Получив примерное представление о мракобесиях, которыми занялась компания Гиммлера, Тот переключился больше на фюрера, не снимая, однако, наблюдения с Баронского зала. Гитлер сейчас был для Хранителя Кристаллов важнее, поскольку именно он принимал окончательное решение о том, чтобы развязать Вторую мировую войну. Оба они довольно быстро перекусили. Фюрер был настолько возбужден и взбудоражен, что еде не придавалось большого значения. Хотя Адольф пару раз все же искренне поинтересовался, наелся ли Тот, а также напомнил доверенному лицу Гиммлера, который всюду их сопровождал в замке, что необходимо накормить как следует всю его свиту, с которой он приехал, а в особенности его водителя. После того, как фюрера заверили, что все уже сделано в лучшем виде и никто из приехавших голодным точно не останется, Гитлер вплотную переключился на то, зачем он, собственно, и приехал в замок. А конкретнее, собрался черпать силу из всего, из чего только можно, и пропитываться воинственной магией, которая практически вытеснила все прочие ритуалы в Черном ордене СС. В замке хранились старинные мечи, щиты, доспехи. Гиммлер собирал военные реликвии по всей Европе. Но вовсе не из любви к искусству. Вместе со своими двенадцатью «апостолами» Великий магистр часто размещался то в одной, то в другой комнате, где в больших количествах хранилось старинное оружие, чтобы максимально подпитаться кровавыми энергиями войны.

Фюрер сейчас планировал заняться тем же самым. Поэтому вместе с Тотом они стали ходить из одной комнаты в другую, и Хранитель Кристаллов получил возможность лицезреть, как Гитлер заряжается кровавой военной силой от старинного оружия. Он молча наблюдал за фюрером и просто диву давался от тех поразительных метаморфоз, которые происходили с ним. Старинные военные реликвии подогревали его и без того больное воображение вплоть до галлюцинаций. Фюрер то начинал трястись, то пороть несвязную чушь, когда брал в руки или просто прикасался к какому-либо оружию. В неистовстве он мог упасть на колени перед мечом или щитом, мог обнять его и лечь с ним на пол. Вроде бы фюрер вполне отдавал себе отчет, что он не один, а в присутствии Тота. Но его эта мелочь явно не смущала. Он продолжал отдаваться своим фантазиям и трансу на все сто процентов и не отказывал себе во всех своих душевных позывах и в выплеске эмоций.

«Н-да-с, дела! – размышлял Тот, глядя на это безобразие. – Наш новоявленный мессия, похоже, готов заряжаться энергией ото всего, что не приколочено! Лишь бы сейчас с воображаемыми драконами сражаться не убежал! А что? Меч у него есть. Драконов только вот нет – вымерли все. Но он их точно найдет и всех победит… с его-то стремлением! Конечно, фантазии и остервенелого рвения нашему фюреру не занимать!»

Этот спектакль с единственным актером продолжался часа два с лишним. Тот уже успел заскучать и периодически переключался понаблюдать более тщательно за тем, что творилось в Баронском зале. А занимались там примерно тем же. Медитировали, проводили магические ритуалы, вызывали духов древних германских предков и лицезрели свои видения. Потом зачем-то притащили ни в чем неповинную курицу, отрезали ей голову и окропили ее кровью большой флаг со свастикой, лежащий на круглом дубовом столе. «Что за ужас вообще! – думал Тот во время своих наблюдений, и его периодически подташнивало. – Сборище идиотов какое-то! Я вполне способен принять медитацию для личного развития и успокоения души. Но никак уж не для их целей! У меня египетские и шумерские жрецы приличнее себя ведут! А ведь их мир куда менее развит, чем этот мир пять тысяч лет спустя. А у этих и танки, и самолеты, и чего только нет! И при этом они свято верят, что их залог успеха – это жестокое убийство глупой курицы и ее кровь на свастике. Шаманят отчаянно, и даже не задумываются, что, если мне или Хизу будет надо, мы укокошим их всех одним движением пальцев. Даже если они здесь дружно облезут от натуги, совершая все свои магические обряды… Тут же все от нас зависит! Но в который раз не могу понять, почему все это имеет место быть, почему мы с Хизом это все допустили и почему до сих пор не укокошили всю эту шайку?»

Но размышления Тота были прерваны. Фюрер устал куролесить и угомонился, но все еще сидел на полу, легонько теребя пальцем один из мечей рядом с собой, с которым он тоже успел поваляться в обнимочку. Взгляд его становился все более осмысленным, и Хранитель Кристаллов понял, что пора снова оставить Гиммлера с его приспешниками и переключиться на Гитлера, который практически уже пришел в себя.

– Ну что, Адольф? Ты, я вижу, уже подзарядился воинственной энергией? – спросил Тот, желая понять, способен уже фюрер реагировать на внешние раздражители или еще нет.

– Да, Тот! Подзарядился очень сильно, – отвечал фюрер тихим уставшим голосом, что удивило Хранителя Кристаллов, поскольку это никак не вязалось с тем, что шумно творил Адольф еще каких-то десять минут назад.

– Может, с пола стоит встать? – с усмешкой спросил Тот. – Вдруг кто увидит еще, что фюрер на полу валяется? Обсуждать начнут, репутацию тебе лохматить…

– Ну, да и хрен бы с ними! – ответил Гитлер, медленно поднимаясь с пола. – Пусть что хотят лохматят. Какое дело мессии до того, что про него говорят за спиной всякие холопы? Я выше их по своему уровню и по земным и по небесным меркам! Ты-то это знаешь прекрасно. Поэтому я тебя и не стесняюсь, Тот. А раз я даже тебя не стесняюсь, то до прихвостней Гиммлера, которые могут меня увидеть, мне вообще нет никакого дела.

«Да уж! От скромности мужик, конечно, не умрет! – подумал Тот. – Понять бы еще, почему я скрывал все это время от него, что по небесным меркам, как фюрер это называет, он – ниже плинтуса? И почему я, судя по его же словам, упорно убеждал его в обратном, подкидывая дровишек в огонь его дикой спеси, самодовольства и навязчивых идей?»

– Что-то я проголодался, Тот! – сказал фюрер, и было заметно, что он все больше приходит в себя и становится похожим на того Адольфа, с которым Хранитель Кристаллов познакомился сегодня с утра. – Пошли, поедим, что ли!

– Ну пойдем поедим, – с некоторым равнодушием ответил Тот, поскольку еще был занят своими мыслями больше, нежели фюрером, который едва-едва очухался. – Не удивляюсь, что ты есть захотел. Тебя носило тут в разные стороны, как в последний раз. Поэтому я не удивлен, что тебе нужно восполнить потраченную энергию.

Фюрер ничего не ответил на замечание Тота о своем буйном поведении, но и как упрек это не воспринял, будучи уверенным, что для Хранителя Кристаллов он – мессия, которому все дозволено, в том числе и куролесить в припадках. Молча направились они прочь из комнаты, в которой с Гитлером приключился апогей его подзарядки от оружия. Открыв двери, они увидели доверенное лицо Гиммлера в форме СС, которое, видимо, переходило за ними из одной комнаты в другую на случай, если гостям вдруг что-то понадобится. Вместе с ним оба и вернулись туда, где был накрыт стол. После этого фюрер, как и при первой трапезе в замке, попросил эсэсовца увести из помещения официантов, которых сюда специально пригнали, сказав, что им с Тотом сегодня хочется обойтись без обслуживания. Как только прислуга ушла, Гитлер начал с жадностью есть все, что попадалось ему под руку. Хранитель Кристаллов тоже немного перекусил.