Взяв в руки булочку, Кэрол разломала ее на кусочки. Никогда еще она не злилась на Тони так сильно. Ему все-таки следовало догадаться, что месть Вэнса окажется такой же неожиданной и изощренной, как и предыдущие его преступления. Больной мозг этого человека всегда следовал своими извилистыми путями, разобраться в которых человеку без специальной подготовки и огромного клинического опыта было практически невозможно. И вряд ли двенадцатилетнее заключение как-то изменило Вэнса — в этом Кэрол ни секунды не сомневалась. Она, конечно, не психолог, но Тони-то!.. Он просто обязан был знать это с самого начала!

Допив остывший шоколад, Кэрол снова села за руль и выехала на шоссе. За то время, которое она провела в придорожном кафе, машин на трассе заметно прибавилось, и теперь она еле ползла. Ни один нормальный человек без крайней нужды не поехал бы по Ml вечером в пятницу. Поток машин то и дело останавливался без всякой видимой причины, когда же пробка рассасывалась, осатаневшие водители принимались жать на газ, стараясь наверстать упущенное, и тут же утыкались в очередной затор. Слева и справа от себя Кэрол видела за стеклами машин их лица — измученные, вымотанные, нервно-злобные или скучающие. Похоже, счастливых людей здесь просто не было.

Кэрол как раз добралась до поворота на Ноттингем, когда вдруг вспомнила про своего кота Нельсона. Сегодня вечером она домой точно не попадет, а оставлять своего питомца без еды и питья на всю ночь ей не хотелось: Нельс прожил на свете семнадцать лет и был уже слишком стар для подобного обращения. В других обстоятельствах Кэрол попросила бы позаботиться о звере Тони, но сейчас ей не хотелось с ним даже разговаривать. Зато в ящике рабочего стола она всегда держала запасной ключ… Поле можно доверять, подумала она. Если попросить ее съездить к ней домой и покормить кота, она не станет шнырять по квартире, вынюхивать и высматривать. Раньше, возможно, все было бы иначе. Кэрол знала, что когда-то Пола была в нее немного влюблена, но встреча с Элинор помогла ей справиться со своими чувствами, и теперь Кэрол вполне могла доверить ей своего кота.

Устало вздохнув, Кэрол отыскала в автомобильном компьютере номер Полы и щелкнула по нему кнопкой мыши. Пола ответила на втором звонке.

— Шеф! — сказала она. — Мы все вам очень сочувствуем.

В ее искренности сомневаться не приходилось.

— Я знаю, — ответила Кэрол. — Спасибо. Слушай, Пола, не могла бы ты кое-что для меня сделать?!

— Все, что угодно. И не только я, но и все мы. Нам бы очень хотелось как-то помочь…

— Сегодня вечером я не смогу попасть домой. В моем рабочем столе, в ящике, лежит запасной ключ. Съезди ко мне, покорми Нельсона, ладно?

Последовала крошечная пауза.

— Только покормить?

— Насыпь ему корма и налей воды. Еще можно дать ему риса с цыпленком — он лежит в пластиковом контейнере в холодильнике. А сухой корм в кладовке возле кухни.

— Кэрол… — мягко произнесла Пола, и Кэрол вздрогнула. Она не помнила, чтобы Пола хоть раз назвала ее по имени.

— Что? — отозвалась она резче, чем собиралась. Впрочем, ей сейчас было не до вежливости.

— У нас говорят, что это Вэнс убил Майкла и Люси.

— Так и есть.

— Не подумай, будто у меня паранойя, но… В общем, я могла бы забрать Нельсона к себе. Тогда тебе не нужно будет о нем беспокоиться.

Кэрол ответила не сразу. На мгновение у нее перехватило горло, и она едва удержалась от слез.

— С-спасибо… — пробормотала она наконец каким-то не своим голосом.

— Не за что, — отозвалась Пола. — У тебя есть перевозка?

— Она в стенном шкафу под лестницей. А ты… тебе это действительно не трудно?

— Я рада хоть чем-то помочь. И вообще, если тебе что-то нужно, ты только скажи. Это касается всех нас. Даже Сэма.

При этих словах Полы Кэрол едва не улыбнулась.

— Я сейчас еду к родителям. Нужно им… сообщить. Я еще перезвоню. Спасибо, Пола.

Больше ничего говорить было не нужно, и Поле хватило ума, чтобы это понять. Она дала отбой, а Кэрол поехала дальше, пытаясь припомнить все, что ей известно о Вэнсе и о его прошлом. Увы, ничего полезного ей на ум так и не пришло, и она снова почувствовала себя беспомощной и уязвимой. Когда Кэрол в последний раз была в подобном состоянии, ей пришлось долго приходить в себя, черпая утешение на дне бутылки. Сейчас… сейчас она твердо знала только одно: это больше не повторится.

К тому моменту, когда она съехала с шоссе, движение стало значительно менее напряженным. Ее родители уже два года жили на пенсии в одной из деревень в Оксфордшире — они переехали сюда в надежде провести остаток дней, предаваясь любимым занятиям — бриджу и садоводству. Отец Кэрол обожал смотреть, как играет в крикет деревенская команда, а мать с непонятным рвением трудилась в местной женской организации. За считаные месяцы оба превратились в карикатурных «средних англичан из среднего класса». Кэрол и Майкла мало что объединяло с родителями, и, когда она навещала их в последний раз, они быстро исчерпали все темы для разговоров.

В пятницу вечером только свет указывал на то, что в деревне кто-то живет. Крытый соломой паб был подсвечен ландшафтными светильниками, в большинстве домов за жалюзи и занавесками горели уютные лампы. В деревне было мало уличных фонарей, и под ними не тусили сутулые суетливые подростки. Насколько знала Кэрол, за нарушение общественного порядка здесь мог сойти разве что шум от крышки мусорного бака, когда кто-то слишком сильно ее захлопывал.

Вскоре она уже свернула на узкую аллею, ведущую к дому родителей. Когда Кэрол притормозила у обочины, ее фары выхватили из тьмы характерную маркировку полицейского автомобиля, стоявшего у выезда с аллеи.

Заглушив двигатель, она выбралась наружу, дожидаясь, пока полицейский из отдела по связям с родственниками подойдет проверить, кто она такая и что здесь делает.

Офицер из отдела СР оказался женщиной примерно одного с Кэрол возраста. На этом, однако, сходство между ними заканчивалось. Фигура у женщины была широкой и приземистой, в темных волосах, собранных на затылке в тугой пучок, виднелись седые пряди, бледную кожу усеивали пятна — следы бесчисленных прыщей, а глаза были посажены слишком близко к острому длинному носу. Но стоило ей улыбнуться, как ее лицо изменилось словно по волшебству, сделавшись открытым и добрым, и Кэрол поняла, почему эта женщина служит в отделе, работать в котором мог, да и хотел, далеко не каждый полицейский.

— Старший инспектор Джордан, я полагаю? Констебль Элис Флауэрс, — представилась она. — Я дежурю здесь с половины пятого. За это время к дому никто не приближался, а в окно я видела обоих жильцов, так что можете не беспокоиться, с вашими родителями все в порядке…

Мягкое оксфордширское «р» Элис Флауэрс показалось Кэрол таким же приятным, как и ее улыбка.

— Мне очень жаль вашего брата, — добавила Элис, и Кэрол машинально кивнула в ответ.