Как узнал Брезан, эти записи составляли лишь малую часть доступного материала. Например, Тсейя раскопала обрывок съемки какого-то официального обеда, где Джедао усадили рядом с лиожским поэтом, который имел смутное представление о стихах его сестры. Брезан даже не догадывался, что у Джедао когда-либо была сестра, не говоря уже о том, что она оказалась поэтессой. Он невольно задумался, раздражала ли она когда-нибудь Джедао так же, как Миузан его. Тсейя также нашла записку, которую Джедао написал одной из своих любовниц, Магистрату. Письмо было кратким, официальным и касалось какой-то ключ-карты. Брезан счел бы выбор выражений ужасно холодным, не объясни ему Тсейя, что в те времена именно этого и требовал протокол. Как бы там ни было, Брезану очень не нравилось думать о Джедао как о живом человеке, а не как об игровой фигуре, которая обрела чрезмерные полномочия. Было слишком тревожно осознавать, что кто-то мог натворить все то, что устроил Джедао, действуя целенаправленно.

У Тсейи был задумчивый вид.

– По Жертвенному Лису у нас много всего, – проговорила она, – и, сдается мне, лишь малую часть от этого можно охарактеризовать как то, чего можно ожидать от офицера Кел. Жаль только, что не хватает самой полезной детали.

Причины его безумия.

– А я сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь был сумасшедшим, – заявил Брезан, вспоминая, каким безупречно расслабленным выглядел немертвый генерал в своем украденном теле.

– Что ж, – сказала Тсейя, – хотела бы я заявить, что надеюсь во всем разобраться, но раз из него тогда ничего не вытянули, мои шансы не лучше. Проклятые Шуосы.

Брезан угостил вторую птицу лакомством. Она качнула головой, словно в знак благодарности.

– А эти твои любимцы не разжиреют? – спросил он. Аппетит у существ явно не уменьшился.

Тсейя беспомощно рассмеялась.

– Ты безнадежен. Поскольку мой план заставить тебя расслабиться прискорбным образом провалился, почему бы нам не попробовать что-нибудь еще? Можем устроиться в командном центре, чтобы вогнать себя в уныние по поводу того, что нам предстоит, просматривая записи старых дуэлей Джедао.

– Валяй, сделай мне больно… – сказал Брезан. В какой-то момент он поведал ей о том, какие разгромные поражения терпел от Миузан во всем, что касалось спорта. С другой стороны, лучше уж сидеть в командном центре – там его не будут донимать эти птицы с противоестественно длинными и тонкими шеями. – Ну ладно, раз уж ты предложила, давай так и сделаем.

Тсейя бросила последнее лакомство к двум искусно переплетенным друг с дружкой деревьям в кадках. Птицы устремились туда же.

– Идём, – сказала она.

Брезана тревожило, что Тсейя везде и всюду ходит босиком. Казалось, произведя первое впечатление в качестве члена фракции Андан, она больше не чувствовала себя обязанной соблюдать приличия. Когда он упомянул об этом, она только улыбнулась и сказала: «Суть протокола в том, чтобы произвести впечатление, так или иначе. Может быть, я просто пытаюсь убаюкать тебя, внушив ложное ощущение безопасности?»

Ее слова напомнили Брезану, что когда большинство людей беспокоятся о том, что их могут ударить ножом в спину, втянуть в интригу или перехитрить, они беспокоятся не только о лисах из фракции Шуос. Если у них есть хоть капля здравого смысла, они не спускают глаз с Андан. «Я наименее полезный генерал Кел в истории, если тебе нужна пешка по дешевке, – сказал он ей. – А если тебе скучно, что ж, ты и так уже затащила меня в постель».

Тсейя фыркнула, но не ответила на колкость.

Они вошли в командный центр с аквариумом. Терминалы пестрели отчетами о состоянии дел.

– Я уверена, что ты легко мог бы убить меня, если бы тебе пришлось, – небрежно проговорила Тсейя, садясь.

Брезан напрягся.

– Не надо, – сказал он. – Это не смешно.

Тсейя открыла рот, увидела его лицо, закрыла рот.

– На что похожа твоя семья? – спросила она ни с того ни с сего.

– Моя что? – Брезан заглянул в отчет о состоянии, поскольку это было то, что он понимал – и прямо сейчас он нуждался в чем-то понятном. К несчастью, отчеты демонстрировали всего лишь то, что два роя выполняли маневры. «Лебединый узел» как будто не горел желанием преследовать Хафн, но кто знает, какой барочно-замысловатый план привел в действие Джедао. Если это означало поменьше погонь, Брезан ничуть не возражал.

– Твоя семья. – Тсейя уперлась руками в колени и слегка наклонилась вперед.

Интересно, почему это так важно для нее?

«Я недостаточно хитер для этого задания», – подумал Брезан.

– Уверен, мы бы тебе наскучили, – сказал он, не сомневаясь, что о главном она уже прочитала. – Мой старший отец уже был в отставке к тому времени, когда я повзрослел достаточно, чтобы соображать, но, впрочем, родительские обязанности выполняли большей частью два младших отца. Один из них восстанавливает антикварное оружие, что объясняет его партнерство с кем-то из фракции Кел. Другой делает вырезные бумажные иллюстрации для детских книг. Однажды на меня накричали за то, что я испортил его лучшие ножницы.

Он уже рассказывал ей о своих сестрах, но она продолжала смотреть выжидающе.

– Мою старшую сестру зовут Кериезан. Я её почти не вижу, да и в детстве мы мало общались, что автоматически делало её привлекательнее близняшек. Она намного старше, и у неё двое детей. Кажется, она собиралась завести ещё одного ребенка. Что касается близняшек, то Миузан из них самая неуемная. С Ганазан, будь она сама по себе, я бы справился – она довольно спокойный человек, – но она всегда по умолчанию принимала сторону Миузан.

Тсейя продолжала молчать. Чувствуя себя загнанным в угол, Брезан сказал:

– Мы ссорились из-за глупостей вроде кому чистить оружие и кому выбирать, какие драмы смотреть вместе. Мой старший отец считал, что это надо делать всем вместе – понятия не имею, почему. Честно говоря, мы очень заурядные. Позор достался мне одному. Если бы «падающих ястребов» было легко выявить заранее, я… я бы вообще не попал в Академию Кел.

Если уж на то пошло, он понятия не имел, что Командование Кел сказало его родителям, если вообще что-то сказало. Он не осмелился спросить. Если ему повезет, Командование предпочло промолчать. Его семья, вероятно, решила, что он мертв или находится под контролем Джедао. Правда была ненамного лучше.

– Твоя семья очень отличается от моей, – сказала Тсейя. – Пожалуйста, не думаю, что все анданские семьи интересуются только ядами и притворством. Везде по-разному.

Брезан задался вопросом, захочет ли она углубиться в подробности, и сам не понял, огорчился или обрадовался, когда этого не случилось. Может, Тсейе просто нужно было отвлечься.

– Ты хотела посмотреть какие-то дуэли? – спросил он, созерцая статусные индикаторы. По-прежнему ничего полезного.

– Да, я выберу одну наугад, – сказала Тсейя, немного оживившись.