Я послушно взобралась на следующий этаж ипошла по коридору, устеленному светло-коричневым ковролином. По дороге невстретилась ни одна живая душа, тишина стояла могильная, из-за светлыхполированных дверей не доносилось ни звука. Просто дворец Спящей красавицы.

В нужной мне комнате у компьютера сиделамолоденькая девушка, скорей всего вчерашняя школьница. Наверное, секретарша,решила я и спросила:

– Злобину где можно найти?

– Слушаю, – серьезно заявиладевушка.

– Регина Николаевна? – изумилась я.

– Да, – совершенно спокойноподтвердила девушка и радушно сказала: – Садитесь, в ногах правды нет.

Я плюхнулась в услужливо подставленное кресло.

– Что за дело привело вас ко мне? –участливо осведомилась девушка.

Я замялась:

– Видите ли, практически никогда не читаюгазету «Неделя»…

– Ну это нестрашно, – успокоиласлужащая, – я тоже…

– А тут вдруг попался старый номер, гляжу– разыскивают Катуковых и обещают вознаграждение!

Злобина встала и щелкнула выключателем.Небольшую комнатку залил безжалостный неоновый свет, и мне стало понятно, чтомилой, хрупкой служащей давно не двадцать лет, скорей всего – хорошо затридцать.

– К сожалению, – развела рукамиРегина Николаевна, – вы опоздали, Катуковы давно введены в праванаследства. К нам обратился мужчина, Ростислав Сергеевич Катуков. Насколькопонимаю, они на днях вылетают с женой в Париж…

В моей голове слабо-слабо зашевелилиськакие-то смутные мысли, что-то неоформившееся, туманное.

– И много денег они получат?

Продолжая улыбаться, Регина Николаевнаответила:

– Жаль, конечно, что зря ехали, могуугостить кофе.

– Спасибо, – с удовольствиемсогласилась я и переспросила:

– И все же какова сумма?

Злобина аккуратненько насыпала коричневыегранулы в чашку.

– Извините, но не имею права разглашатьподобные сведения!

Я поколебалась минуту, потом досталаудостоверение ФСБ и мило попросила:

– Давайте все же посмотрим!

– Понятно, – посерьезнела РегинаНиколаевна и со вздохом открыла шкаф. – Так, Катуков, вот оно.

Я слушала информацию затаив дыхание, ну бываютже на свете чудеса!

Федулов Василий Николаевич, 1952 годарождения, проживал в Москве по адресу улица Первого жокея, дом 19, квартира 46.Судя по всему, он приходился соседом Катуковым. Работал Василий Николаевичакробатом в цирке и в 1974 году, оказавшись на гастролях во Франции, попросилполитического убежища. Шли годы «холодной войны», и французские власти уважилипросьбу бегущего от Советов Федулова. Василий Николаевич остался в Париже. Первоевремя бедствовал, как многие эмигранты, нанялся дворником. Потом водителемтакси. И здесь ему повезло, случайно познакомился с Гастоном Леру, владельцемнебольшой колбасной. Гастон взял русского к себе рабочим, подносить фарш отмясорубки, мыть бараньи кишки, зачищать печенку от пленок.

Василий превратился в Базиля, отрубил отфамилии труднопроизносимое окончание «лов» и превратился в почти настоящегофранцуза. Не прошло и полугода, как Гастон понял, что к нему попал бриллиант.

У Базиля оказались золотые руки и полнаянемыслимых рецептов голова. Вскоре жители квартала по достоинству оценилиневиданные до этого кушанья – холодец, фаршированные яйцом рулеты… Удавалисьбывшему акробату сосиски и мясо в горшочке, заливной язык и буженина… Словом,через два года Базиль расстался с Гастоном и открыл собственное дело.

Нажил он к концу 90-х годов ни больше и нименьше как пять с половиной миллионов франков, почти миллион в пересчете надоллары. А еще была уютная квартира, симпатичный домик в деревне и ходкийавтомобильчик «Пежо».

Бывший акробат так и не женился, то ли ненашел пару, то ли сторонился женщин. Жить бы ему да радоваться, но господьскорей всего решил, что Базиль выполнил свое земное предназначение, потому чтов начале 1999 года колбасник скончался в госпитале Святой Екатерины от рака.Перед кончиной он завещал все состояние Катуковым.

– Почему? – удивилась я.

Регина Николаевна вздохнула:

– А кто его знает! Может, они кормилиего, когда жили рядом. Нас не волнуют причины, по которым юридическое лицоотказывает деньги, мы просто обязаны выполнить волю покойного. В случае сКатуковыми все оказалось просто.

Запросили Центральное адресное бюро и узнали,что Катукова Анна Федоровна и Катуков Ростислав Сергеевич проживают в столице.Отправили им официальное уведомление. А вот Катуковой Яны Сергеевны не было.

– Она по паспорту Марьяна.

– Да, – согласилась Злобина, –нам объяснил данный факт Ростислав Сергеевич, только это случилось уже послетого, как мы дали объявление о розыске женщины. Вот смотрите.

Я медленно перебирала бумажки. Справки,запросы. Однако интересно. В папке лежало официальное заявление от бывшейдиректрисы. Анна Федоровна отказывалась от наследства в пользу Славы. Бумагуявно подделали, хотя, может, просто велели полубезумной старухе подписать листок.Впрочем, Яна также отказывалась от денег и также в пользу бывшего уголовничка.

– Вас не смутило, что женщины решили небрать наследство?

– Нет, так часто делают, если отношения всемье хорошие и родственники доверяют друг другу.

– Да? – удивилась я. – Из-зачего?

– Из-за налогов и пошлин, –разъяснила Злобина. – Мы даже иногда советуем наследникам ввести в праванаследства одного.

Видимо, у меня на лице отразилось недоумение,потому что юрист пояснила:

– Ну представьте, вас трое, и каждыйдолжен заплатить, к примеру, по пять тысяч рублей, уже пятнадцать получится. Аесли один? Пятью обойдетесь. Другое дело, что многие не доверяют даже ближайшимродственникам и предпочитают официально оформлять права. Но у Катуковых,очевидно, дружная семья, вот и решили сэкономить.

– Вы встречались с Яной и АннойФедоровной?

– Зачем? Ростислав Сергеевич объяснил,что мама и сестра живут весь год на даче, в Москву наезжают редко. И потом, онже предоставил все правильно оформленные документы, ксерокопии паспортов,нотариально заверенные заявления…

Я только вздохнула. Интуиция подсказывает,что-то тут нечисто, но Регина Николаевна абсолютно спокойно убрала документы.