— Что, торопишься в постель?

Реакция была для него совершенно неожиданной. Они как раз уже входили в кабинет. Антонина вдруг бросилась ему на шею:

— Конечно, тороплюсь! А может, сейчас попробуем?! — она часто и тяжело дышала, ее руки заскользили вниз по его телу.

— Нет, не следует нам здесь задерживаться, да и работы на пять минут. Давай уж закончим дело, а потом — сразу к тебе.

От такой горячности Василий сам вдруг почувствовал влечение к Антонине. Его волновало то, что она черт знает когда пробовала мужчину, а это уже было интересным.

— Хорошо, дорогой, сделаем, как ты хочешь.

Антонина включила свет, нашла в нижнем выдвижном ящике стола ключ от сейфа и открыла средних размеров металлический сейф.

— Хорошо, что несгораемый, — удовлетворенно хмыкнул он.

— Несгораемые только у высокого начальства и бизнесменов, — пояснила Сергейчик и достала из сейфа несколько стопок паспортов. — Вот они, — она ткнула пальцем в герб России, — с цыпленком табака на обложке.

Они отобрали нужных пятьдесят пять паспортов и положили их в целлофановый пакет, который вытащил из кармана Василий.

— Ты хотел взять несколько чистых бланков паспортов?

— Да, а сколько их у тебя?

Сергейчик заглянула в сейф и, прикинув на глазок, ответила:

— Штук пятьдесят — пятьдесят пять.

— Возьми пару десятков и проштампуй всеми видами печатей. Где ключи от соседних кабинетов?

Сергейчик вытащила из сейфа небольшую связку ключей и протянула их Василию.

— Вот, от всех четырех кабинетов.

— Хорошо, ты готовь паспорта, а я подготовлю все кабинеты.

Василий по очереди зашел в каждый кабинет и обильно полил бензином пол и мебель. В одном из кабинетов увидел электрочайник, вылил из него почти всю воду и воткнул вилку в розетку.

«Вот вам и причина пожара», — удовлетворенно хмыкнул он и, достав из сумки какую-то тряпку, разорвал ее на шесть частей. Поливая бензином пол, он клал на порог под дверь тряпку, обильно лил на нее бензин и замыкал за собой дверь. В коридоре он тоже продолжал поливать бензином пол и вскоре оказался в кабинете Сергейчик:

— Готова?

— Да.

— Печать дай мне. Все равно сгорела бы.

После этого разлил бензин в кабинете, плеснул добрую дозу в сейф и скомандовал:

— Запри сейф и иди к выходу из кабинета.

Антонина остановилась у дверей и смотрела, как Василий поливает бензином ее рабочий стол, стулья, сейф и шкаф.

Вдруг она обратила внимание на электрочайник:

— Слушай, давай чайник воткнем в розетку…

— Опоздала, я уже сделал это в другом кабинете. Зачем тебе улики против себя, обвинят же в халатности.

— А тот чайник сейчас не громыхнет?

— Нет, я чуть-чуть воды оставил, считай, она уже вот-вот испарится.

С этими словами он положил тряпку на порог и полил бензином. Они выключили свет, закрыли дверь, и по требованию Василия Антонина включила в коридоре свет. Он протянул ей одну пустую канистру и пакет с паспортами, а сам еще раз прошелся по коридору вдоль дверей в кабинеты, щедро поливая пол бензином. Отступая к выходной двери, он сделал широкую бензиновую дорожку. Антонина открыла дверь, на порог которой Василий уложил тряпку и вылил на нее остатки бензина.

Затем они выключили свет в коридоре, замкнули дверь, и Василий, сунув вторую опустевшую канистру в сумку, достал из кармана спички:

— Да поможет нам Аллах!

И с этими словами чиркнул спичкой, бросил ее на торчавший из-под двери конец тряпки. Она ярко вспыхнула. Они повернулись и быстро зашагали прочь.

Через две-три минуты они уже проезжали мимо. Во всех окнах паспортно-визовой службы полыхал бешеный огонь.

