцирован разочарованием в любви или браке. При этом характерны известные расстройства пищеварения, потеря аппетита, всевозможные симптомы диспепсии и т. д. Регрессивное либидо, отворачиваясь от задачи адаптации, овладевает питательной функцией и вызывает заметные нарушения. Схожие эффекты можно наблюдать и в тех случаях, когда нарушения питательной функции отсутствуют; вместо этого происходит регрессивное оживление реминисценций из далекого прошлого. Здесь мы находим реактивацию родительских имаго, Эдипова комплекса. События раннего детства – прежде не имевшие никакого значения – внезапно обретают важность. Уберите препятствие с жизненного пути, и вся система инфантильных фантазий тут же разрушится, став такой же неактивной и безвредной, что и прежде. Впрочем, нельзя забывать, что в той или иной степени она незримо влияет на нас постоянно. Данная точка зрения, между прочим, весьма близка к гипотезе Жане, согласно которой «parties supérieures» некой функции заменяются ее «parties inférieures»[133]. Также нелишним будет вспомнить теорию Клапареда о невротических симптомах как эмоциональных рефлексах примитивной природы.

[570] По этим причинам я ищу причину невроза не в прошлом, а в настоящем. Я спрашиваю себя: «Какова та задача, которую пациент отказывается выполнять?» Длинный список его инфантильных фантазий не дает мне удовлетворительного этиологического объяснения, ибо я знаю, что эти фантазии раздуты регрессивным либидо, не нашедшим естественного выхода в новой форме приспособления к требованиям жизни.

[571] Вы можете спросить, почему невротику присуща особая склонность не выполнять необходимые задачи. Позволю себе заметить, что ни у одного живого существа процесс приспособления к новым условиям не происходит легко и гладко. Закон инерции действует везде.

[572] Чувствительный и несколько неуравновешенный человек – а именно таковы все невротики, – неизбежно столкнется с особыми трудностями и, возможно, с более необычными жизненными задачами, чем нормальный человек. Последнему, как правило, достаточно придерживаться проторенного пути обычного существования. Для невротика не существует проторенных путей, ибо его цели и задачи носят в высшей степени индивидуальный характер. Он пытается следовать более или менее неконтролируемому и полусознательному образу действия нормальных людей, не понимая, что его собственная критическая и совершенно иная природа требует от него больших усилий, чем требуется нормальному человеку. У некоторых невротиков повышенная чувствительность и сопротивление адаптации проявляются уже в первые недели жизни в виде трудностей с сосанием материнской груди, преувеличенных нервных реакций и т. д. Для этой разновидности невротической предрасположенности мы никогда не сможем установить психологическую этиологию, ибо она предшествует всякой психологии. Эта предрасположенность – вы можете называть ее «врожденной чувствительностью» или как вам угодно – является причиной первых сопротивлений адаптации. Поскольку путь к адаптации заблокирован, биологическая энергия, которую мы называем либидо, не находит надлежащего выхода или применения, в результате чего оптимальная форма адаптации заменяется анормальной или примитивной.

[573] При неврозе мы говорим об инфантильной установке или о преобладании инфантильных фантазий и желаний. В жизни нормальных людей инфантильные впечатления, безусловно, играют важную роль; они сохраняют свое влияние и при неврозе, однако лишены этиологического значения; это просто реакции, явления главным образом вторичные и регрессивные. Фрейд абсолютно прав, когда утверждает, что инфантильные фантазии определяют форму и последующее развитие невроза, но это не этиология. Даже когда мы находим извращенные сексуальные фантазии, присутствовавшие уже в детстве, их нельзя считать этиологически значимыми. В действительности инфантильные сексуальные фантазии не вызывают невроз; то же следует сказать и о сексуализме невротических фантазий вообще. Это не первичное явление, основанное на извращенной сексуальной диспозиции; это вторичное явление, следствие неспособности применить накопленное либидо надлежащим образом. Я понимаю, что это старая точка зрения, однако данное обстоятельство отнюдь не умаляет ее истинности. Уверенность некоторых пациентов в том, что их инфантильные фантазии являются реальной причиной невроза, не доказывает, что они правы, или что верна теория, основанная на этом убеждении. Может показаться, что это так – и я вынужден признать, что во многих случаях именно это и происходит. Во всяком случае, нетрудно понять, как Фрейд пришел к