16. Antiq. ii. 4, § 5.

17. Antiq. 5, § 3. [Бингхем, очевидно, в этой цитате косвенно отвечает на католический аргумент о Верховенстве Римского Папы, происходящий от титула и действий, приписанных ему в древности; но этот аргумент кумулятивный по характеру, так как является частью целого тела доказательства; и есть, кроме того, огромная разница между риторическим рассуждением и соборной формулировкой, как на Халкидонском Соборе.]

18. Ad Demetr. 4, &c. Oxf. Tr.

19. Hist. ch. xv.

20. De Unit. 5, 12.

21. Chrys. in Eph. iv.

22. De Baptism. i. 10.

23. С. Ep. Parm. i. 7.

24. De Schism. Donat. i. 10.

25. Cat. xvi. 10.

26. De Fid. ad Petr. 39. [82.]

27. [Конечно, эта важная истина не должна быть взята отдельно от слов Римского Папы Пия IX по поводу непобедимого невежества: «Notum nobis vobisque est, eos, qui invincibili circa sanctisimam nostram religionem ignorantiâ laborant, quique naturalem legem ejusque præcepta in omnium cordibus a Deo insculpta sedulo servantes, ac Deo obedire parati, honestam rectamque vitam agunt, posse, divinæ lucis et gratiæ operante virtute, æternam consequi vitam, cùm Deus, qui omnium mentes, animos, cogitationes, habitusque planè intuetur, scrutatur et noscit, pro summâ suâ bonitate et clementia, minimè patiatur quempiam æternis puniri supplicis, qui voluntariæ culpæ reatum non habeat»]

28. Epp. 43, 52, 57, 76, 105, 112, 141, 144.

§ 3. Церковь пятого и шестого столетий

Покровительство первых христианских императоров Арианству, принятие его варварами, пришедшими к власти, последующее изгнание всякой ереси за пределы Империи, а затем еще и Монофизитство в Египте и части Сирии, изменили в некоторой степени положение Церкви, и это требует нашего дальнейшего внимания. Церковь все еще была телом во владении или в приближении к владению всем orbis terrarum[231]; но она была не просто смешана с сектантами, как мы рассматривали в более ранние периоды, скорее, она располагалось между большими расколами или рядом с ними. Та обширная ассоциация, которая существовала, и только она существовала с самого начала, которую идентифицировали все стороны с Христианством, которая всегда людьми и законами называлась Вселенская, приобрела теперь различные формы, сосредоточилась больше в одних точках своей обширной территории, чем в других. Она обладала целыми королевствами, почти не имея конкурентов, а другие территории теряла частично или целиком, временно или навсегда, то тут, то там ей мешали внешние препятствия, и она бросала вызов ереси, в определенной форме и в целом, из чужих земель и при поддержке светской власти. Таким образом, не говоря уже об Арианстве Восточной Империи в IV веке, весь Запад был охвачен той же ересью в V веке; и почти вся Азия к востоку от Евфрата, насколько она была ранее христианской, была захвачена в последующие столетия несторианами; в то время как монофизиты владели почти всем Египтом, а иногда и всей Восточной Церковью. Я думаю, что называть Арианство, Несторианство и Евтихианство ересями или отождествить современную Католическую Церковь с Христианством — это не просто предположение. Теперь давайте рассмотрим взаимоотношения Христианства и ереси в этих обстоятельствах.

1. Арианство готов

1

Ни одна ересь не начиналась с большей жестокости или более внезапного успеха, чем арианская, и она представляет еще более удивительное проявление этих характеристик среди варваров, чем в цивилизованном мире. Даже среди греков она показала миссионерский дух. Феофил в царствование Констанция ввел эту ересь как доминирующую не без некоторых многообещающих результатов у сабеев Аравийского полуострова; при императоре Валенте епископ готов Вульфила стал апостолом целого племени. Он преподавал арианскую доктрину, которую он, к несчастью, узнал при Имперском Дворе, сначала пастухам-мезиоготам, которые, в отличие от других ветвей их рода, умножились в горах Мезии без военных и религиозных триумфов. Затем в эту ересь были обращены вестготы, кем именно — не сообщается. Это одна из странных черт в истории этого огромного семейства язычников, что они так инстинктивно подхватили, так страстно распространяли и так яростно поддерживали ересь, которая возбуждала в Империи, за исключением Константинополя, мало интереса у людей. Говорят, что вестготы были обращены под влиянием Валента, но Валент правил всего четырнадцать лет, а варварское население, которое было принято в Империю, составляло почти миллион человек. Так же трудно проследить, как ересь была передана от них к другим варварским племенам. Гиббон, по-видимому, полагает, что вестготы действовали как миссионеры в своих хищнических войнах от Фракии до Пиренеев. Но как бы то ни было, успех в войнах и обращение в Арианство остготов, аланов, свевов, вандалов и бургундцев стали неотъемлемой частью событий истории того времени, и к концу пятого столетия ересь была принята вестготами во Франции и Испании, свевами — в Португалии, вандалами — в Африке, остготами — в Италии. Какое-то время титул Вселенская при применения его к Церкви казался неправильным, ибо она не только была погребена под этим множеством еретиков, но эта ересь была единой и поддерживала один и тот же отличительный принцип, будь то в Карфагене, Севилье, Тулузе или Равенне.

2

Нельзя предположить, что эти северные воины достигли какой-то высшей степени духовного развития, но они понимали свою собственную религию достаточно, чтобы ненавидеть Вселенскую, а их епископы были достаточно образованы, чтобы вести споры для ее распространения. Они утверждали, что исповедуют веру Арминия[232], установив Крещение с измененным порядком слов и повторно крестя вселенских христиан, которых они привлекали в свою секту. Нужно добавить, что какой бы ни была их жестокость или тирания, как готы, так и вандалы были нравственными людьми и посрамляли вселенских христиан, которых они изгоняли. «Какую пользу может принести нам прерогатива религиозного имени, — говорит Сальвиан, — если мы называем себя вселенскими, хвастаем своей правильной верой, насмехаемся над готами и вандалами, упрекая их еретическим именем, пока мы сами живем в еретическом зле?» [1]. Варвары были целомудренны, воздержанны, справедливы и набожны; король вестготов Теодорих отправлялся каждое утро со своими домашними слугами в часовню, где проводили богослужение священники-ариане; и известен один пример поражения вестготского войска имперскими войсками в воскресенье, когда вместо подготовки к битве в этот день они были заняты религиозными богослужениями [2]. Многие из их принцев были людьми больших способностей, как оба Теодориха, Эйрих и Леовигильд.

3

Успешные воители, воодушевленные фанатическим духом религии, не были удовлетворены просто исповеданием своей собственной веры; они продолжали действовать, чтобы поставить своих священников в религиозных учреждениях, которые они находили, и чтобы направить ожесточенное преследование против побежденных вселенских христиан. Дикая жестокость вандалов короля