потому что все ее тело прочно зафиксировано в моих руках, и внимательно на меня смотрит.

От какого жениха? На Павлика мерзкого намекает? Та-ак, Стас по морде получил, а этот еще нет. Какое упущение! Придется наверстать.

- Переоденься, - дурею от ревности. – Или сам сниму. Прямо здесь.

В знак подтверждения сжимаю ткань в кулаках и тяну вверх. Но Лера сопротивляется.

- Прекратите немедленно! - вспыхивает мгновенно. Дергается, выбираясь из моих рук. – Хватит позорить меня перед всем домом! Наигрались – и оставьте!

Позволяю ей развернуться и даже ударить ладошками мне в грудь.

- Кто бы говорил, - бросаю слабый намек. Хотя не должен делать этого. Как и спать с ней до того как… Но все уже пошло не по плану.

- Какие у вас планы, Альберт Ильич, а? – бросает с вызовом, словно прочитав мои мысли.

Ясно, какие.

Долго и счастливо. До конца дней. И минимум два наследника в списке. Я от своих слов не отказываюсь.

Однако, на секунду раскрыв рот, тут же захлопываю его. Неопределенно качаю головой

- Ну да, примерно так я и думала, - кивает разочарованная беда, хватает деревянную лопатку со стола, кидает в меня.

А сама сбегает. Закрывается в своей комнате.

- Лера! – зову, забывшись, но она не слышит. И слава богу! И так напортачил будь здоров.

Так, спокойно! Не надо бежать следом – лучше продумать свой следующий шаг. Просчитать, подобрать нужные слова, выкрутиться.

Вот черт!

Грохот в комнате действует на меня как детонатор. Там правда створки шкафа стучат – или мне показалось? Лера же не собирает вещи, чтобы уйти? Ей строго запрещено покидать дом и…

Мать вашу, кого я обманываю! Когда ее останавливали запреты?

- Стоять, беда! - повышаю голос и, выбив дверь, врываюсь в комнату.

Глава 37

Валерия

Больно…

Так больно, что не могу дышать. Разреветься бы, чтобы выпустить злость и обиду, но слез нет. Только всепоглощающее разочарование. В самой себе.

С первыми лучами солнца сказка рассеялась. Сейчас, при свете дня – все кажется далеко не таким романтичным, как я нафантазировала вчера в парализующих объятиях мужа.

Первая брачная ночь. Любовь до гроба. В горе и в радости…

- Дура! – достаю рюкзак, дергаю за молнию. Бросаю на кровать.

Раскрываю сразу все створки огромного шкафа. Сгребаю одежду с вешалок и полок, небрежно бросаю на ковер. То, что Алик купил, не возьму. Ни единой вещи! Даже это шикарное платье под цвет моих глаз…

Туманов щедро потратился на меня тогда – и взял долг с процентами, как только подвернулась удачная возможность. А я…

- Наивная дура, - шепчу обреченно.

Ведь только я в курсе, что мы расписаны официально. А для Альберта я – прислуга. Не жена, нет! И даже если он узнает правду, то не захочет сохранять наш союз. Илья охотно поможет его разорвать. Главный Туманов уже наверняка запустил бракоразводный процесс. Мой паспорт ведь у него.

Потом меня выгонят, а Алик женится на истинной Валерии, как и планировал изначально.

О чем я только думала этой ночью? Так легко сдалась! Сгорела без остатка.

- Идиотка доверчивая, - всхлипываю тихо под нос.

Захватываю стопку нарядов и тяну на себя яростно. Что-то мешает, цепляется, но я не отступаю. Слишком зла. Резкий рывок – и лечу назад. Роняю вещи вместе с перекладиной, которая ударяется об пол с внушительным грохотом. Отскочив в последний момент, зажимаю уши на секунду и зажмуриваюсь.

- Лера, - мерещится мое имя. Которое у меня украли в этом доме. Встряхиваю кудряшками, чтобы отогнать иллюзию.

Когда распахиваю глаза, то вижу Альберта перед собой. Стоит напротив, сложив руки в карманы брюк. Изучает меня черным, пустым взглядом. Косится на рюкзак, скользит по разбросанным платьям.

- Что ты делаешь? – произносит бесстрастно. И зубы стискивает так, что желваки на скулах играют.

Холодный, недовольный, чужой, будто не он меня обнимал всю ночь, целовал и шептал ласковые слова. Может, и это все приснилось?

Отворачиваюсь, чтобы Туманов не успел заметить моих слез. И вытягиваю из груды вещей свои старые простые платьица, складываю в рюкзак только их. Сортирую следующую партию.

- Альберт Ильич, да у вас и со зрением беда, - скрываю боль, разрывающую душу на части, под сарказмом. – Собираюсь.

Пожимаю плечами, на которые тут же ложатся мужские ладони. Сжимают, заставив на секунду почувствовать себя ценной и необходимой.

- Ты не можешь уехать, - слова, в отличие от теплых прикосновений, ледяные. – Нельзя.

Сбрасываю его руки, выбираюсь из плена и мчусь к комоду. Выдвигаю шкафчики по очереди.

- Я все могу, вы меня недооцениваете, - иронизирую, а сама делаю вид, что внимательно пересматриваю вещи.

Открываю отдел с бельем – и тут же захлопываю. Искоса поглядываю на Алика. Он наблюдает за каждым моим действием, но не останавливает. Думает о чем-то, раздражается.

- Охрана не выпустит, - цедит угрожающе. Что-то еще, кроме давления и манипуляций, Тумановы умеют? Точно бандюганы!

- Сбегу, - хмыкаю легко, и Алик мрачнеет, будто действительно испугался. – Я же не рабыня здесь. Между нами даже договор не подписан, - намекаю на официальное трудоустройство, которое мне было невыгодно, а Майя и не предлагала.

- Как сказать… - хмыкает Альберт, подразумевая что-то иное.

Провожает тягучим взглядом, когда я пролетаю мимо него в душевую. Сгребаю шампуни и гели, но, одумавшись, отпускаю их в ванну. Зачем мне с собой все это тащить? На долгую память?

Разве что… прихватить один… Вот этот карамельный, запах которого Алику понравился…

Но толку? Хоть облейся им с ног до головы и выпей остаток – все равно мужа этим не удержать. У него своя жена на подходе. Ждет очереди в ЗАГС.

Отбрасываю флакон в сторону мусорного ведра, но не попадаю.

- Ты Аленке нужна, - в дверном проеме возникает Альберт, упирается рукой в косяк, перегородив мне путь.

- Родители научились с ней общаться, - парирую я. – Даже на выходные с собой забрали. Так что справятся. А я ей буду не нужна.

Наклоняюсь и, прошмыгнув под вытянутой рукой Туманова, возвращаюсь в спальню. Хватаю