колотят. Правда, и соседка внизу тетеря глухая живет. В общем, никто не жалуется. Я решила, что кошка какая заболела. Говорят, сейчас даже к ним ковид перекидывается. А Оксана, она привитая. И кошки у нее все привитые. Кошки породистые, она на выставку их возит. Но не от ковида, конечно, привитые. Котов-то не прививают от ковида.

Клавдию Федоровну, как и большинство рассказчиков, заносило в сторону, но все слушали внимательно, не перебивая.

– Я позвонила ей по телефону, она не ответила, тогда я в дверь постучала. Тоже никто не открыл. Кошки орать не переставали. Меня весь день не было. Вечером, тоже заходила к ней, дома никого не было. Соседка сверху, Маша, сказала, что от кошачьего ора у не голова болит. Ну, я сразу поняла, что случилось что-то. – Женщина обвела всех взглядом. Ей и вопросов задавать не требовалось, она все рассказывала сама. – Когда Оксана уезжала куда-то, она всегда мне ключи оставляла, чтобы я кошек кормила, лоток меняла, цветы поливала. Может, ей самой плохо стало, может, еще что. В общем, пошла я в полицию… Ну, это вы, наверное, уже знаете. Заявление у меня не приняли. А родных Оксаны я не знаю. А сегодня вы позвонили. Маша потом звонила и Света из второго подъезда.

Самбуров открыл рот, что-то спросить, но Кира перебила его:

– Почему вы сказали, что Оксана скандальная? У нее тяжелый характер?

– Не то чтобы скандальная, она… она… кошатница, понимаете. Строгая, ярая кошатница. Даже не знаю, как объяснить. – Клавдия Федоровна встретилась с внимательным вопрошающим взглядом Киры и опустила глаза. – Когда в доме живет любительница животных или даже заводчица – все равно кого, кошек или собак, или даже карликовых кроликов, – это мучение для дома. Воняют, орут, на газонах гадят. Никто же за своими питомцами не убирает на улице. И в квартире не продохнуть, до соседей все равно запах доходит. В старых домах ни вентиляции нормальной, ни звукоизоляции нет. Так вот Оксана, она не такая кошатница. У нее все чисто. Стерильно. Ни волоска, ни мусоринки, лотки всегда убранные. В квартире кошками вообще не пахнет, да и кошек нет, – Клавдия Федоровна засмеялась, грустно, как смеются, когда вспоминают прошлое. – Маркиза ее потискаешь, погладишь, и руки потом духами пахнут. Она их постоянно вычесывала, мыла, воспитывала, занималась с ними. Чистота у нее дома была. И она очень осуждала, когда люди заводили животных и не ухаживали за ними. А «ухаживать» – это для нее означало постоянно своими животными заниматься.

– У Оксаны две кошки и кот? – уточнила Кира. – Маркиз и?..

– Ларочка и Дианочка. Породистые, с грамотами, медалями. Только Маркиз подкачал, какая-то у него выбраковка была. Она его к размножению с девочками не допускала. Но очень любила. Гуляла с ним всегда отдельно, чтобы он думал, что он особенный и уважаемый кот, – говорила Клавдия Федоровна так, будто за кем-то повторяла. И Кира явно расслышала интонации Оксаны. – Хотя кот был противный. – Клавдия Федоровна нахмурилась.

– Противный? – улыбнулась Кира.

– Агрессивный. Чуть что не по его – сразу горланить начинает. Настоящий кобель.

Все засмеялись.

– Но Оксана всегда говорила, что он такой, потому что знает, что он ее мужчина. Она у какого-то психолога вычитала, что одинокой женщине кот заменяет мужчину. Это частое явление. Как это правильно? Да, «стоит на позиции партнера», – припомнила Клавдия Федоровна. – Когда женщина не может наладить личную жизнь, особенно если она мужикам не шибко нравится или женственность ее не воспринимают, тогда любовь и нежность выплескиваются на кота. И женщина так подстраивается, что даже живет согласно повадкам кота. Вот Оксана всегда говорила, что это ее случай. Стало быть, Маркиз ей заместо мужика был.

Клавдия Федоровна ушла.

– Все, пакуемся, – скомандовал Самбуров. – Здесь больше нечего делать. Аниту ищем. Все равно найдем. За Кракеном слежку установим. Предъявить нам ему нечего и задержать не за что. Но что-то обязательно появится.

– Я забронировала номер, – полушепотом, но достаточно громко, чтобы расслышал Григорий, произнесла Вика. – Не поедем в ночь. Красивый, хороший номер, с завтраком. Останемся?

До Краснодара по трассе М4, а не теми петлями, что они ездили, выслеживая Кракена, было всего пятьдесят километров, но Кира чувствовала себя усталой и рассеянной. Она даже вопрошающего удивленного взгляда Григория не заметила. Просто кивнула Вике. Та ликовала. Только по носу Самбурова не щелкнула и язык не показала, но во взгляде читалась откровенное торжество.

– Без приключений, – бросил подполковник Кире, когда Володя и Аня уже вышли из кафе.

Глава 24

Вика радовалась зря. Кира, уставшая и погруженная в свои мысли, почти не участвовала в разговоре. Она лишь односложно отвечала «да» и «угу». Они сидели в кафе, громко именуемым рестораном «Прованс», неподалеку от гостиницы, которая приглянулась Вике.

Вика рассказывала про свои успехи в зале, про какой-то поставленный правильно удар, про то, что тренер ждет Киру и у него есть новая идея, как научить ее бить как следует. Без страха и сожалений. Методика не то «морских котиков», не то американского спецназа. В любое другое время Кира бы обрадовалась открывшимся новым возможностям. Но сейчас голова ее была полностью занята Кракеном. Он же где-то здесь. Во время совершения этого убийства он наследил как никогда, а Кира ходит между следами, как по лабиринту, не в состоянии подобрать ниточку и распутать клубок.

– Извини. – Кира перевернула руку подруги ладонью вверх и положила в нее свою руку. – Я невнимательно тебя слушаю. Не могу больше ни о чем думать, кроме как об убийце. У него, кажется, появилась иллюзия безнаказанности, неуловимости. Боюсь, если его не остановить в самое ближайшее время, трупов станет больше. Этот, последний, и так на моей совести.

– Ничего страшного, – согласилась Вика. – Ты права, это я болтаю о всяких пустяках. Самое главное, поймать этого вашего маньяка. Столько убитых, ни в чем не повинных женщин. Такие ужасные смерти. Я как подумаю, что жизнь обрывается в один миг, тогда, когда мы совсем не ждем, и обрывается таким диким способом. Заколоть, это же так страшно…

Вика говорила еще что-то, пока не поняла, что Кира ее опять не слушает. Наконец она оставила попытки так или иначе вовлечь подругу в разговор, и они отправились в гостиницу.

Кира едва окинула взглядом номер, который выбрала Вика. Скорее из вежливости и желая сделать подруге приятное, похвалила. Потом встала перед окном и задумчиво уставилась на улицу. Там стемнело, зажглись огоньки маленького ночного города. Кира не видела, что Вика долгое время смотрит ей в спину,