– Ан? – раздается с кровати приглушенный шепот.

Я вскакиваю и спешу к Тан Вэй.

– Я здесь. Чем тебе помочь?

– Дай попить.

Морщась, она принимает сидячее положение и прижимает руку к груди. Все же сейчас девушка выглядит лучше, чем в последние несколько дней. Целительницы секты Лотоса очень искусны и обещали, что через несколько недель она полностью поправится. Однако это не смягчает моей вины. Она пострадала из-за меня. И хотя Тан Вэй простила меня, когда я призналась, что едва не обратила против нее свою крадущую жизнь магию, сама я не склонна проявлять к себе подобной снисходительности.

Я протягиваю чашку с водой, и она медленно отпивает.

– Как ты себя чувствуешь?

– Отвратительно. – Ее губы изгибаются в усмешке, а в глазах мелькают искорки. – Держу пари, что и выгляжу я соответственно.

Не могу удержаться от смеха. Тан Вэй подбородком указывает на лежащую на столе деревянную расческу. Я беру ее и устраиваюсь на кровати рядом с ней. Отделив прядь ее темных волос, начинаю расчесывать, распутывая колтуны.

– Ан! – Ее тон привлекает мое внимание. – Все в порядке? Ты что-нибудь ела?

Моя бессонница и потеря аппетита, судя по всему, начинают проявляться. Я корчу гримасу:

– А ты когда-нибудь видела, чтобы я отказывалась от еды?

Мои слова явно не убеждают Тан Вэй, но она не давит на меня.

– Когда отплывает корабль?

– Через три дня.

– Ты по-прежнему собираешься отбыть на нем, несмотря на то, что сказал этот хитрый священник?

Я перестаю причесывать ее.

– Я должна. Сейчас я его чувствую и знаю, что он где-то там.

Ее плечи напрягаются.

– Меч? – Я киваю. – Он в море?

– Думаю, да. Я начала ощущать его зов после того, как мы покинули бамбуковый лес.

«После того, как отпустила свой страх и приняла свою темную магию». Я не произношу этого, но Тан Вэй понимает и так.

– На что это похоже? – спрашивает она.

Ей любопытно, но я не знаю, как объяснить. Отец упоминал, что это будет сравнимо с направляющей меня стрелкой компаса. Но все же это не совсем так.

– Меня словно что-то тянет. Вот отсюда. – Я кладу руку на грудь. – Как будто ко мне привязана веревка и она тащит меня за собой.

Глаза Тан Вэй расширяются от беспокойства.

– Тебе больно?

– Нет. Просто странно, вот и все. – Я снова принимаюсь расчесывать ей волосы.

– Я отправлюсь с тобой на корабле, – объявляет она.

– Ты останешься здесь, где безопасно, – со вздохом отвечаю я. Так и знала, что рано или поздно она об этом заговорит.

– Тут уж не тебе и не Алтану решать. Моя жизнь – мой выбор.

– Отыскать меч – моя обязанность, а не твоя.

Я не разговаривала с Алтаном – или как там его настоящее имя – с тех пор, как мы прибыли сюда.

Тан Вэй отмахивается.

– Ты мне не мать, Ан. Кстати, даже моя мама не могла отговорить меня, если я что задумаю.

– Это слишком опасно. Кроме того, ты ранена.

– Одну я тебя не отпущу. Со мной все будет в порядке. Я отдохну на корабле. Не пытайся переубедить меня, все равно не сможешь. Кроме того, я знаю капитана. Поэтому что бы ты ни делала, я сумею заставить его спрятать меня. – Тан Вэй улыбается и сжимает мою руку. – А теперь, пожалуйста, приведи меня в приличный вид.

Заставляю себя улыбнуться в ответ, гадая, знает ли девушка, что в глубине души я действительно хочу, чтобы она сопровождала меня. Понимаю, что это эгоизм чистой воды, но ее присутствие действует на меня успокаивающе, хоть и неизвестно, что готовит нам морское путешествие.

– Ты говорила с Алтаном? – интересуется Тан Вэй. Я делаю вид, что не слышу, но она приближает лицо к моему почти вплотную, так что игнорировать ее не получается. – Все еще сердишься на него? – Я пожимаю плечами. – У него были на то причины.

– Я и не сомневалась, что ты будешь его защищать. – Бросаю расческу и убираю одну ногу с кровати, прежде чем Тан Вэй затянет меня назад.

– Я его не защищаю. Просто думаю, что ты могла бы попытаться понять, через что ему приходится проходить. Подожди, выслушай меня…

Девушка предупреждает мою повторную попытку ретироваться. Даже будучи раненной, она полна решимости. Я раздраженно хмыкаю и снова плюхаюсь к ней на кровать.

– Я действительно думаю, что он был неправ, скрывая от тебя свою личность. Но если тебе от этого станет легче, замечу, что, когда он с тобой, не притворяется кем-то другим. Алтан, которого ты знаешь, – это он и есть.

– То есть этот раздражающий, противный лжец с огромным самомнением и есть реальный Алтан? Что ж, теперь буду знать.

– Ему трудно доверять людям, – продолжает Тан Вэй, не обращая внимания на мою детскую вспышку. – Я не берусь утверждать, что понимаю его чувства, но ты – Похитительница Жизни, а последним Похитителем был его прадед, человек, который совершил много ужасных поступков.

Такая вот неприкрытая честность – совсем не то, что мне хочется услышать, но она заставляет меня задуматься о случившемся в бамбуковом лесу. О неземном свете, мерцавшем вокруг Алтана, ярком и ослепительном. Который притягивал меня к себе.

И я старалась принять его в себя.

Очевидно, он не видел этого света. Ни в лесу, ни раньше, в каньоне, когда я впервые атаковала его своей магией. Жар стыда обжигает мне горло. Именно он не позволил мне причинить вред Тан Вэй.

Алтан знает, на что я способна.

Возможно, он был прав, когда боялся меня. Когда не доверял мне.

Скрывая истинные эмоции, я одариваю Тан Вэй ледяным взглядом.

– Мы больше не будем об этом говорить.

Она вздыхает.

– Хорошо. Прости, что подняла эту тему. Ты хотя бы позволишь ему сесть с собой на корабль? Я знаю, что он этого хочет, и вовсе не из-за меча.

Не из-за меча? Я отказываюсь заглатывать наживку и требовать объяснений. Отказываюсь вникать в то, что она имела в виду. Я встаю с кровати, и на этот раз Тан Вэй меня не останавливает.

– Ты, наверное, голодна, – говорю я, стараясь придать голосу непринужденности. – Пойду принесу тебе что-нибудь из кухни.

Покинув комнату, я тут же сталкиваюсь с крадущимся по узкому коридору Алтаном. Он несет поднос с миской горячего супа. Должно быть, это для Тан Вэй.

Последние несколько дней мне удавалось избегать его, но теперь я в ловушке, и мне некуда деваться, кроме как обратно в комнату Тан Вэй. Если я это сделаю, она наверняка загонит нас обоих в угол и силой заставит поговорить. Можно, конечно, молча протиснуться мимо, но в этом случае придется прикоснуться к нему.