Ринг в трубку. – Нужно, чтобы ты как можно скорее приехала сюда, в это… как оно называется… в Локне?

– Нашли что-нибудь?

– Шеф говорит, что ты лучше всех сможешь это решить.

– ГГ там?

– Не-а, у него выходной, он к врачу пошел.

– Дай мне полчаса, – попросила Эйра.

Ей было стыдно, что она так пренебрегает своей мамой, но Черстин, казалось, пребывала в хорошем расположении духа. Эйра понадеялась, что это как-то связано с приятными вещами, которые маме удалось вспомнить. Она разогрела мясное рагу с картофелем и, разбив яйца, сервировала желтки в половинках скорлупок, чтобы они красиво смотрелись.

– Какой сегодня день? – Черстин потянулась за газетой. – Вот как, среда. Значит, по телевизору ничего интересного.

– Это старая газета, мама, – сказала Эйра, и тут ее взгляд случайно упал на первую полосу. Арестованная за убийство в Кунгсгордене. На снимке женщина прикрывала голову курткой – Мейан удалось полностью скрыть свое лицо.

– Сегодня пятница, – добавила Эйра.

– А, ну тогда другое дело.

Черстин какое-то время рассматривала яичный желток, прежде чем опрокинуть его в рагу. Эйра ела быстро. В голове крутились вопросы – о том вечере, когда пропала Лина, о самой Лине и о том, где был тогда папа Эйры, почему Магнус свернул не на ту дорожку, но ей удалось удержать их внутри себя. Пусть трудно смириться с тем, что она уже никогда не получит на них ответы, но портить ужин точно не стоило.

Черстин только рукой замахала, когда Эйра извинилась, сказав, что ей нужно идти.

– С кем-нибудь встречаешься, да?

– К сожалению, нет. Просто по работе.

– Ты ведь знаешь, если долго ждать, то можно совсем сморщиться.

– Спасибо, мама, звучит очень обнадеживающе.

Окружающий мир окрасился в глухие синие тона, когда она проезжала по мосту Сандёбру. Ранние сумерки, когда горы и река сливаются по цвету с небом.

Теперь местность вокруг бывшей лесопилки освещали прожектора. Эйра услышала голоса, доносящиеся из большого помещения в стенах кузницы. Завидев ее, Боссе Ринг махнул рукой, приглашая войти.

Внутри кузницы было холодно и пусто, никаких станков или машин. Взбегавшая наверх лесенка вела в никуда. Эйра поздоровалась с экспертом-криминалистом, тем же мужчиной, которого она видела сегодня утром, после чего он извинился и куда-то ушел. Кабели от генераторов змеились по полу, убегая вниз к реке – она заметила за деревьями яркий свет.

– Ведь ты осведомлена об этом деле куда лучше любого из нас, – произнес Боссе Ринг. – Вот, взгляни, это тебе о чем-нибудь говорит?

На полу, на котором криминалисты в большую кучу сгребли лопатой битый кирпич и крошки цементной кладки, лежал расстеленный кусок пленки. Эйра медленно двинулась вдоль ряда находок. Неидентифицируемые предметы одежды и перчатка, спальный мешок и порванный башмак. Три презерватива, пивные бутылки.

Возле одного из обрывков материи она остановилась. Он был грязный и бесформенный и, должно быть, выцветший от времени, но в нем все еще угадывался светло-голубой цвет.

– Когда Лина пропала, на ней было платье, – медленно проговорила Эйра. – По словам Нюдалена, на тонких бретельках. Другие свидетели видели ее в кофте.

Боссе Ринг взял палочку и слегка потыкал ею находку.

Бретелька.

Стало тихо, в наступившей тишине был слышен только шум генератора.

– Что будем делать? – спросила Эйра. – Покажем это тем немногим свидетелям, что у нас есть, или подождем результатов анализа ДНК?

– Ее родители все еще живут в округе?

– Они переехали в Финляндию.

– Что ж, их можно понять.

– Никто из них не смог бы с уверенностью сказать, во что была одета их дочь в тот день. Она тайком выскользнула из дома.

– А остальные, из тех, кто ее видел?

– Пятеро парней подросткового возраста, – ответила Эйра, пытаясь восстановить в памяти разрозненные свидетельские показания. – По поводу цвета платья мнения разошлись, но некоторые утверждали, что оно было синим.

Ослепительно-яркий электрический свет придал окружающим предметам непривычную резкость. Воздух плавился от жара.

– Где вы это обнаружили? – спросила она.

– Не знаю, я здесь всего пару часов.

Эйра сделала еще один круг, разглядывая оставшиеся находки. Старый башмак, чей размер явно больше сорокового. О времени разложения презервативов она имела слабое представление.

– Похоже на «Приппс Бло» из доисторических времен, – заметил Боссе Ринг, разглядывая пивные бутылки. Он присел на корточки и ткнул одну бутылку палкой, пытаясь разобрать дату производства.

Эйра вздрогнула при звуке голоса, раздавшегося за спиной.

– Идемте. У нас кое-что есть.

Она прищурилась от бьющего в глаза света прожектора. Какое-то движение в разбитом дверном проеме, чей-то силуэт на фоне сумрака снаружи.

– Внизу, на берегу, – сказал криминалист.

И двинулся обратно, не дожидаясь, пока они выберутся наружу. Даже здесь лестница была сломана, вместо нее – лишь кучка отсыревших досок.

К реке теперь вела хорошо протоптанная дорожка. Ветки берез касались воды. При свете прожекторов их стволы казались неестественно белыми.

Они стояли у самой воды, а кто-то и по колено в ней, нагнувшись и сидя на корточках. Трое человек в полном защитном снаряжении, поскольку даже в Локне было обнаружено высокое содержание диоксина. Пока яд остается заключенным в земле, все еще не так страшно. Гораздо хуже, когда начинаешь эту самую землю копать.

Когда коллега подошел ближе, Эйра последовала за ним.

Под водой у самого берега виднелась какая-то мешанина из сгнивших досок и палок. Очевидно, это были остатки пристани. Чуть дальше из воды поднимались опорные столбы, походившие на редкий забор или конструкцию из свай.

– Именно здесь мы это и обнаружили, – сообщила одна из криминалистов, Ширин Бен Хассен, которая руководила осмотром местности. Она показала на участок, где берег резко обрывался и начиналась вода. Виднелись подмытая земля, остатки древесины и голубая глина, из тех, что встречается повсеместно вдоль берегов рек. Ребенком Эйра часто играла с ней – ей нравилось мазать глиной лицо, чтобы потом своим видом пугать прохожих.

– Если бы не низкий уровень воды в реке, то мы бы ничего не заметили, – сказала Ширин.

Из-за того, что в последние зимы выпадало мало снега, реки, берущие свое начало в горах, обмелели, обнажив многое из того, что раньше было скрыто. Чтобы увидеть, им пришлось шагнуть в воду. Один из криминалистов уже поднимался с колен. Ближайшие березы отбрасывали черные тени в свете прожекторов.

Это была рука.

Застрявшая в песчаном береге, частично торчащая над поверхностью воды.

Частично сохранившиеся кости руки.

– Там еще больше есть, – сказала Ширин, указывая под воду.

Взбаламученный ил и прочие придонные отложения окрасили прежде прозрачную воду реки в желто-коричневые тона, и теперь в ней было трудно что-либо разглядеть.

– Бедренная кость, – услышала она чей-то