Вспомнив, что он обещал сделать с Джесси, Ли, зло усмехнувшись, сделал два быстрых шага и со всего размаха пнул Палёного прямо по обнажённым гениталиям. Очевидно, действие кожной брони Палёного было как-то связано с его органами чувств, но, лишившись сразу зрения и слуха, он оказался беспомощен.

Яростный удар, болезненный для любого существа мужского пола, оказался небесполезен и теперь. В очередной раз взвыв, Палёный рывком дёрнулся вперёд, с размаху врезавшись головой в решётку. Он уже не делал попыток подняться, сжавшись в комок и тихо подвывая, он прикрывал пустые глазницы ладонью левой руки, правой пытаясь что-то нашарить в песке.

На арену упали две сабли. Подобрав оружие, Ли ногой подпихнул саблю прямо под шарившую в песке ладонь. Нащупав рукоять, Палёный замер и, медленно подтянув саблю к себе, осторожно перевернулся на спину. Все его движения были замедленными и осторожными. Очевидно, сказывалась боль в голове и разбитых гениталиях.

Отбросив поданную саблю в сторону, Палёный ткнул себя пальцем в грудь и тихо попросил:

– Ударь сюда. Чтобы сразу. Больно мне.

Перехватив саблю обратным хватом, Ли коротко размахнулся и вогнал клинок в грудь противнику. Остро отточенное остриё с хрустом пробило грудину, разрубив сердце. Чуть вздрогнув, Палёный Джек умер.

Сидевшая в гробовом молчании толпа дружно охнула. Мут победил чистого. Они не могли поверить в это. Тишину нарушил радостный вопль Джесси:

– Так его, скотину! Мы победили!

Устало вздохнув, Ли медленно подошёл к своей двери и, дождавшись, когда охрана уберёт подпиравшую её трубу, спустился в проход. Подскочившая Джесси взяла его под руку и, развернув к выходу из цирка, громко сказала:

– Пошли отсюда. Нам ещё ехать сегодня.

Чуть усмехнувшись, Ли подхватил девушку на руки и, одним движением усадив на плечо, не спеша двинулся по коридору.

– Стойте! – раздался громовой голос шерифа. – Вы не можете вот так уйти.

Вздрогнув, Джесси легонько хлопнула Ли по плечу, словно давая ему знак остановиться. Осторожно повернувшись, юноша мрачно уставился на быстро подходящего к ним шерифа.

– Вы дали слово, шериф, что сразу после окончания боёв я и мой раб сможем спокойно уехать из города. Мы заключили сделку, – громко ответила Джесси звенящим от возмущения голосом.

– Я и не пытаюсь задержать вас. Но мы должны вручить вам приз.

– Какой ещё приз? – настороженно спросила Джесси.

– Победителю причитается набор товаров из расчёта один месяц жизни в пустыне. Но, судя по всему, вы предпочтёте бензин. В пересчёте это составит две бочки, – с мрачной усмешкой ответил шериф.

– Ну так прикажите привезти его к моей машине и покончим с этим, – пожала плечами Джесси.

– Я покупаю вашего раба, – неожиданно сказал шериф.

– Чёрта с два я его теперь продам, – рассмеялась в ответ девушка. – После того как я увидела, на что он действительно способен, я при любом раскладе оставлю его себе.

– Но вы ещё не слышали мою цену, – возразил шериф.

– В любом случае она меня не интересует. Этот раб – настоящее сокровище. В трудные времена я всегда смогу выставить его на бои, чтобы начать всё сначала. Не продаётся, – решительно ответила Джесси и хлопнула Ли по плечу.

Не спеша развернувшись, юноша ровным шагом двинулся по коридору.

– Вы слишком торопитесь с решениями, – бросил им вслед шериф. – Подумайте как следует. Мой вам совет.

Выйдя на улицу, Ли осторожно поставил девушку на землю и, устало выпрямившись, тяжело вздохнул.

– Устал? – тихо спросила Джесси.

– Есть немного, – признался Ли, не разжимая губ. – Больше всего меня беспокоит Юста.

– Сейчас всё узнаем, – быстро ответила Джесси и быстрым шагом направилась к торговой площади.

Подойдя к машине, она ловко отперла кабину и, заглянув вовнутрь, спросила, нагнувшись к самому сиденью:

– Юста, ты здесь?

– Здесь, – послышался испуганный голос девушки.

– Хорошо. Лежи и не шевелись, что бы ни случилось, не подавай голос. Осталось не долго. Скоро уедем, – быстро сказала Джесси, облегчённо вздохнув.

Захлопнув дверцу, она подошла к Ли и, улыбнувшись, быстро кивнула. На площадь начали выходить люди. Мрачно посмотрев на приближающуюся толпу, Ли сел за руль грузовика и, открыв окно, выставил на улицу ствол пулемёта.

Заметив его приготовления, горожане растерянно остановились и принялись смущённо топтаться, не зная, с чего начать разговор. По площади громко прогрохотала телега, на которой стояли две бочки призового бензина. Увидев телегу, Джесси принялась быстро развязывать тент кузова.

Подкатившие телегу рабы принялись перегружать бензин в машину. Наблюдая за их неуклюжими действиями, девушка презрительно скривилась. Появившийся следом за телегой шериф с пониманием усмехнулся и, покосившись на сидящего за рулём Ли, сказал:

– Людям не нравится, что ваш раб сидит с оружием.

– А мне не нравится, что мою машину окружает такая толпа, – не растерялась Джесси.

– Понимаю, – кивнул шериф, – но дело в том, что наш город остался без чемпиона. И это нам не нравится. Мы готовы выкупить вашего раба. Всем городом. Он останется здесь, а вы получите право постоянной беспошлинной торговли и проживания в нашем городе. Это значит, что вы всегда можете приехать и потребовать от города нужный вам товар. Подумайте.

– Исключено, – решительно ответила Джесси. – Ваш городишко мне не по нраву. Мне не нравится, что меня обманом втянули в эту авантюру и вдобавок оскорбили, пообещав какому-то уроду, словно я рабыня, а не свободная торговка. Нет. Если вам так хочется иметь своего чемпиона, устройте ещё одни бои. Но на этот раз без нашего участия. Тем более что для вас он всё равно останется рабом.

– Тут вы, безусловно, правы, – мрачно кивнул шериф. – Меня огорчает ваш отказ, но идея с новыми боями мне нравится. Пожалуй, мы действительно устроим такие бои и пошлём весть о них в другие города. Я увеличу призовой фонд. И если вы решите снова выставить своего раба, я буду рад.

– Хватит с меня одного раза. Я не привыкла покорно сносить оскорбления, – с вызовом ответила Джесси. – Теперь, когда все вопросы разрешены, я могу наконец уехать?

– Сейчас ночь, – удивлённо пожал плечами шериф.

– Скоро уже рассвет, – усмехнулась в ответ Джесси.

– Вам так неприятен наш город? Почему вы так торопитесь уехать? – неожиданно спросил шериф. – Ведь ваш раб устал, а вы, насколько я знаю, очень заботливая хозяйка.

– Мне не нравится находиться там, где позволяют себе обижать торговцев. А торопилась я и раньше. Именно поэтому я и добилась от вас слова, что смогу уехать сразу после боёв. Ну а за руль я сяду сама. Он отдохнёт по дороге.