Или скаари оказались совсем никудышными следопытами, или две недели нам просто везло. Но потом нам везти перестало.

Азим, шедший впереди основной группы, заметил их первым и подал знак, по которому мы залегли на землю и взяли оружие наизготовку.

Спустя несколько минут визор начал определять цели.

Больше двух десятков солдат Гегемонии двигались по направлению к брошенному нами лагерю чуть ли не встречным с нами курсом.

Если бы нам повезло, скаари бы прошли всего в нескольких десятках метров от того места, где залег наш небольшой отряд.

Но нам не повезло.

Скаари вдруг остановились и потянулись за своим оружием.

– Разобрали цели, – ожил в наушнике голос Дюка. – Стрельба по команде.

На визоре отметились мишени, разобранные моими товарищами. Я навел прицел на бойца рядом с целью, выбранной Дюком. Жаль, оружие левантийцев не соответствовало пехотным стандартам Альянса и мы не могли видеть, куда будут стрелять наследник и его телохранитель.

– Огонь! – скомандовал Дюк.

Шестеро скаари рухнули сразу же после первого залпа.

Реакция чужаков на неожиданную угрозу сильно отличалась от человеческой.

Когда по людям внезапно начинают палить, они предпочитают сначала залечь в укрытие, а потом определить направление, с которого ведется огонь, и начать ответную стрельбу.

Скаари же бросились прямо на нас, преодолевая расстояние гигантскими прыжками.

При передвижении скаари почти не производили шума, а их броня работала в камуфляжном режиме, так что казалось, будто на нас надвигаются бесшумные скользящие цели, ловко снующие между деревьями.

Это было неожиданно.

Но не настолько неожиданно, чтобы я начал мазать.

Если бы разделяющее нас расстояние было хотя бы на двадцать метров больше, мы бы уничтожили их всех еще на подходе.

Но этого расстояния не хватило.

Я снял четверых, когда смертоносная тень пролетела прямо надо мной и опустилась на землю в нескольких метрах за моей спиной. Слева грохотал совмещенный карабин Асада, заглушая и шелест веток, и негромкие щелчки импульсной винтовки Дюка, работающего очередями.

Я откатился в сторону, переворачиваясь с живота на спину и пытаясь обнаружить противника.

Когда красный кружок моего прицела уперся ему в грудь, скаари уже целился в меня. На какой-то миг наши взгляды встретились, а в следующий миг голова Чужого взорвалась после меткого попадания левантийца.

Это он очень вовремя подсуетился.

Не успел труп чужака упасть на землю, как рядом с ним образовались еще четверо бойцов, угодивших под наш перекрестный огонь. Благо к тому времени я уже целился в нужную сторону…

В этой стычке мы потеряли Бо.

Он угодил под разряд «мясорубки» скаари, и несколько сотен миниатюрных снарядов разорвали его тело на части. Собственно, за такой поражающий эффект оружие Чужих и получило свое название.

Джек и сержант отделались легкими ожогами, у Азима было прострелено бедро, зато на нас с наследником не обнаружилось ни царапинки.

Несмотря на требования Азима немедленно выдвигаться в путь, сержант настоял на том, чтобы похоронить рядового Стогова. Точнее, то, что от него осталось.

Похороны были недолгими. При помощи трофейного плазмомета Дюк в считаные секунды выжег в земле яму соответствующих размеров, куда мы сложили останки Бо. Забросать могилу землей и травой тоже оказалось делом нескольких минут.

Прощального слова никто не сказал, вместо него мы почтили память погибшего минутой молчания и двинулись дальше.

У нас еще оставалось свежее мясо после очередного выстрела Азима, но костер этой ночью мы решили не разводить, поужинав сухпайком. Впрочем, насколько я заметил, особого аппетита ни у кого не было. Дюк вызвался нести караул первым, после чего все разошлись на ночлег.

В тот день, да и на следующий тоже мы избегали разговаривать друг с другом без особой надобности.

Лично я был только рад такому молчанию. В тот момент, когда я помогал Дюку укладывать в могилу разорванного на части Бо, война окончательно стала реальностью. Я осознал, что большинство из нас, если не все, закончат именно так – безымянной могилой в джунглях никому не нужной планеты. Конечно, если к тому моменту еще останется кому хоронить.

И решение, принятое мною полгода назад, уже не казалось таким правильным. Жизнь в условиях Вселенной неудачников все же предпочтительнее, чем такая смерть.

Смерть при выполнении приказа, который утратил смысл уже через несколько часов после того, как его отдали.

Как мы могли доставить кого-то на «Стремительный», если крейсер оперативно покинул систему, полностью оправдав свое название?

– Рио-Норте, – объявил Асад, когда мы вышли на берег реки.

Шириной около сотни метров, река неторопливо катила свои мутные воды, на противоположном берегу угадывались очертания далеких холмов.

– Пойдем по течению или переправимся здесь? – поинтересовался Дюк, вглядываясь в небо, проступающее сквозь переплетение веток и лиан. Словно спутники скаари можно увидеть невооруженным взглядом.

– Переправляться лучше в темноте, – сказал Азим. – Меньше шансов для наблюдателя.

– У нас фора всего около полусуток, а стемнеет только часа через четыре. Не слишком ли много времени мы потеряем?

– Наша цель – холмы, – сказал Асад. – Там есть система пещер, где мы будем в относительной безопасности.

– Мне очень нравится слово «безопасность», – сказал Азим. – Но оно плохо сочетается со словом «относительная».

– Какие шансы, что их спутник наблюдает сейчас именно за этим районом? – поинтересовался Асад.

– Какие бы они ни были, лучше не рисковать, – сказал его телохранитель.

Дискуссия была прервана флаером скаари, пролетевшим на высоте ста метров вдоль течения реки. Поскольку переговоры мы вели, лежа в укрытии густых кустов, Чужие нас не заметили. Но вопрос о форсировании водной преграды решился сам собой, и все согласились подождать до вечера.

Мне трудно было в это поверить, но с момента вторжения клана Прадеша на Новую Колумбию прошло уже больше месяца.

Это по данным КПК.

Определить субъективное время я затруднялся. Иногда мне казалось, что с тех пор минуло не больше недели, иногда – что мы болтаемся в этих джунглях уже целую вечность.

Запасы воды подошли к концу первыми, теперь нам приходилось набирать воду в местных ручьях и обеззараживать ее таблетками. Что будет, когда закончатся и таблетки, мне было страшно даже представить.

Сухпаек кончился две недели назад, теперь нам приходилось добывать еду охотой, для чего мы в последнее время использовали трофейное оружие скаари, приберегая скудные остатки своих боеприпасов для будущего неизбежного боя (который, скорее всего, должен был стать для нас последним). Как-никак наши интеллектуальные «игрушки» уже доказали свою эффективность, а «машинки» скаари в наших руках выглядели не слишком впечатляюще. В последние дни даже Азиму не удавалось подстрелить ничего стоящего, и жили мы впроголодь.