– Подумай хорошенько, Ан, – произносит он с необыкновенным спокойствием. Но по тому, как Лейе стиснул зубы, догадываюсь, что его раздражает мое упрямство. – Твой отец хочет, чтобы ты нашла меч света. Я же тебе советую этого не делать.

– Ты знаешь, что собирается сделать мой отец?

Он бросает на меня недоуменный взгляд.

– Зачем еще мне пытаться его остановить?

– Возможно, ты…

– Это ты, Ан? С кем ты разговариваешь?

Из бамбуковой рощи появляется Алтан с мертвым фазаном в одной руке и кинжалом в другой. Кинжалом, который он, судя по всему, просто мечтает вонзить в Лейе, когда видит его.

– А ты что здесь делаешь?

Сланцево-серые глаза Лейе опасно вспыхивают.

– Срываю твои планы, Цзынь.

Кинжал взмывает в воздух. Лейе ловит его почти без усилий. Алтан бросает фазана и обнажает сабли.

– Подожди! – кричу я Алтану. – Остановись!

Он колеблется.

– Ты… стой, где стоишь, и не шевелись, – велю я Лейе, и тот повинуется. Я же снова поворачиваюсь к Алтану.

– Почему он назвал тебя Цзынь? – Избегая моего взгляда, он не произносит ни слова. – Алтан? – неуверенно зову я.

– Да, Алтан. Почему бы тебе не открыть ей свое настоящее имя? – Лейе мечет в него кинжал.

Я вскрикиваю, но Алтан даже не вздрагивает. Лезвие пролетает в дюйме от его уха. Лейе хватает его за шиворот и изо всех сил трясет, не обращая внимания на обнаженные Алтаном сабли.

– Не очень-то приятно, когда тебя предают, правда? У нас было соглашение. Говорил же, придерживайся плана, и я не выдам твоих секретов. – Он отпускает Алтана и поворачивается ко мне. – Почему бы тебе не спросить его, кто он на самом деле? А заодно поинтересуйся, чего он хочет от тебя, Похитительница Жизни.

«Будьте осмотрительны в выборе тех, кому доверять».

Горечь обжигает язык, желудок начинает сворачиваться в узел. Такое ощущение, что я проваливаюсь в глубокую темную дыру.

– Кстати, – продолжает Лейе, – Тай Шунь был ужасно расстроен, когда наконец оправился от похмелья. Он уверен, что встретил своего мертвого двоюродного братца во плоти, и счел, что его любимый Цзынь все еще жив. – Он ухмыляется. Во взгляде его лед, а голос полон яда. – У меня не хватило духу сказать ему, что он прав.

Алтан сотрясается от ярости.

– Ты ублюдок…

– Это правда? – ахаю я. – Я думала, что истинный наследник трона Дракона мертв, вот почему Тай Шунь… так, значит, ты?.. – Выражение его лица рассказывает мне все, что нужно знать. – Ты! – Я бью парня ладонями в грудь, и он отшатывается. – После всего, через что мы прошли. Ты мне лгал!

– Не находилось подходящего времени, чтобы сообщить тебе.

– Лжец! – кричу я ему в лицо. Что-то щелкает у меня в голове. – Ты хочешь использовать меня, чтобы вернуть себе трон, не так ли? Вот почему не сказал мне правды.

– Ан.

Алтан подходит ко мне. Судя по виду, он расстроен, но я слишком зла, чтобы беспокоиться об этом. Едва сдерживая слезы, отталкиваю его.

– Я доверяла тебе… – выдыхаю я.

– Ан! – кричит прорвавшаяся сквозь листву Тан Вэй. – Садись на лошадь и уезжай!

Остальные слишком ошеломлены, чтобы реагировать. Обнажив кинжалы, она настаивает на своем.

В воздухе ощущается магия.

Бамбуковый лес неожиданно перестает существовать. Дерево падает за деревом, привычный мир рушится.

Четыре фигуры, одетые в ржаво-оранжевые балахоны, уверенно шагают через заросли, в унисон размахивая руками. Как священники нашли нас? Неужели Лейе предал меня? Я оглядываюсь.

Он исчез.

Женщина-священник выхватывает меч и бросается на Алтана, подолом поднимая вихрь опавших листьев. Стебли бамбука тянутся вверх и устраивают битву над нашими головами.

В воздух взлетает все, что можно использовать в качестве оружия: кинжалы, палки, камни, грязь. У меня в ушах стоит неумолчный звон, в котором смешались стоны, удары и звон клинков.

«Беги, беги, беги».

Мои ноги наконец начинают действовать – поспешно несут меня туда, где мы оставили лошадей. Только вот дорогу мне преграждает взрыв пламени, от которого рябит в глазах, так что приходится вернуться в гущу сражения.

Кинжалы Тан Вэй рассекают воздух, однако священники небрежным движением рук отбрасывают их. Один приближается к девушке, но она уворачивается от ударов и, на мгновение запустив руку себе в волосы, резко выбрасывает ее вперед.

Священник отшатывается, схватившись за шею, и на его оранжевые одежды капает кровь. К моему ужасу, он вытаскивает из шеи шпильку для волос и падает на колени. Снова хлещет кровь. Он резко падает, а я, отвернувшись, исторгаю на землю содержимое желудка.

Серебряная цепь змеей обвивается вокруг другого священника, прижимая его руки к туловищу. Вцепившись в свой металлический хлыст, Тан Вэй кривит губы и тянет его на себя. Едва начинает казаться, что перевес на нашей стороне, в бамбуковые заросли ударяет струя огня. Как раз в то место, где находятся Алтан и женщина-священник.

Я бросаюсь вперед, выкрикивая его имя, но кто-то толкает меня на землю.

Металл пронзает плоть.

Из грудной клетки Тан Вэй торчит нож. Нож, предназначенный мне.

– Нет… боги… нет! Зачем ты…

Лезвие вошло глубоко. Не могу вытащить его, поэтому прижимаю руки к ране, чтобы остановить кровотечение.

Тан Вэй морщится от боли.

– Боги, Ан, почему ты все еще здесь? Уходи же!

Я продолжаю давить руками на рану.

– Я тебя не брошу, ты ранена.

Она хватает меня, пачкая мой рукав красным.

– Я умру за достойное дело. А теперь иди!

Из моего горла вырывается сдавленный звук, нечто среднее между смехом и рыданием.

– Не драматизируй. Ты не умрешь.

Если, конечно, у меня все получится.

Я кладу ее руки на рану. Потом встаю и смотрю на двух священников. Они колеблются, улавливая, что во мне что-то изменилось. С безумной надеждой обращаюсь к своей неправильной магии и безмолвно молюсь глухим богам. «Я принимаю тебя», – взываю к скрывающемуся внутри себя зверю.

«Я выпускаю тебя на волю».

Я слышу стрекот цикад. Все мои чувства обостряются.

Во мне вспыхивает сила.

Я пристально смотрю на женщину-священника, в вихре клинков и листьев сражающуюся с Алтаном. Она дергается в мою сторону и роняет меч. Ее глаза закатываются, показываются белки. Из нее сочится бледно-зеленый свет, и женщина падает на землю. Волнующим потоком энергии в меня устремляется ее жизненная сила.