Старая история о Золушке, вернее — образ ее мачехи, не шел у Стеллы из головы, и почему-то в роли мачехи, пусть даже не злой, она представляла именно себя. Уже самим фактом замужества она становилась мачехой. Воображение рисовало мрачные картины: «Ваша честь, ответчик преднамеренно по-разному строит отношения с двумя дочерьми своего нового мужа и со своей дочерью от первого брака. Муж, ослепленный страстью, ничего не может предпринять».

Стелла представила себе Ника, ослепленного страстью к ней. Но был ли он так уж ослеплен? То, что он сходил с ума, когда думал о ней, для Стеллы не было секретом, но он был вовсе не слеп в своей страсти.

Вся эта старая сказка была от начала до конца сплошным мифом даже с психологической точки зрения. Стелла теперь вспоминала двух реальных мачех, которых к тому же знала лично. И та и другая приняли троих совсем маленьких детей, и основной заботой в семье стало строительство. Одна знакомая принялась достраивать свой маленький дачный домик, чтобы каждый второй уик-энд принимать большее количество гостей. Другая вышла замуж за давно разведенного мужчину — отца уже взрослых детей, которых он воспитывал один уже много лет, с тех пор как распался первый брак. У той женщины также были собственные взрослые дети. Если посмотреть на них издалека, все, казалось, было идеально. Но Стелла знала, что так не бывает. Она просто к их жизни не присматривалась, никогда не спрашивала, какие у них друг с другом проблемы. Возможно, под тихой водой кипел котел ненависти между детьми, ставшими поневоле братьями. И это уже не говоря о ненависти к принявшим чужих детей родителям. Теперь Стелле Миллер предстояло самой заглянуть в этот котел, побывать в роли мачехи.

Вид стола, заваленного юридическими документами, и первая за день чашечка кофе латте вернули Стеллу к работе. Она пожала плечами и подумала: ну что за глупая фантазия ее одолела? Она совсем не похожа на мачеху из сказки: во-первых, у нее нет осиной талии, как у всех злых женских персонажей сказок, и, во-вторых, ее волосы не были угольно-черными и не стояли дыбом, как парики прошлого века.

«Шутки шутками, но у меня все же могут быть проблемы», — решила Стелла. Они с Ником встречались уже три месяца, но знакомство с его дочерьми до сих пор не состоялось. Если обратиться за советом к книге «Искусство быть приемной матерью», то непременно узнаешь, что это чуть ли не роковая ошибка. Хотя нет, не только это одна из ошибок. Все, что делали они с Ником, казалось Стелле одной сплошной ошибкой. Еще бы, вот так вслепую влюбиться и не подумать о последствиях…

Ник уверял Стеллу, что она понравится Дженне и Саре. «Они же не маленькие, — уверенно говорил он. — Уже знают, что к чему».

Для Стеллы такое показалось бы более разумным по отношению к себе или Нику, но никак не к девятнадцатилетней девушке, которая учится в колледже на первом курсе, и тем более не к четырнадцатилетней.

Подруги Стеллы не могли поверить, что возможно влюбиться за столь короткий срок. Да, отношения Стеллы и Ника мало напоминали постепенное погружение в океан чувств. Скорее это было резкое погружение. Но как объяснить такое тому, кто не пережил этого, особенно девочкам-подросткам?

Стелла мало что понимала в психологии подростков. Ее Эмилии было пока только семь, а собственный опыт уже успел забыться. С тех пор как ей исполнилось шестнадцать, прошла, кажется, целая вечность. И конечно же, сейчас подростки совсем другие… более искушенные.

Но в этом книга советов «Искусство быть приемной матерью» не приободрила Стеллу. Первое правило для приемной матери советовало деликатно познакомить ребенка со своей новой пассией, а потом уже принимать все остальные «переломные» решения. Этот совет автор книги называл жизненно важным. Нет, даже скорее ЖИЗНЕННО ВАЖНЫМ. Именно так, заглавными буквами. О том же, что может случиться, если вы вдруг что-либо решите, не сказав об этом детям, в книге советов умалчивалось. Но за этим молчанием грозным призраком стояли страдания всех, кто попадал в этот водоворот событий. Стелла и Ник ничего серьезного не планировали. Пока не планировали. Однако ее не оставляли подозрения, что проблемы у них друг с другом еще только впереди. Если научиться читать между строк то, что Ник говорил своей жене Уэнди и о чем не преминул рассказать ей, Стелле, то получалось, что инициатором развода выступил он, а не Уэнди. Ведь Уэнди продолжала звонить ему по каждой, пусть даже небольшой, проблеме. Уэнди по-прежнему ждала, что он бросит все и приедет к ней на помощь. А вдруг она вообще внезапно передумает разводиться и начнет манипулировать своими правами на детей? Конечно, Ник не мог предвидеть всех тех юридических последствий, которые предвидела она.

Ради блага Сары и Дженны им — ей и Нику — не следует торопиться. А что, если дочери Ника не смогут принять нового человека в своей жизни?

— Привет, Стелла, ты что, вообще не уходила домой? — спросила Вики, появляясь в кабинете.

— В отличие от тебя я ушла в шесть, — отшутилась Стелла.

— Ну, для тебя это можно считать неполным рабочим днем, — ответила Вики. — Прежде ты по понедельникам оставалась до половины восьмого, но теперь у тебя есть к кому торопиться. Ник-то ждет тебя?

— В понедельник я остаюсь до половины восьмого только потому, что у Эмилии поздно заканчивается плавание, — ответила Стелла. — А Ник со мной не живет.

О том, что у Ника Кавалетто уже был свой собственный ключ от квартиры Стеллы, она благоразумно умолчала.

— И все же, — заметила Вики, — он мог бы переехать к тебе жить.

— Не мог, — ответила Стелла.

Вики с видом знатока усмехнулась и сказала:

— Ничего, дай только время, и… Ты идешь сегодня обедать?

В то утро у Стеллы было очень много дел. Лишь после встречи, назначенной на двенадцать, ей удалось выпить чашку кофе. Стелла налила еще одну чашку и направилась с ней в свой кабинет, решив, что пять минут у нее еще есть. Там Вики что-то искала в кипе документов на своем столе.

— Извини, что отвлекаю. Ты не получала каталог товаров? — спросила Стелла. — Мне нужно найти подарок родителям на юбилей свадьбы. Торжество состоится через две недели, а у нас пока нет подарка. Тара и Холли будут вне себя, если я ничего не найду, поскольку я вызвалась найти что-нибудь интересное.

— Держи, — ответила Вики, доставая из ящика стола несколько журналов и роскошный товарный каталог.

По пути к себе в офис Стелла быстро пролистала каталог. Вот закончился очень большой раздел с дорогущими наборами столовых приборов. Затем пошли изящные, но, увы, бесполезные статуэтки. «Кто такое купит?» — думала Стелла, разглядывая совершенно безвкусные, пышно оформленные настенные часы в стиле Людовика XIV. Ответ на этот вопрос появился сам собой. «Купит тот, кому отчаянно нужен подарок — например на сорокалетие свадьбы», — подумала она. Обычно, когда срочно требовался подарок, его просто выбирали из такого вот каталога. «Да, мы знаем, что это ужасно безвкусно, но зато это дорогая вещь, а это уже аргумент», — говорят в таких случаях.

Но Стелле не хотелось покупать родителям столовые приборы или уродливые часы. Ей хотелось купить нечто особенное, что отражало бы и ее любовь к отцу и матери, и их любовь друг к другу. «В наше время не так много людей живут вместе сорок лет», — размышляла Стелла.