Рилик продолжал гладить ветку. Джейн подумала, что куст заменяет ему домашнего любимца.

– Но если куст растет один, вот как этот, он будет несчастлив, пока не подружится с кем-нибудь. Этому было ужасно одиноко.

Джейн кивнула и подошла ближе. Она не могла понять, почему Рилик чувствует мысли и потребности растения, но считает Брая животным. Очень хотелось потрогать листик. Они казались ужасно мягкими. Рилик гладил ветку, и это зрелище завораживало.

– Нас таких было двое, мой Плумекс и я. Мы оба были чужаками.

– Почему, Рилик? – Она присела на лежавшее рядом бревно. Рилик общался с растением и не стремился влезть в ее личное пространство, поэтому она могла сидеть совсем близко.

Он жадно смотрел на куст, и Джейн подумала, что, если бы она не пришла, Рилик бы целиком отдался объятиям веток. Куст наклонился к нему, ветки тянулись к плечу, к шее, трогали его за ухо и как будто пытались привлечь его ближе.

– Моя мать была Атиелланкой, а отец Сектилием. Это случалось не очень редко, но дети при этом обычно выглядели представителями одной из двух рас. Но в моем случае сочетание генов создало совсем другое тело. Я был одинок. Я не мог стать своим ни в одном из народов, хотя обычно все общались со всеми. Я был слишком… крупным, слишком сильным… слишком другим. Мне приходилось занимать себя самому. Мои способности к коммуникации проявились в очень раннем возрасте, и от этого я еще сильнее отдалился от других. Никто не верил, что я не подслушиваю чужие мысли.

– Но Плумекса это не волнует, – сказала Джейн.

– Нет, – Рилик улыбнулся, – ему нравится моя забота.

– Он такой мягкий на вид.

– Да, – Рилик взял ветку и притянул к самому лицу Джейн, – иголочки такие тонкие и их так много, что они похожи на перья. Видишь?

Он провел веткой по ее щеке. Ветка оказалась мягкой, как кошачья лапа.

– Как здорово.

– Пледор говорит, что поможет мне размножить его, чтобы у него появился товарищ.

– Отличная идея.

Рилик затих и занялся кустом, так что Джейн встала и собралась уходить. Она влезла в его личные дела. Своей цели она при этом добилась – успокоилась и почувствовала себя собранной. Уже уходя, она вдруг поняла, что разум Сектилиев настолько прямолинеен, что Рилик не сможет провести аналогию, пока она не скажет все вслух, напрямую.

Она остановилась.

– Я рада, что ты дружишь с Плумексом. Как я с Эй’Браем. Они оба так долго были одиноки…

Рилик не пошевелился, но уши слегка прижались к голове.

– Брай чем-то похож на тебя, Рилик. Он тоже как будто застрял между двумя мирами, не принадлежа ни к одному. Такие, как ты, вырастили его в мысли, что он Сектилий, а потом бросили умирать одного. Он даже не знает, где его родной мир. А если он его и найдет, будет ли ему место там?

Рилик задумался и ничего не ответил.

– Теперь мы все – новое племя. Команда «Спероанкоры». Мы должны воспринимать друг друга как свою семью.

Она ушла с палубы, не дожидаясь ответа.

Джейн вылезла из душа. Теплая и порозовевшая, она чувствовала себя освеженной. Тщательно расчесала волосы, собрала их в хвост и стала одеваться.

Алан развалился на кровати, разглядывая ее. Джейн его игнорировала.

Наконец он сбросил одеяло и подошел к ней, поцеловал сзади в шею.

– Мне нравится смотреть, как ты одеваешься, но раздевать тебя нравится больше, – прошептал он ей в ухо, одновременно обнимая и притягивая к себе. По ее телу пробежала дрожь.

– Мы только что это делали, – улыбнулась она.

– Ну… да. Ну так давай повторим! Знаешь, отсутствие лифчика облегчает задачу… но все эти завязки вполне его заменяют. – Он потянул одну из завязок.

Она накрыла его руку своей, останавливая.

– То есть, если бы я ходила в скафандре, тебе стало бы скучно?

– Ни за что. Я бы просто раздевал тебя очень медленно, дюйм за дюймом.

Она вздохнула:

– Мне надо быть на мостике через полчаса.

– Я постараюсь справиться с учетом этих ограничений.

Она боролась с собой. Если она сейчас повернется и поцелует его, то уже никуда не уйдет. А она привыкла проходить по коридорам корабля перед прыжком, это был своеобразный ритуал, помогающий собраться с мыслями. Этот прыжок будет длинным и поэтому может оказаться тяжелее.

– Звучит неплохо…

– Но? – рыкнул он.

– Надо работать. И еще я хочу хоть на пару минут зайти к Аджайе.

Он перестал мешать ей завязывать одежду.

– Так и знал, что ты это скажешь. Как Аджайя?

– Поправляется. Но медленно. Из-за обезболивающих она почти все время спит.

– Хреново, что она застряла в этой бочке. Но скоро она вернется и снова станет постоянно спасать наши задницы.

Джейн улыбнулась. Он коротко поцеловал ее в щеку.

– И еще прыжок сегодня.

– Да. Надеюсь, ты к нам присоединишься. – Она потерлась о него щекой, и он обнял ее чуть крепче.

– А какие у меня варианты? Сколько еще понадобится дохлых Осьминогов, чтобы ты бросила эту затею?

Джейн нахмурилась, обидевшись. Она знала, что он не хотел быть грубым. Просто слишком уж он практичный.

– Не знаю. Надеюсь, больше мы их не встретим.

Он кивнул, потершись подбородком о ее волосы, и заговорил мягче. Понял, должно быть, что сделал ей неприятно.

– Может быть, нам стоит немного поменять тактику? Например, нанести дружеский визит Лиге справедливости разумных, или как ее там, и узнать, что они думают по этому поводу.

– Это само собой. Но прежде чем бросать эту миссию, я хотела бы собрать как можно больше информации.

– Звучит разумно. Я только за сбор данных. Но вот боевой дух команды это не сильно поднимает. – Он отпустил ее, погладив по спине, и присел на кровать.

– Знаю. Но ничего не могу с этим поделать. – Она завязала последний узел и отвернулась. – И все равно этот прыжок будет не таким, как другие. Мы впервые направляемся в обитаемую систему.

Желудок у нее сжался. Она очень волновалась из-за возможной встречи с другими разумными расами. В любом случае сначала нужно было совершить прыжок, поэтому об остальном она решила подумать позже. Еще что угодно может случиться. Он приподнял бровь:

– Но ведь так же интереснее! В любом случае не расстраивайся. Нашей информации не меньше семидесяти лет, и мы не представляем, что происходит на самом деле.

– Я надеюсь, что Плиганы смогут дать нам ответы.

– И я. Ты идешь гулять?