— Место пустынное, на улице никого, — удовлетворенно произнес Василий, — думаю, еще минут пять никаких сообщений в пожарку не поступит, а там, пока приедут, спасать уже нечего будет.

Они проехали квартал и, остановившись, стали наблюдать. Прошло не менее десяти минут, огонь уже крушил крышу, когда вдалеке послышался вой сирен.

— Порядок, — сказал Василий, — трогай, нам здесь уже делать нечего.

По дороге они выбросили пустые канистры с отвинченными крышками, затем хозяйственную сумку. Вскоре Антонина открыла дверь в свою квартиру. Они, выпив по паре рюмок водки, сразу же занялись долгожданным для Антонины делом. Но, увы, они не учли одного обстоятельства. Неожиданно послышались частые телефонные звонки. Антонина подняла трубку и услышала тревожный голос дежурного:

— Товарищ старший лейтенант! Срочно на службу, горит здание паспортно-визовой службы.

Совершенно голая Антонина возвратилась в спальню, нырнула под одеяло и, обнимая Василия, с жаром произнесла:

— Ну, еще разок, и я поеду пожар тушить!

Но Василий оказался более благоразумным:

— Нет, давай собирайся. Лучше подбрось меня к моему дому. Оставаться в твоей квартире с паспортами и печатью не стоит.

Простонав, Антонина стала одеваться, и вскоре они уже неслись в машине к дому, в котором жил Василий. Антонина спросила:

— Как думаешь, в сейфе успеет все сгореть?

— Не сомневаюсь. Я хорошо полил все внутри, а сейф твой — тьфу, жестянка, которая уже насквозь прогорела.

— А ты осторожный, — заметила Антонина, — просчитал сразу, что нельзя у меня в квартире оставаться, молодец, а вот я не подумала.

— Береженого Бог бережет, — сказала монашка, натягивая на свечу презерватив, — ответил, смеясь, Василий и, перед тем как выйти, произнес: — Выбери момент и позвони мне о результатах «несчастного случая»…

Казалось, у Хаккима шли дела хорошо. Опаснейший груз, с помощью которого бен Ладен планировал потрясти мир страшнейшей акцией, ценой которой была жизнь десятков, если не сотен тысяч, жизней, успешно преодолел наиболее сложный участок пути и вскоре будет доставлен по адресу. В Чечне Хакким успел провести ряд больших и небольших операций, все они были успешными. Его отряды также действовали вполне успешно. Казалось, что надо еще? Но именно все это и порождало в душе тревогу. Неясную, не позволяющую понять, почему она так глубоко внедрилась в душу и сердце, которое ныло, когда Хакким ощущал тревожное беспокойство. Он снова и снова анализировал все свои действия, связывался со своими отрядами и, получив от них ответы, на какое-то время успокаивался, но проходило совсем немного времени, и чувство опасности, словно невидимая змея, вползало в его сердце, будоражило мозг, не давало покоя ни днем ни ночью.

Хакким понимал, что при любых обстоятельствах должен в интересах безопасности менять свои решения. Не мешкая, он связался с отрядом, который ночами продвигался к нему из-под Грозного, и приказал командиру изменить маршрут и двигаться на юго-запад для воссоединения с отрядом Музарбека. Накануне Музарбек доложил Хаккиму, что уже встретился с отрядом, в составе которого находились восемь арабов. Получив подтверждение, что его указание исполнено, Хакким достал из рюкзака заветный мобильник космической связи и набрал номер своего шефа бен Ладена. Разговор, как и было условлено, длился не более двух минут. За это короткое время Хакким успел быстро закодированным текстом сообщить о доставке в Минск груза и тут же получить приказ его основному отряду под командованием заместителя Хаккима соединиться со всеми отрядами и быть готовым к атаке на Грозный. Самому же Хаккиму следовало с несколькими наиболее проверенными и надежными боевиками немедленно прибыть в селение Аксаюрт, в шести километрах к югу от Грозного, где его будет дожидаться специальный посланец бен Ладена. Этот человек устно сообщит о новом очень важном и срочном задании. Бен Ладен пожелал удачи и прервал связь.