- Собрался я за считанные минуты, - поерзав и провернув в очередной раз юбку, рассказывал дальше Таллан, - до их лесисто-гористых мест я добрался за несколько дней, не жалея денег ни на сменных лошадей, ни на эликсиры бодрости для них.

Как и все предыдущих бедолаг, дальше обусловленного места меня не пустила чужая магия: воздух передо мной был, как несокрушимое стекло, земля под ногами спорила с гранитом по своей твердости. И так было по всей границе, которую когда-то провели эти странные люди. Я прошел на несколько километров в обе стороны от менового места – везде было одно и то же. А я, признаться, тогда был практически на грани отчаяния из-за этого кошмарного проклятия, потому и решился на одну авантюру. Я просто оперся об эту стену из воздуха и заставил себя не шевелиться. Прошло несколько минут и неснимаемое проклятие начало проедать непробиваемую стену – я попросту понемногу врастал в нее, будто погружаясь в неимоверно плотную трясину. Через какое-то время я уже не мог дышать, потому что и нос и рот мой уже были запечатаны этим плотным воздухом. Тебе случалось видеть насекомых в янтаре? Вот и я чуть было не стал точно такой же букашкой, если бы не она.

Я подумал, что брежу – очень уж несуразной она мне сперва показалась: высокая, худая, с непропорционально большой и круглой головой на довольно тонкой шее. Жуть, в общем. Еще и глаза эти громадные. Потом, конечно, я понял, что глаза у нее были такими большими от удивления и страха.

Она протянула руку сквозь застывший воздух и выдернула меня из него. Вздохнуть сам я уже не мог. Думаю, что мой мозг уже был на грани смерти из-за удушья, поэтому ей пришлось сначала лечить меня, приводить в себя, а уже потом пытаться выгнать с их территории.

Поначалу я прикидывался дурачком и делал вид, что не понимаю ее требований. Потом она вспылила и понемногу начала применять магию. Тогда у нас завязалась небольшая магическая потасовка. Я тогда еще не умел генерировать Дар, поэтому начал пользоваться тем, что был рассеян по округе. Увидев это, незнакомка вызвала магический ветер, который разогнал Дар. А мне было очень нужно получить то, зачем я туда пришел. Настолько нужно, что я каким-то чудом смог сгенерировать, наверное, самый слабый щит на свете.

И, ты знаешь, это впечатлило девицу! Она передумала меня выпроваживать и даже стала залечивать раны, которые уже успела мне нанести. Точнее, большую их часть я получил из-за отката своих же боевых заклинаний. Тут же, не сходя с места, она, не глядя, перетирала первые попавшиеся под руку травы и листья с пылью, грязью и корой деревьев. Пошептав что-то над получившейся кашицей, она втирала ее в меня, массируя и поглаживая. При этом она с каждой минутой становилась для меня менее неприятной. К тому моменту, как раны затянулись буквально на глазах, я уже был ей даже слегка заинтересован. Поскольку моя юбка изначально не способна скрывать подобного рода заинтересованность, ход невольный моих мыслей сразу стал понятен девушке и она, недолго думая, принялась за дело. Я, конечно, не сопротивлялся, но тот факт, что впервые в жизни не я был инициатором события, смущает меня до сих пор…

- Ну, - улыбнулся я, - все не так уж и плохо, я, признаться, боялся, что все было куда как хуже!

- Нет-нет, - поспешил разуверить меня Бродяга, - все было нормально, просто было неожиданно стать объектом домогательства в то время, как обычно находишься в противоположном лагере. Но, с другой стороны, раз уж она не красавица, так что ж, скажи мне на милость, ей остается еще по жизни делать?!

- Только брать инициативу в свои руки! – рассмеялся я. – Хотя, подожди-ка, вдруг по меркам своего народа она вполне себе привлекательная особа?

- Не знаю, - пожал плечами Бродяга, - мы так толком и не пообщались. Она могла передавать эмоции и образы. А я отвечал в основном жестами и мимикой. Я точно понял, что пленил ее тем, что сам смог понять принцип генерации Дара. У них к этому долго готовят, обучают, я на этом фоне получился эдаким самородком. К тому же местные мужчины там, в основном, темны и волосаты, а я и тут выделился, вот ее и потянуло на талантливую экзотику.

- Ну, своих целей, как я понял, она достигла, а ты-то получил, что хотел? – уточнил я, чувствуя, что опять начинаю пьянеть.

- Да! – торжествующе улыбнулся Бродяга. – Я получил от нее подарок и узнал пару-тройку тайн.

- Поделишься? – понадеялся я на его пьяную щедрость.

- Может быть, когда-нибудь! – икнув, пообещал Таллан.

Потом мы, то и дело теряя нить беседы, выпили еще по паре кружек и опьянели окончательно.

- Так, - пытаясь сфокусировать взгляд разбегающихся глаз на мне, произнес, наконец, Бродяга, - я сейчас буду себя протрезвлять, чтобы передать вахту Эдвардсу, и чтобы завтра не мучиться от похмелья. Ты со мной?

- Нет! – самонадеянно, заплетающимся языком запротестовал я. – Это было мое осознанное и даже намеренное желание – напиться! Я мужик, и я должен нести ответственность за принимаемые мною решения! Я шел на это, осознавая риски похмелья!

- Уважаю! – едва не прослезившись, заверил меня Бродяга.

Потом он, шатаясь, дошел до борта, и его стошнило.

- Слабак! – тихо, но высокомерно заметил я и отключился.

Наутро меня настигла расплата. Организм юной девушки оказался застигнутым врасплох той дозой яда, которой я его вчера угостил. Симптомы описывать не стану – всем они знакомы.

Как я оказался в каюте, вспомнить не получилось. Выбраться из нее на палубу тоже оказалось практически невыполнимой задачей. Корабль качало, меня – тоже. Порой мы качались противофазно и тогда я достаточно легко удерживал равновесие, но стоило мне накрениться в ту же сторону, что и судно, падение на пол становилось практически неизбежным.

В конечном итоге, рассадив себе локоть и дважды ударившись обо что-то и без того больной головой, я смог добраться до палубы.

Там меня ждал еще один сюрприз: скорее всего Экуппа была склонна к морской болезни.

Минут десять я, как наволочка на бельевой веревке, провисел на фальшборте, оглашая окрестности немелодичными звуками, пока проходящая мимо Язва не сжалилась и полностью не вылечила меня одним прикосновением ладони