— Хотела показать тебе ещё кое-что, — Клемента загадочно улыбнулась и покосилась на Риану.

— Говори при ней, — сразу же велел Цебитар, — и может пройдём хотя бы в сад?

— Не стоит… это всего на пару минут. К тому же здесь будет видней, — улыбка Клементы стала ещё хитрей. Она протянула перед собой ладонь и зажмурилась. А в следующее мгновение Маркус не поверил своим глазам, когда увидел, как на нежной коже проступает огненный след.

— Руна… — выдохнул он.

— Руна Гермеса, — Клемента открыла глаза, и торжествующая улыбка заиграла у неё на губах. — Я пока не до конца разобралась, как ею управлять.

— Но… — Маркус запнулся.

— Но «как» — ты хочешь спросить? — Клемента с трудом сдерживала смех. — Флавий, Маркус. Бонио её потерял. Пока вы осматривали колбы с кровью, Сант показал мне её… и позволил забрать.

Маркус молчал.

— Похоже, ты теперь у него в долгу, — сухо сказал он.

Улыбка Клементы стала грустной.

— Мы все в долгу друг у друга, пока нас связывает общий секрет. Если ты спрашиваешь, изменилось ли моё отношение к тебе или к нему… то думаю нет. По крайней мере, я всё ещё на твоей стороне.

Наступила тишина, и какое-то время оба смотрели друг на друга.

— Ладно, — продолжая грустно улыбаться, Клемента наклонилась и коснулась поцелуем его щеки. — Я не буду вам мешать. Вижу, что ты хочешь… отдохнуть. Мне ещё нужно посетить множество людей… Нельзя надолго пропадать.

Маркус кивнул и проследил, как она выходит за дверь. Дом показался ему опустевшим.

— Помнишь, я говорил, что хочу показать тебе охоту? — спросил он и бросив на Риану короткий взгляд, направился в сад. — Я знаю, что у вас охотятся не так.

Валькирия улыбнулась.

— Если хочешь, — Риана последовала за ним.

Миновав сад и кабинет, Маркус остановился в спальне глядя на скамью, на которой обычно спала валькирия, когда сторожила его.

— Кажется, непосредственная угроза моей жизни миновала, — сказал он. — Больше нет необходимости охранять меня ночью и днём.

Риана сглотнула.

— И что… ты будешь делать со мной теперь? — она покосилась на кровать.

Маркус всё ещё не смотрел на спутницу. Он обошёл просторную спальню по периметру и только потом, повернувшись, сказал:

— Думаю, может оборудовать тебе комнату рядом с моей? Наверняка тебе нужно место, чтобы хранить вещи.

— У меня нет вещей, — Риана прикрыла глаза. Она сама не знала, почему так болезненно воспринимает эти слова патриция — и почему так трудно даётся на них отвечать.

— Я куплю. Или выделю деньги.

— Мне ничего не нужно.

— Не может быть, — Цебитар шагнул к ней и остановился напротив. — Я же видел, ваш народ умеет отдыхать. Может быть книги или что-то ещё?

Риана молчала.

— Я просто не хочу, чтобы ты спала здесь, — устало сказал Маркус и кивнул на скамью.

Девушка стиснула зубы, но слова так и рвались наружу.

— А я не хочу спать одна, — выдохнула она. — Я много лет была одна, в четырёх стенах, Маркус. Я не хочу новой… — она не успела выговорить «тюрьмы».

Патриций шагнул к ней и коснулся пальцем губ.

— Я никогда не буду держать тебя взаперти, Риана. Ты нужна мне. Я не собираюсь отказываться от тебя. Просто хочу сделать для тебя что-нибудь. Только скажи — что? — Маркус убрал палец и прижал её к себе. Руки скользнули по узкой спине валькирии, вызывая лёгкую дрожь. Однако пальцы Рианы тоже оказались у Цебитара на плечах. Сжимали со всей силы, как будто не знали, как нужно обнимать.

— Я не хочу спать одна, — упрямо повторила она.

— Тогда может… — Маркус демонстративно посмотрел на кровать, — ты согласишься спать со мной? Места хватит на двоих.

Риана молчала. Маркус видел, как напряжено её лицо.

— Я не причиню тебе вреда, — мягко сказал он. — Все остальные мои обещания в силе. Я просто хочу, чтобы тебе было чуточку лучше рядом со мной.

Риана наконец закрыла глаза и кивнула.

— Может быть, — выдохнула она и сама не заметила, как потянулась вперёд. Вслепую нащупала губы патриция и коснулась их холодными сухими губами. Она действительно не знала, что делать теперь. Об этом никто из хозяев её не просил.

Маркус легко коснулся ладонью её щеки, вплёл пальцы в волосы, а другой рукой приобнял за шею. Язык проник между губ рабыни, и те расступились перед ним. Маркус целовал медленно, заставляя Риану прочувствовать каждый момент, и валькирия постепенно начинала ему отвечать. Они переместились к стене, и Риана оказалась замкнута в кольцо его рук, но и руки валькирии уже вовсю скользили по спине патриция, поддаваясь инстинктивному желанию касаться, прижимать к себе, обладать.

— Я должен признаться, — выдохнул Маркус, когда наконец решился прервать поцелуй. Бёдра его были плотно прижаты к бёдрам Рианы, грудь — к её тяжело вздымающейся груди, так что та уже не могла ни скрыть своего желания — ни сделать вид, что не замечает возбуждения патриция. Валькирия смотрела на него опьяневшим взглядом и ждала. — Если ты заставишь меня выбирать, Риана — охранница или любимая — я выберу любимую.

— Не нужно, — выдохнула Риана. — Не нужно, Маркус. Я буду тебе служить. Какой бы службы ты не захотел.

Конец