однажды, уже в 2010 году, я прочитал на сайте журналистки, эмигрировавшей в США и называющей себя – «ЗОЯ – МАСТЕР», интервью с Борисом Абрамовичем.

Я читал ответы Бориса Абрамовича на вопросы, задаваемые Зоей, и узнавал в них человека, который не боится высказывать свои мысли и убеждения вслух. Вероятно, с таким характером ему не раз случалось в жизни переживать не очень приятные моменты от реакции тех, в кого попадали его критические слова…

Я радуюсь за Бориса Абрамовича, что ему удалось продержаться на нашем небосклоне до такого почтенного возраста, не бросая трудовую деятельность, позволяющую ему быть и морально удовлетворенным и материально обеспеченным.

Особенно мне импонируют последние слова Бориса Абрамовича, которые он сказал в конце этого интервью – «Самое интересное – эту жизнь проживать, наблюдать, пытаться её познать и понять».

«САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ – ЭТО САМА ЖИЗНЬ»

Привожу здесь – интервью с Борисом Абрамовичем Райзбергом – профессором Высшей школы государственного администрирования МГУ, действительным членом Академии педагогических и социальных наук, автором популярных учебников, словарей и справочников по экономике.

– Борис Абрамович, Вы впервые в Соединённых Штатах?

– Нет, первый раз я выехал сюда по приглашению американского посла в России Джека Мэтлока. Я ведь половину жизни был инженером в области создания ракет и космических объектов. Работал одним из заместителей Королёва. Потом, когда перешёл в экономику, мне пришлось заниматься проблемами разоружения – это происходило в 70-е годы прошлого века. Я прожил здесь два года и понял, что моя творческая деятельность возможна только в России. Может, возраст был уже не тот, но скорее всего – язык. Если бы у меня был профессиональный английский, возможно, я бы нашёл себя здесь и как учёный, и как педагог.

– Давайте поговорим о Вашей преподавательской деятельности. Как Вы, профессор одного из самых престижных университетов, относитесь к Единому Государственному экзамену, недавно заменившему вступительные экзамены в ВУЗы?

– Негативно. Потому что он навязывает совершенно нетворческую систему проверки знаний, когда вместо понимания предмета достаточно заучить штампованные ответы, доведя их до автоматизма. Такие «знания» приобретаются за короткий период и так же быстро забываются. Таким образом, натасканность в значительной мере становится фактором отбора абитуриентов и залогом поступления в ВУЗ.

– Так что, вступительные экзамены полностью отменены?

– Это зависит от Вуза. Если говорить об МГУ, ректор которого не является сторонником ЕГЭ, то нам дано право самостоятельного подхода. То есть, наши абитуриенты экзаменуются по некоторым профильным дисциплинам, но при этом учитываются и результаты ЕГЭ.

– Сторонники ЕГЭ обосновывают его необходимость как панацею от блата и взяточничества. Вы считаете, эта цель достигнута?

– Частично. Но не нужно забывать, что когда вводится любая новая система, требуется время, чтобы к ней приспособиться. Да, этот экзамен как бы всех уравнял. Но это только как бы. А главное, недостатки, порождённые новой системой определения знаний, гораздо глубже её преимуществ. Система отучает от необходимости творчески мыслить и, кроме этого, полностью отстраняет педагога от оценки знаний, доверяя это компьютеру. И что, за счёт этого устраняется блат? Да нет же. Знаете, помимо МГУ, просто для интереса, я преподаю экономику в школе. И могу сказать, что в абсолютном большинстве учителя оценивают знания детей совершенно справедливо. А погрешности возможны и в человеческой системе «оценки ценностей», и в компьютерной. Для меня, как для человека науки, мысль – ценнее всего.

– Похоже, ЕГЭ – не единственное в Российской системе обучения новшество, заимствованное у европейских и американских школ. Спрашивается, нужно ли это делать, если советская система обучения по праву считалась одной из лучших? Ведь в американских программах далеко не всё так идеально. К примеру, ничего хорошего нет в несистематичном изучении таких дисциплин, как география, физика, химия, история, когда ученик может по желанию взять один семестр этого предмета в восьмом классе, а потом ещё семестр года через два, чтобы добрать необходимые курсы. Отсюда отрывочность знаний, поверхностное понимание дисциплины, оцененное по тесту, где, опять же, нужно просто заучить варианты предложенных ответов.

– Да, это наблюдается, но, к счастью, процесс довольно медленный, потому что структура российских школ пока слишком смещена в сторону точных предметов. В преподавании гуманитарных дисциплин – спад, особенно в преподавании иностранных языков, обществоведения, и т. д. Одна из причин – нехватка преподавательского состава. Смотрите, экономику как предмет, ввели в программу старших классов ещё в начале 90-х, а специально обученных педагогов не хватает до сих пор. Ну, и ещё одна вещь так сказать, замедляющая путь к прогрессу – это гораздо больший, в сравнении с Америкой, консерватизм и бюрократия. В России над всем довлеют спущенные сверху – программы, планы.

– Ну, в здешних государственных школах этого тоже в переизбытке.

– Но вы правы в том, что в России есть прекрасные традиции преподавания, особенно в области физики и математики. Пропорции нарушены, смещены в сторону технических наук.

– Тогда почему именно технически Россия так отстаёт от, скажем, развитых европейских стран?

– