Она стояла, будто защищая алтарь с Грезэ у неё за спиной, а вокруг её золотистых сапог чернота на полу разбегалась, как жир от мыла.

В одной руке Хали держала золотой меч, который только-только сложился обратно в твёрдый, словно собрался из звеньев. Именно эти звенья, растянувшись в золотую цепь, и проткнули голову ангела.

В другой руке у Халиэль извивался кнут Иштар… Бедняга, вокруг шеи которого он обвился, ещё не успел стянуть удавку, как Огненная Плеть шагнула и просто воткнула ему в грудь клинок.

— Ересь Эзекаила ещё страшнее Бездны, — с огнём в глазах сказала Хали, — Бездна хотя бы не лицемерит.

— Спасибо, сестрёнка, — сказала позади Иштар, так и сидевшая у статуи.

Один оставшийся противник, угрожающе раскрыв крылья, отступал. Его взгляд бегал по нашим лицам, но время от времени возвращался к лицу Халиэль.

— Как так может быть? — не выдержал ангел, — Джихаил осудил тебя, предательница.

Халиэль даже не удостоила его взглядом. Она обернулась на демоницу, и спросила:

— Бездна, ты убила Иштар?

— Нет, что ты. Взяла первого попавшегося демона, — Иштар огладила себя, — Хотя эта особа удивительно хитра… Как я раньше не замечала её?

Огненная Плеть чуть поджала губы, рассматривая демоницу. Будто хотела что-то сказать, но не решалась.

— Не надейся даже, страж, — Иштар засмеялась, — В душе твоей сестры нет ни тени сомнения, а сейчас она чувствует себя в Тенебре изумительно. Так ведь, сильная воля?

Халиэль удивлённо покосилась на меня, и я пожал плечами:

— Да там просто сейчас Белиар за главного…

— А, — Огненная Плеть усмехнулась и вздохнула, — Видит Небо, я не должна радоваться за демона. Но это же Беляшик.

Иштар позади захихикала:

— Я передам ему твои слова, пернатая. Не боишься стать лютым врагом дьяволу?

— Кожаный балдахин, рогатая вешалка… — она стала перечислять, — Ты только запоминай, Бездна, что передать.

— Я вам не мешаю?! — оставшийся ангел истерично выкрикнул, — Вы все — предатели! Мерзкие отродья Бездны! Поклонники мёртвого бога!

— Почему мёртвого? — Халиэль улыбнулась, потом протянула руку и взяла с алтаря печать со словом.

Ангел тут же метнулся в ней, но меч Халиэль был быстрее. Она даже не двинулась, когда язык её клинка встретил врага посередине полёта, и к ногам Огненной Плети подкатился уже мертвец.

Халиэль небрежно тронула сапогом его голову:

— Какой бог, такие и стражники.

Воцарилась тишина. Четверо поверженных врагов лежали неподвижно, весёлая Иштар так и сидела у подножия статуи, а Халиэль крутила в руках «слово бога».

— Хали, — я подошёл, — Что мне делать-то?

Огненная Плеть подняла лучистые, горящие золотым огнём глаза.

— Марк, можно подумать, у нас каждую сотню лет богов завлекают в ловушку, и занимают их место. Ты думаешь, есть какое-то руководство?

— А как же у вас сменяются боги? — удивился я.

— Ну, скажи ему, — Иштар засмеялась, — Как сменяются боги в Целесте?

Халиэль поджала губы, подарив демонице ненавидящий взгляд. Потом со вздохом ответила:

— Ты и так знаешь — они просто убивают друг друга. Это вечная война за миры вроде твоего. Хотя твой мир — самый ценный кусок.

— Слышишь, частица? — Иштар слезла со своего места, обошла алтарь, потрепав Грезэ за шевелюру.

Послышалось шипение, словно демоница прикоснулась к раскалённому металлу. Но это только позабавило её:

— Чистая. Несмотря на всю грязь Инфериора, она ещё чиста душой.

— Потому что законы Неба… — начала было Халиэль, но демоница только огрызнулась:

— Помолчи, пернатая. Законы Неба каждый бог трактует по-своему, в меру своей алчности, — она снова улыбнулась мне, — Видишь, за кого ты сражаешься? Чем они лучше нас?

— Я помню времена до Каэля, — упрямо сказала Халиэль, — И могу уверенно сказать…

— Что Каэль не такой? — Иштар засмеялась, — Он даже на Небо попал, чтобы получить больше силы.

Но Халиэль всё равно сунула мне в руки табличку со словом, и сказала:

— Ты знаешь всю правду, Марк. Целесту разрывает вечная война, да. Боги всегда воюют между собой и… — она запнулась.

— Ну же, давай, сестрица.

Огненная Плеть снова подарила демонице уничтожающий взгляд, но медленно проговорила:

— Возможно, Каэль был слишком мягкий. Это и подвело его…

— Открыть дьяволу путь в своё сердце? — Иштар с ужасом коснулась губ, — Это — мягкость?!

Её заливистый смех разливался вокруг, резонируя между колоннами. Темнота на полу словно подрагивала в такт.

Отсмеявшись, демоница холодно закончила:

— Это — глупость!

Я посмотрел наверх. Надоело мне разговаривать.

— Как ангелы попали сюда? Зиккурат же не достроен.

— Если б он был достроен, их было бы больше, и они были бы сильнее, — ответила Халиэль, — Ты заметил, что смог дать отпор?

— Марк очень силён, — Иштар улыбнулась, коснувшись моего плеча.

И отдёрнула руку, когда пальцы зашипели.

— Твою поднёбную душонку, — она оскалилась, — Ты уже сделал выбор!

Неожиданно она чмокнула меня в щёку, при этом раздалось такое же шипение. Развернувшись, демоница грациозно прошла обратно до статуи — виляла она бёдрами знатно. Потом обернулась, подарила мне улыбку:

— Знай, Марк, такие таланты всегда нужны в Тенебре. Только свистни, — и провалилась в черноту, словно под ней люк открыли.

— Какой выбор, Марк? — словно очнувшись, спросила Халиэль.

Я потирал щёку, там ещё чувствовался адский холодок.

— Ты можешь переместить меня к Небу? — спросил я, — Буду говорить с ним.

— Там, сверху, Эзекаил, — предупредила она.

— Но ты тоже теряешь силы?

— Теряю… Марк, ты можешь не вернуться живым.

Но мой взгляд говорил сам за себя, и Халиэль, взяв меня за руку, сказала:

— Только в Медос. Путь к Небу у каждого — свой.

— Медос, как же ты прекрасен, — чуть ли не нараспев сказала Хали.

Едва в мои глаза ударило сияние, как я ощутил пустоту в душе, словно отрезали пуповину, связывающую с Инфериором. Оно и понятно — я теперь за барьером.

Но зов… Я точно ощущал чей-то зов.

Какая-то часть души проснулась, словно спала всё это время. Я с удивлением понял, что это Перит — тот проповедник, в которого я попал.