Но я ошибаюсь.

Пара недель агонии заканчивается срывом и побегом, а потом растягивается на бесконечный месяц. Страшно думать о том, через что проходят наркоманы, если такое со мной сделали два месяца приема психотропов. Жутко представлять, что станет с Наирой, если та не возьмется за ум. Адель прекратила работу и сбежала из страны.

У девочек появился шанс начать все заново, и я надеюсь, Наира им воспользуется.

Глава 54

Артём

— Миш, я занят, у тебя что-то срочное?

Выхожу из машины и иду к центральному входу в рехаб. Настроение с утра приподнятое, хотя по-прежнему тревожное. Тревога вообще не оставляет ни на секунду, впору записаться на прием и попросить антидепрессанты.

— Как сказать, Артём. Как, мать твою, сказать! — повышает голос Михаил. — Я тут набираю номер одной хорошей знакомой, близкой подруги, а она недоступна. Потом выясняю, что в черном списке нахожусь. И дел со мной больше иметь не хочет ни она, ни ее коллеги.

— Сочувствую. Можно перейти к той части, где ситуация касается меня? Я правда спешу.

— Истомин, оставь Адель в покое. Из-за тебя я в бане у всех нормальных шлюх столицы! Я поручился за своего лучшего друга, блть, а ты разорил фирму!

— Тебе потрахаться не с кем или в чем проблема-то?

— Не с кем! Совсем! Артём, ну что тебе сделала эта сутенерша? Право слово, девок жалко. У Адель были самые лучшие телки, самые непотасканные! А какие покладистые!..

Я не знаю, е*ал ли он Альку. Не представляю, как узнать и что делать потом с этим знанием. Подобные эмоции — неконструктивны. И даже опасны. Это не ревность, которая будоражит. Это черная дикая злость, да такой силы, с которой я ранее не имел дела. Усилием воли гашу ее.

— Миш, эта сука мне лгала, и не единожды. Работать в России она больше не будет.

— Твою мать!

— Жене купи цветы, а? Может решится проблема.

— Да пошел ты!

Михаил сбрасывает звонок, я смотрю на экран сотового секунду, после чего жму на повторный вызов.

— Да! — рычит приятель.

— Во-первых, я тебе не девочка, чтобы передо мной дергаться. Во-вторых, я не раскручиваю это дело, потому что ты и еще пара наших знакомых есть в списке клиентов Беляковой. Ты же знаешь о моих связях в прокуратуре, давай вот без этого.

— Спасибо, Артём Иванович. Премного тебе благодарен за заботу! С чего вы поссорились-то с Ади? Нет женщины добрее и внимательнее.

— Она пыталась развести на деньги. Я такое не выношу.

— Охренеть. Ладно, извини. Я просто скучаю! А как пыталась развести? Давай пересечемся вечером или... в пятницу, например, расскажешь.

— Сегодня нет, в пятницу я уезжаю. Давай завтра позвоню и решим?

На этой ноте мы, наконец, нормально прощаемся, я печатаю сообщение: «Приехал». Убираю сотовый в карман и захожу в здание.

Нахожу Алину сразу же. Останавливаюсь и пару секунд рассматриваю.

Она сидит на диване. Прямая спина. Слегка растерянный, как обычно в последнее время, взгляд. Тонкая, пластичная, эффектная в каждом движении. Опрятная с кончиков волос до обуви. Не девочка — лучик света. Сломанный.

Любого человека можно сломать при должном старании, даже каленое железо гнется. Мне верилось, что ее стержень только погнулся, но, когда сбежала из рехаба — понял: дело хуже. Насколько — неясно. Алине абсолютно все безразлично. А я, судя по всему, вызываю по большей части отвращение.

Что ж, к лучшему. Не стоит нам продолжать что-либо. Иначе я начну убивать друзей, что трахали ее за деньги.

Завидев меня, Алина вскакивает и прижимает к груди пакет.

Слегка улыбается, непонятно, искренне или нет. Скорее — второе. Вообще не понимаю и не представляю, чего от нее ждать. Глаза глубокие и печальные. В остальном же внешне — идеальна. До последнего сантиметра.

— Привет, — говорю первый. — Готова?

— Да. Спасибо этому дому, пойду, пожалуй, к другому.

Я беру ее потрепанную сумку, мы с Алиной направляемся к выходу. Она надевает в гардеробе пуховик, следом шапку. Легкий румянец на ее щеках — хороший знак. Как и вернувшийся аппетит, которым эта девица часто хвастается.

Но я не верю. Ничему пока в ее отношении не верю. Садимся в машину, жму на педаль газа.

— Твоя мама звонила утром. Она так мила! — начинает тараторить Алина. — И у нее приятный голос. Я поначалу безумно испугалась! Она же сразу по видеосвязи! Разнервничалась. Но потом вроде бы разговор пошел.

— Зачем она звонила?

— Рассказывала о погоде и уточняла про аллергию. Аллергии у меня нет, я ем все. Хотя не уверена насчет мидий, ни разу не пробовала.

— Серьезно?

— Да.

— Обязательно поедим.

Алина кивает, кладет руки на колени. Натянуто улыбается.

Неподвижная маска на красивом лице раздражает. Усилием воли я гашу очередную вспышку досады и призываю себя смотреть на дорогу.

Хочу внимания. Стопроцентного внимания именно этой красивой девушки. Искреннего, пылкого, настоящего. Чтобы в рот заглядывала и смотрела преданно. Да, мне действительно хочется сделать доброе дело: спасти человека и подарить новый шанс. Когда раньше бывало совсем херово, я чуть больше отсылал на благотворительность. С Алиной эта схема не работает.

Она снимает шапку, расстегивает пуховик и вздыхает:

— Жарко!

Спортивные лосины облегают длинные стройные ноги, футболка очерчивает грудь. Алина раздвигает колени, принимая еще более удобное положение.

Мы друзья. Бесполые. Просто друзья. Без каких-либо мыслей и намеков.

Когда спасаешь человека... шлюху, которая ненавидит секс и чувствует себя должной, сложно подкатить с этой темой и не ощущать себя новым сутенером.

Алина потягивается. Поднимает волосы вверх, собирает их на затылке, морщась от удовольствия. У нее нежная кожа, тонкая шея, чувственные губы.

Ни единого сомнения в том, что я ее хочу.

— В отеле мамы есть охрана. Да и полиция приезжает по первому звонку. Но все-таки будь максимально осторожна.

— Конечно. Я и шагу не сделаю за территорию.

— Там крошечный отель. И нет своего пляжа.

— Тогда два шага до пляжа и обратно.

— Хорошо.

Алине необходимо сменить обстановку, да и мама присмотрит с радостью. Ей нравится мысль, что я преподаю. Просьбу присмотреть за студенткой, попавшей в сложные обстоятельства, мама восприняла с восторгом.

— Марк тоже принимал какую-то дрянь на первом курсе. Одно время. Но он делал хитрее. В нашей голове есть центр контроля за