Впрочем, не похоже, чтобы Павел Александрович под кем-то прогибался. Скорее всего, офицер и впрямь стоит того. А что до поведения, так тут его понять несложно. До Дикопольского полка он командовал ротой, всё ещё достаточно молод и горяч. Ну и такой момент, что новшества нашего полка, где основной упор не на штык, а на стрельбу, местным пока в диковинку. Вот их и тянет постоянно свести дело к штыковому удару, а переучивать оно ведь всегда сложнее, чем научить.

На севере рвануло сначала раз, потом второй. Я глянул в ту сторону. Две картечницы сбиты со своих позиций. Одна завалилась набок с разрушенным колесом, другая и вовсе опрокинулась и, судя по всему, имеет повреждения ствола. «Дальнозоркость» вкупе с «Кошачьим зрением» позволяет рассмотреть всё в деталях. Атака одарённых, без вариантов.

Опять рвануло, и очередная пушчонка вышла из строя. Только теперь она скатилась в ров. Обслуга не пострадала. Достать их при имеющихся «Панцирях» не так уж и просто. Зато картечница на северном валу осталась только одна. А этого как бы маловато. Дело дошло до ручных гранат, значит, давят татары изрядно.

Уфимцев отреагировал на происходящее, приказав вывести на вал картечницы одной из резервных батарей. А вот задействовать батальон Лаптева и не подумал, хотя и мог направить часть пушчонок оттуда. Но нет, полковник не пожелал ослаблять свой основной резерв. Не верит, что дело ограничится только двумя направлениями атаки? Да кто же этого Мехмеда знает. Людей у него, как у дурака махорки, так что при желании может навалиться со всех четырёх сторон.

— Павел Александрович, может, есть смысл мне подняться в небо, у меня дальность «Кошачьего зрения» полторы версты, да и случись нужда, смогу оказать поддержку с воздуха.

— Хорошая мысль. Только используйте «Разговорник» из первого комплекта, чтобы посторонние не слышали наших переговоров.

— Хорошо. Со мной идёт только Дымок. Александр Фёдорович, — обратился я к Суханову, — вы за старшего, отвечаете за безопасность членов штаба.

— Слушаюсь, — коротко ответил он.

Изготовить воздушный шар и взмыть в небо дело пары-тройки минут. Плетения рулят. У меня получилась отличная комбинация, а потому вскоре я уже был на высоте в полсотни сажен. Впрочем, как бы быстро я всё это ни провернул, к моменту, когда оказался на своём наблюдательном пункте, бой уже завершился. Я явственно наблюдал, как откатывают волны татар с севера и юга.

Судя по всему, Мехмед не ожидал, что русские так быстро сумеют прийти в себя и дать серьёзный отпор. Расчёт, скорее всего, сводился к тому, что основные силы будут брошены на север, а татары ворвутся в лагерь с юга. А тогда уж всё сведётся к рукопашной, где значение огнестрельного оружия сойдёт практически к нулю.

Однако эти ожидания не оправдались, и наши стрелки не позволили штурмующим даже взобраться на валы. Вне всяких сомнений, нас спасло аномальное насыщение полка амулетами. Не будь этого… Да с нами разобрались бы ещё днём, потому что обстрел был такой плотности, что потери уже после первой волны стрел оказались бы катастрофическими.

— Павел Александрович, татары уходят и уносят с собой убитых и раненых. Слушаю, — коснувшись амулета, вызвал я.

— Большие потери? Слушаю.

— Судя по тому, что я наблюдаю, вполне. Слушаю.

— Повисите ещё немного, Пётр Анисимович. Коль скоро уже забрались туда. Слушаю.

— Повишу. Закончил разговор.

— Закончил разговор.

Я честно проболтался в воздухе битый час, израсходовав впустую прорву Силы, а татары так и не подумали возвращаться. Вообще-то, втайне я всё же надеялся на то, что мне удастся если не отработать плетениями, то хотя бы немного пострелять. Даром, что ли, я прихватил с собой в полёт ружьё? Увы, но стрелять оказалось не в кого.

— И что вы по этому поводу думаете? — наконец явившись в штаб, поинтересовался я у Уфимцева.

— Чаю? — предложил полковник.

Он с великой княжной, боярышнями и членами штаба устроились за походными столиками на внеурочное чаепитие. Ну а что делать? Вот так сразу теперь не уснуть, не смотри, что непосредственного участия в бою не принимали.

— Не откажусь, — присел я на предложенный стул.

— Ну что, Пётр Анисимович, полагаю, теперь ваш выход. Если вы не ошиблись в оценке потерь, полагаю, что завтра воздушный наблюдатель доложит об уходящей к Крыму орде.

— А если они всё же решат не отходить?

— В любом случае мы уже показали, на что способны. Теперь нужно ставить точку. Управитесь с Мехмедом? Не переоцениваете ваши возможности?

— Даже не сомневайтесь.

— Вот и замечательно. Только перед тем как отбудете, не возьмётесь зарядить камни? Я приказал полностью восстановить заряды вплоть до батальонного звена. Как результат, треть резерва Силы словно корова языком слизала. Вроде и обычные стрелы, но когда их слишком много, это становится проблемой.

— Прикажите передать мне пустые камни, а я прогуляюсь и заполню их.

— Отлично. Я уже распорядился.

При этих словах Уфимцева его адъютант глухо брякнул передо мной мешочком с алмазами. Ну что сказать, сейчас допью чай и отправлюсь в путь. Можно, конечно, и сразу вернуться, благо камни зарядятся и при выбросе. Но для спешки нет ни единой причины, а потому часок посижу в потоке.

— Я с тобой, — склонившись в мою сторону, тихо произнесла Мария.

От её дыхания, а главное, от того, как это было сказано, у меня даже мурашки по спине табуном пронеслись. Посидеть часок в потоке? Ну, это вряд ли. Мы найдём на это время более приятное занятие. Очень надеюсь, что Мехмеду не вздумается вернуться за добавкой. А то нехорошо получится, все дерутся, а мы наслаждаемся друг другом.

Глава 26

Я откинулся на спинку походного стула и сыто вздохнул. Накрывшее чувство голода начало отступать, и на меня навалилась осоловелость. Ничего страшного, это мне ничуть не помешает, потому что по опыту использования «Восстановления» могу с уверенностью заявить, что организм сейчас перерабатывает еду, как паровозная топка.

Ну что сказать, часа, проведённого в изнанке, нам с Марией оказалось недостаточно, и, едва вернувшись в реал, она полезла ко мне с недвусмысленными намерениями. Понятно, что я взрослый мужик и всё такое, вот только крышу мне снесло мгновенно и качественно. Так что набедокурили мы, чего уж там. Причём как в той поговорке: «Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец».

Словом, отпустило нас только