— Ты вот все жалуешься, что они вечно ссорятся, — говорила Дженне ее подруга Майя. — Мои тоже ссорятся. Но сегодня, кажется, помирились и, наверно, когда приедут, привезут вдвое больше подарков!

«Как Майя права насчет родителей!» — думала Дженна. Она вспоминала споры и ту напряженность, которая иногда по нескольку дней царила в их доме. Когда отец уехал, мать только и сказала, что «скатертью дорожка», однако после его отъезда более счастливой не стала. Затем этот ненавистный отъезд в Ирландию — ненавистный оттого, что для Дженны он означал расставание с друзьями, которых она приобрела в Англии. Правда, при этом она была с отцом, что очень ее радовало, но почему-то сильно злило мать.

Сара же восприняла переезд нормально. Она с удовольствием училась в Тринити-колледже, и у нее уже был парень, с которым она встречалась. Дженна более тесно общалась с матерью, часто оставаясь с ней дома. Временами Уэнди обнимала дочь, говоря ей, как это здорово, что они вместе, временами же готова была взорваться из-за любой мелочи.

Дженна так хотела, чтобы отношения между родителями наконец стали лучше. Хотя теперь они не ругались, обстановка была очень нервозной. Порой ей казалось, что в их семье предгрозовое затишье — зловещее в своем спокойствии. Отец в отличие от матери голоса никогда не повышал. Наоборот, он всячески старался устранить напряженность. Когда отца не было, Дженна сильно скучала по нему и часто вспоминала его слова, что развод вовсе не означает, что он не будет видеться с дочерьми. Однако Дженна чувствовала, что теряет отца.

— Знаешь, я тебе хочу кое-что рассказать об отце, — печально начала Уэнди. — У твоего отца появилась женщина, и он, кажется, намерен жить с ней вместе. Так вот, он хочет познакомить вас с ней. Странно, что он не рассказал вам об этом раньше. Я не думаю, что он скажет вам с Сарой что-то новое, чего ты не знаешь. Мы теперь ему только помеха. Скорее даже не мы, а я, но он должен был сразу сообщить, зачем приглашает на вечер.

Дженна почувствовала, как сердце пронзила острая боль. Почему отец не сказал ей о том, что в его жизни появилась другая женщина? Не сказал ей — любимой дочке, от которой никогда ничего не скрывал. Конечно, он любил и Сару, но не так, как ее, Дженну. Сара уже выросла и редко приезжала к ним, но теперь в жизни отца появился кто-то, кого он будет любить сильнее.

А Уэнди говорила и говорила — гневно и с напряжением:

— …надеюсь, он понимает, что при этом чувствую я. Он не тратил зря время и быстро нашел мне замену. У нее есть ребенок. Типичная мать-одиночка, которая ищет дурака, который будет оплачивать счета за квартиру.

Дженна больше не слушала гневных тирад матери. Она думала о худшем. Теперь ее отец будет ходить в кино с другой девочкой. Когда у него появится приемная дочка, он перестанет заботиться о ней, родной и прежде любимой.

— Не хочу больше видеть его! — воскликнула она. — Не нужны мне его подарки!

Она убежала в свою комнату и со слезами бросилась на кровать. «Как он мог со мной так поступить?» — думала она. В день их последней встречи он сказал, что она у него самая любимая. Будь это правдой, он бы по-прежнему любил только ее, Дженну. Но все так изменилось! «Он обманул меня!»

Аромат жареного мяса щекотал ноздри Стеллы, когда она не спеша подходила к Делгани-Террас, где жила Хейзл. Эмилия шла рядом и без умолку болтала. Сегодня Стелле удалось приехать домой раньше обычного, и она решила пройтись пешком — заскочить в гости к Хейзл. В начале апреля воздух всегда такой ароматный! Зима ушла, и уже можно посидеть на свежем воздухе. «Может, купить мяса?» — размышляла Стелла. Подумав, она решила оставить барбекю до встречи с Ником. «Да, это мы должны сделать вместе».

