Петя обиженно пожал плечами:

– Почему? Нет, он не дал. Они спросили, когда мы снова дежурим, и ушли. Пришли в следующее дежурство. В наряде были капитан и сержант Семушкин, а у меня в тот день как раз отгул был, вместо меня фельдшер принимал. Ну капитан им и сказал, что я все вещи должен был в мусорный бак выбросить.

– Значит, он им твой адрес дал?

Петя пожал плечами. До сих пор эта мысль не приходила ему в голову.

Начальник МУРа набрал две цифры на стоящем у него на столе телефонном аппарате.

– Игорь Сергеевич? Это Грязнов. Зайдите в мой кабинет. Тут интересное дело… Угу… Да-да, похоже на то… Жду. Во сколько они назначили тебе встречу? – положив трубку на рычаг, спросил оперуполномоченный.

– В семь часов вечера на Павелецком вокзале, в переходе, ведущем на платформы. У выхода на Павелецкую площадь.

Петя и Грязнов вместе посмотрели на часы, висевшие на стене кабинета. Они показывали без пятнадцати минут семь часов вечера.

– Как они должны быть одеты? Вы о чем-то еще договаривались?

– Нет, – поспешно потряс головой Петя. – Я должен был стоять, они сказали, что сами подойдут.

Дверь кабинета у него за спиной скрипнула. Петя оглянулся на вошедшего высокого пожилого человека в штатском костюме, в очках с темными стеклами, как у генерала Пиночета, и на всякий случай кивнул ему:

– Здрасьте…

Игорь Сергеевич внимательно смерил взглядом посетителя, подошел к столу Грязнова и, наклонившись, долго переговаривался с хозяином кабинета тихим голосом. Петя старался уловить хотя бы слово из этого разговора, а пока исподтишка с любопытством осматривался по сторонам. До сих пор кабинеты знаменитой Петровки, 38, он видел только в кино.

– Послать опергруппу… Видеокамеры… Оператора… Выход к поездам на Павелецком… Ровно в семь… – долетали до Трофимова отдельные обрывки важного разговора.

В кабинете Грязнова поднялась суета. Кто-то входил, кто-то выходил из него, звонили телефоны, Грязнов требовал срочно оснастить оперативников видеокамерой и ругался с кем-то, по какой-то причине не желавшим желанную видеокамеру дать. Затем в кабинет вошли трое сотрудников помоложе, двое мужчин и женщина лет тридцати, крикливо накрашенная и похожая на дешевую вокзальную шлюху. У мужчины с художественной небритостью на лице под мышкой болтался черный кофр, по всей видимости, с видеокамерой.

– Что, вы еще не уехали? – накинулся на своих сотрудников Грязнов.

– Батарейки садятся! – рычал мужчина в ответ. – Что я такими батарейками сниму? Особенно в переходе. Там темно, вообще на пленке ни фига не получится!..

Грязнов застонал, вытащил из кармана кошелек, протянул художественно небритому оператору деньги.

– Пулей в магазин и на Павелецкий!

– Если успеем, – мрачно ответила женщина, похожая на вокзальную проститутку.

В это время по другому телефону Игорь Сергеевич звонил куда-то по инстанциям, добивался, чтобы выделили отряд ОМОНа для прочесывания местности в районе станции Токарево, и там тоже кто-то ругался и не желал выделить нужное количество человек…

– На что мне десять человек? Что я заткну десятью штыками? – кипятился Игорь Сергеевич. – Вы мне не рассказывайте, во сколько сейчас темнеет, я вам сам скажу, что темнеет сейчас…

Он перегнулся через стол и заглянул в перекидной календарь Грязнова.

– …В двадцать один пятьдесят три… Да, еще два часа. Успеют!.. Конечно, не успеют, если вы мне десять человек даете. А я говорю – пятьдесят!

В царящей суете Пете показалось, что о его присутствии в кабинете просто забыли. Он был на ногах с семи утра, успел перекусить вокзальными пирожками по дороге в электричке, а потом ему просто кусок в горло не пошел, когда он понял, что потерял цилиндр. Сейчас же за чашку горячего кофе он готов был отдать полцарства.

Поискав глазами, где в этом кабинете может находиться электрочайник, Петя встал и направился к тумбочке.

– Ты куда это? – остановил его Грязнов. – Ну и шустрый!

– Я с утра ничего не ел, – объяснил Петя, облизывая пересохшие губы. – Может, у вас можно хотя бы чаю попить?

Грязнов махнул в его сторону рукой:

– Ладно, поищи в тумбочке, если там что-нибудь завалялось.

– А домой мне пока нельзя? – робко поинтересовался Петя, немного осмелев.

Его вопрос вызвал у присутствующих взрыв иронии.

– Домой! Ты домой не скоро теперь попадешь…

– Если вообще попадешь…

– Вот именно! Забудь и сиди тихо. Сейчас с нами поедешь!

Грязнов набрал номер и заорал:

– Прокуратура, привет! Константин Дмитрич, выдели мне следователя!.. Очень надо… Только скоренько. Тут операция совершенно исключительная!.. Кого? Савицкого? – Грязнов недовольно поморщился, видимо, кандидатура следователя Савицкого его не слишком устраивала. – А никого больше нет свободного?.. Ну ладно, давай Савицкого. Ага, лады!

Следователя Савицкого Владимира Николаевича Грязнов знал давно. В принципе неплохой професcионал, тот тем не менее не слишком нравился Грязнову. «Нет в нем полета мысли, – говорил Вячеслав Иванович, – нет следовательской творческой жилки. Он дело расследует, как сапоги тачает».

Чайник закипел. Петя только успел заварить в фарфоровой кружке с надписью «BOSS» пакетик жасминового чая и откусить кусочек овсяного печенья. И тут в кабинет начальника МУРа вошел высоченный командир ОМОНа в защитном шлеме, бронежилете, с автоматом.

– Здрассть! По вашему приказанию прибыл! Ребята в машине, – сказал он.

Грязнов и Игорь Сергеевич сорвались с мест. Грязнов, проходя мимо Пети, похлопал его по плечу.

– Пошли, пошли, герой, быстро…

Обжигаясь горячим чаем, Петя торопливо сделал несколько больших глотков, а остатки овсяного печенья рассовал по карманам.

– Мы куда? – с набитым ртом спросил он. – Мне бы маме позвонить! Родители волнуются… И на работу…

– Некогда, вечером перезвонишь! – таща за собой Петю в коридор, ответил Грязнов. – Детский сад какой-то…

Бегом они стали спускаться по внутренней лестнице, следуя за командиром омоновцев. Идущий впереди Грязнов столкнулся на лестнице с поднимавшимся им навстречу невысоким мужчиной средних лет.

– Успел? – бодро воскликнул он.

– Успел, успел. Привет, Володя! Знаком с Игорем Сергеевичем?

– Добрый вечер! – Мужчина обернулся на ходу и протянул Игорю Сергеевичу руку. – Савицкий, Владимир Николаевич.

– Добрый вечер, – приветствовал тот Савицкого.

Они вышли через обшарпанную узкую дверь во внутренний двор, где стоял военный зеленый грузовик, в кузове которого под брезентовым тентом сидели солдаты ОМОНа. Выглядывая из-за низкого бортика, нервно повизгивала немецкая овчарка.