слышали? Я уже немного рассказал о ней Хидэо.

Мико кивнула. Ёкаи по неизвестной причине начинали терять магию, впадали в спячку и погибали. От этой болезни умерла мама Райдэна.

– Но Хидэо не ёкай! – воскликнула Кёко. – Он не может болеть ёкайскими болезнями! Он же человек! Ты совсем дурак, Шин? Я найду нового целителя!

– Кёко, любимая, просто выслушай его, – слабо улыбнулся Хидэо. – И ради богов, сядь, пожалуйста.

Недовольно переминаясь с ноги на ногу и тихо рыча, Кёко всё же села. Мико устроилась рядом.

– У людей есть похожая болезнь, – продолжил Шин. – И судя по тому, что я мог наблюдать, природа этих болезней одна и та же. Что говорит нам о родственном сходстве людей и ёкаев, возможно, даже общем происхождении…

– Ближе к делу, Шин. – Кёко бросила на него нетерпеливый взгляд.

Шин вежливо кивнул.

– В наших телах, как и в мире вокруг, движутся и сплетаются потоки магии. – Он провёл рукой вдоль тела, и в воздухе вспыхнули золотые нити, повторяя форму его тела, они напоминали кровеносные сосуды, светились, пульсировали и сплетались в тугие и особенно яркие узлы у лба, сердца и пупка. – Иногда что-то случается – и эти потоки разрушаются.

Он выдернул пару нитей и соседние тут же ссохлись и почернели, потом потухли соседние с ними и следующие, вязь стремительно разрушалась, только три узла продолжали ярко гореть, но вскоре почернели и они. Последним погас узел сердца.

– Быстрее или медленнее. За месяцы или за годы, у каждого по-разному, – продолжал Шин. – Но это нельзя остановить. Магия разрушает саму себя. Одно из предположений, которого придерживаюсь и я, о причинах этой болезни заключается в том, что, изолировав остров, люди нарушили магический баланс. Избыток магии убивает, недостаток – тоже. Хидэо родился заклинателем, я вижу, что изначально у него были сильные магические потоки, но из-за того, что магии на Хиношиме мало, он даже не догадывался об этом. Магия, зародившаяся в нём, но не способная связываться с миром и обновляться, чахла и начала умирать. Но это только моё предположение. По крайней мере, эту болезнь среди людей я прежде встречал только у заклинателей.

– То есть ты хочешь сказать, что Хидэо умирает, а ты даже не знаешь почему?! – Кёко подалась вперёд, но Мико удержала её на месте.

– Кёко, успокойся, – ласково сказал Хидэо и потянулся к её руке. Когда их пальцы соприкоснулись, волчица задрожала. – Всё хорошо. Всё будет хорошо.

– Мы очень мало знаем об этой болезни. – Шин говорил вкрадчиво, осторожно, будто с маленьким ребёнком. – Магия долго пыталась… думаю, она пыталась бороться, приспособиться. Раньше случаи были единичными, незаметными, такими редкими, что о них даже нигде не упоминали. Потом упоминать начали, очень редко, примерно четыреста лет назад. Случаев стало значительно больше только в последнее время, примерно тогда же, когда впервые стал показываться Дух острова. – Увидев вопросительный взгляд Мико, он добавил: – Я прочитал все доступные источники о Проклятии Спящих, когда узнал, что болеет мама Райдэна. Я… пытался ей помочь.

– Должен быть способ его спасти, – не унималась Кёко. – Мы, демоны Бездны, на волшебном острове!

– Если такой способ и есть, то никто из целителей о нём не знает, – ответил Шин, всё так же терпеливо. – Все они сходятся только в том, что причина в изоляции острова и нарушении потоков магии.

– А если мы снимем эти проклятые печати. – Кёко подняла на Шина одновременно гневный и полный надежды взгляд. – Если мы вернём остров, то Хидэо поправится?

Шин молчал. И все молчали, затаив дыхание, в ожидании его ответа. Пламя ровно горело в андоне, за окном всё так же лил дождь.

– Не знаю, – наконец сказал Шин.

– Но такая возможность есть? – Кёко схватила его за руку.

– Кёко, пожалуйста, хватит, – окликнул ее Хидэо, его глаза блестели от слёз.

– Такая возможность есть? – повторила она с нажимом.

Шин замялся, на лице его отразилась мука. Он не хотел дарить Кёко ложных надежд, но и лгать не хотел. «Не знаю» – было самым честным ответом, который он мог дать, Мико видела это. Но Кёко не могла его принять.

– Шин, – надавила она.

– Да, – выдохнул он, сдаваясь. – Да, такая возможность есть, Кёко, но она призрачная, основанная на моих домыслах. Я не знаю. Не знаю, что случится, с теми, кто уже болен, если мы снимем печати. Возможно, они поправятся. Возможно, нет. Ты должна это понять, слышишь?

Но Кёко его уже не слушала.

– Отлично, значит, мы снимем печати. Проще простого. Мы же за этим и собрались. Сколько… – Она запнулась и медленно выдохнула, беря себя в руки. – Сколько у нас есть времени?

Шин помрачнел и посмотрел на Хидэо, тот, поджав губы, кивнул.

– Пара недель. Может быть, месяц.

Кёко застыла – она явно не ожидала такого ответа. В глазах её мелькнул ужас, но она тут же натянуто рассмеялась и махнула рукой.

– Ясно! Ха-ха! Полно времени! Мы справимся! Ха! Ха-ха…

Хидэо взял её за руку и потянул к себе. Кёко оказалась податливой и практически перетекла к нему на футон и обвила руками за шею. Принц вежливо улыбнулся Мико и Шину.

– Вы не возражаете?..

Они кивнули и поспешно вышли из спальни. Только когда за ними закрылась дверь, Мико смогла снова нормально дышать. От одного взгляда на Кёко у неё разрывалось сердце.

Постояв немного, они двинулись по коридору в сторону второго этажа.

– Раз уж мы встретились, давай и тебя осмотрим, – сказал Шин, похоже, ему тоже было тяжело. Ещё бы, Кёко ведь была и его подругой.

– Брось. Ты устал, – отмахнулась Мико. – Да и у меня ничего не болит. Даже удивительно. Я думала, что Акира побил меня сильнее.

– Это одна из причин, по которой я бы хотел тебя осмотреть. Я не хочу вмешиваться в ваши отношения, но если с тобой всё в порядке и ты можешь потерпеть, то я бы советовал дать Райдэну немного передохнуˊть.

Мико тряхнула головой, пытаясь собрать слова в осмысленное предложение, но то упорно отказывалось складываться.

– Ты о чём?

Теперь уже Шин выглядел озадаченным.

– Если ты позволишь Райдэну не забирать твою боль, он сможет вылечить руку и в целом собраться с силами. Может быть, со стороны так не кажется, но это его выматывает.

– Я не понимаю, о чём ты. Он же сделал это только раз, когда на нас напали в деревне на Хиношиме. Я не знала, что это заберёт так много сил.

Шин улыбнулся и покачал головой:

– Мико, он делает это постоянно. Каждый раз, когда чувствует, что тебе больно. Каждый.

Мико открыла было рот, чтобы возразить, но осеклась, вспоминая