Как давно она не выходила из дому ни с кем, кроме маленькой Эмилии! Идея пригласить на шашлыки Ника показалась Стелле удачной, тем более что она знала — мужчины обожают жареное мясо. Саму Стеллу часто приглашали на барбекю соседи. Она по своему опыту знала, что женщины обычно собирались за вином тесной компанией, тогда как мужчины жарили мясо. Со стороны это больше походило на сеанс магии.

Стелла вспоминала барбекю, которое устраивала семья, когда она была совсем ребенком, и ловила себя на мысли, что они были бесподобны. Их мать всегда умела устраивать вечеринки. В жизни такого маленького городка, как Кинварра, развлечения занимали немалое место.

Стелла часто вспоминала, каким семейным теплом было наполнено ее детство, и неизменно благодарила судьбу за такую удачу. Но так было не всегда. В детстве Стелла, Тара и Холли мало ценили это, не понимая, насколько счастливы они и насколько несчастливы другие семьи, где этого не было.

— Мам, купи мне на день рождения велосипед, — вновь принялась уговаривать Стеллу Эмилия.

Хотя до самого дня рождения оставалось больше трех месяцев, Эмилия пару раз на неделе точно начинала этот разговор.

— Может, лучше кукольный домик? — спросила Стелла.

— Хочу, но сначала велосипед. А кукольный домик я могу получить в подарок на Рождество. Ведь так?

Стелла не удержалась от улыбки:

— Как у тебя все распланировано!

Сделав круг, Стелла с Эмилией пошли в сторону дома. С улицы коттедж с террасой из красного кирпича казался совсем небольшим, но стоило зайти в переулок, как становилось очевидным, что за скромным фасадом прячется аккуратный и вместе с тем удобный дом приличного размера. За те семь лет, что Стелла жила в нем, ей удалось несколько перестроить его, так что теперь в нем была большая гостиная и небольшая кухня, почти полностью разместившаяся в пристроенной башенке. Рядом с башенкой была небольшая теплица, в которую можно было войти через кухню. Крошечный сад за домом был окружен белым заборчиком и хаотично засажен розами, которых здесь было много. Были и другие растения — правда, росли они в разрисованных ящиках с землей. Когда Стелла только вселилась в эту квартиру, здесь было лишь две спальни и небольшая ванная комната на первом этаже. Однако прежний хозяин перестроил аттический портик в третью спальню — для гостей. Именно ее Стелла и планировала отдать дочерям Ника.

В прихожей Стелла сняла высокие сапоги и пошла в спальню.

Эмилия стремглав помчалась в свою комнату, чтобы поскорее скинуть ранец и переодеться. Аккуратная по натуре, Стелла учила и Эмилию складывать все на свои места. Но причина была не только в аккуратности. Стоило в таком маленьком доме забыть об аккуратности, как он моментально становился захламленным. И кажется, ее воспитание шло Эмилии впрок. Стелла часто замечала выражение неодобрения на лице дочери, когда Беки и Шона начинали разбрасывать свои вещи, а иногда и вещи Хейзл.

Стелла повесила жакет и осталась в розовой юбке и хлопчатобумажном белом топе. Расчесав перед зеркалом волосы, она намочила палец и стерла размазавшуюся под глазами тушь. «Морщин определенно стало больше», — рассеянно подумала она. Ей было искренне жаль, что они не встретились с Ником раньше, когда ее лицо было еще по-девичьи гладким. Лет до тридцати пяти ее кожа была превосходной. Даже не приходилось особенно и заботиться о ней: умылась — и красива. Подруги даже завидовали Стелле. Однако не успели высохнуть чернила на поздравительных открытках в честь ее тридцатипятилетия, как Стелла вдруг постарела. Теперь вокруг глаз можно было заметить сеть разбегающихся морщин, а губы приходилось не только подкрашивать, но и обводить карандашом.