— Отвечай или мне приказать выпороть тебя? — потребовал Император. Впрочем, ему не нужно было угрожать — власть, которую он использовал, была куда мощней.

Маркус стиснул зубы, не желая выполнять приказ. Его собственная руна была капризна донельзя. Сколько Маркус себя помнил, она срабынитывала только тогда, когда желала, а это случалось примерно каждый третий раз. Он даже пробовать не собирался теперь — не желал надеяться и рисковать.

Но в это мгновение Юстиниан отступил, и на лице его отразился страх.

Маркус перевёл взгляд на Императрицу и увидел, что Клавдия вжимается в спинку кушетки, силясь отодвинуться от него.

— Я потомок рода Плутона, — отрывисто и жёстко произнёс Цебитар. — Никто не смеет так разговаривать со мной. Если я захочу о чём-то рассказать тебе, сын Юпитера, я сделаю это сам.

Он развернулся и, не оглядываясь, двинулся прочь. Не остановился даже тогда, когда заметил испуганные взгляды Санта и Кэнсорина, следившие за ним. Молча миновал караульных и запрыгнул в экипаж.

Замер на мгновение, глядя на лицо валькирии, устроившейся на противоположной скамье.

— Как видишь, если бы я хотела тебя убить — сделала бы это давно, — заметила Риана. Что-то непривычное было в её лице. Что-то более живое, чем всегда… но, к облегчению Маркуса, это был не страх. «Интерес», — с удивлением понял он и, прищурившись, приготовился засыпать Риану вопросами, но та его опередила:

— Я беспокоился и решил проследить за тобой. Наблюдал за разговором с крыши одного из служебных корпусов. — На мгновение Риана замолкла, а потом быстро спросила: — Почему ты не сказал ему про Храм Времён?

Маркус прикрыл глаза и повёл плечом.

— Не захотел, — ответил он и откинулся назад, чувствуя, как отпускает напряжение.

Риана мгновение пристально вглядывалась в его лицо, и Маркус ожидал, что та о чём-то попросит его, но вместо этого валькирия спросила:

— Что это было, Цебитар?

— Где?

— Там, в покоях ваших правителей. Он подошёл к тебе, и даже оттуда, где я сидела, я ощутила тяжёлое чувство… желание подчиняться, восхищение им.

— Это руны, — ответил Маркус и приоткрыл глаза. Высунулся в окно, подавая кучеру знак трогать с места, и как только карета зазвенела колёсами по мостовой, продолжил: — та магия, которой ты так опасалась. Каждый из старших патрициев владеет руной, которая передаётся ему по наследству от Прародителя. Каждая руна имеет свою силу: руна Юпитера — власть, руна Нептуна — силу океана, руна Венеры — любовь, руна Марса — раздор… — он замолк, решив не перечислять до конца, — всего их четырнадцать. Как и патрицианских родов.

Риана задумчиво смотрела на него.

— Какая твоя?

— Плутон, — нехотя ответил Маркус. Помедлил и продолжил: — смерть и страх. Ты однажды уже чувствовала её.

Риана медленно кивнула.

— Чувствовала, — признала она. Помолчала и добавила: — а сегодня видела её воплощение у тебя за спиной.

Видя, что Маркус не понимает её, Риана продолжила:

— Чёрная тень у тебя за плечом. С лицом, похожим на твоё. Но жёстче и холодней.

Цебитар отвёл взгляд. Теперь ему стало ясно, что произошло. Но думать о том, что кто-то незримый постоянно наблюдает за ним, готовый вмешаться в его жизнь, патриций не хотел.

Какое-то время оба молчали. Колёса кареты продолжали стучать по мостовой.

— Что ты будешь делать теперь? — спросила Риана наконец. — Я имею в виду не только храм.

Маркус посмотрел на неё. Приподнял брови и пожал плечами.

— Просто жить.

Карета остановилась у дверей особняка Цебитара, но оба пассажира оставались молчаливы, даже когда вышли из неё. Маркус пропустил Риану вперёд, и та не преминула заметить, как патриций нарушил привычный порядок вещей: обычно ей, как рабыне, предписывалось двигаться на полшага позади. Она решила, что это хороший случай завести разговор, и потому спросила:

— Маркус… — позвала она.

— Да, — тут же откликнулся тот, однако шага не замедлил и Риане тоже пришлось двигаться вперёд.

— Я всё думаю… Если бы ты использовал свою руну на мне… всерьёз… Я смогла бы сопротивляться ей?

Маркус поджал губы.

— Хочешь проверить?

Риана молчала. Она боялась и хотела.

— А я — нет, — ответил Маркус за неё. — Всю свою жизнь я живу тем, что получил от дяди и отца. Титул, который я не заслужил. Дом, который построили не для меня. Руна… и страх, но боятся тоже не меня. Я не собираюсь применять её на тебе. Также как не собираюсь применять этот проклятый медальон. Я хочу хоть чего-то добиться сам.

Риана вздохнула.

— Я не об этом… Мне тебя не понять, потому что у меня нет и не было ничего. Я никогда не думала о том, что заслужила, только о том, что должна. И всё же… мне хотелось бы знать: смогла бы я сопротивляться или нет?

Маркус миновал двери и остановился в главной зале особняка. Повернулся к ней и твёрдо сказал:

— Нет. Рунам сопротивляться невозможно. Как видишь, даже я и император подвластны им.

Риана снова вздохнула, и в этом вздохе Маркусу почудилось странное облегчение. Однако продолжить разговор он не успел, потому что перегородки, ведущие в сад, раздвинулись и с громким возгласом: «Маркус!» — между них появилась гетера.

Цебитар поморщился. Он надеялся провести остаток дня один. «Или с Рианой наедине».

Однако Клемента уже повисла у него на шее и принялась рассказывать, как прошли последние несколько дней.

— Я рад, что с тобой всё хорошо, — искренне сказал он. — Клемента, у меня нет настроения. Я только что вернулся из дворца.

Церера насторожилась. Отступила на шаг и, прищурившись, посмотрела на Маркуса.

— Сант тоже там? — спросила она.

— Был, — согласился Цебитар.

— Он рассказал императору про Храм, да?

— Не совсем, — теперь уже и Маркус внимательно смотрел на неё. — Кстати, почему нет?

Клемента усмехнулась.

— Есть пара способов повлиять на мужчину без всякого колдовства, — неопределённо поделилась она. — Надеюсь, он не создал проблем?

Маркус поразмыслил и решил ответить:

— Нет. По крайней мере, всё обошлось.

— Я думаю… — уже напрочь забыв о прошлом повороте разговора, Церера склонилась вплотную к нему. — Эту тайну с сокровищами валькирий мы должны оставить для себя. Пока не знаю зачем… но она тебе ещё пригодится.

Маркус кивнул, хотя слабо представлял, какой может быть толк от заброшенных старых стен. Вывозить оттуда картины и статуи он не собирался. Оружие? Чтобы использовать его, нужно было найти в кого стрелять, а в Империи надолго воцарился мир.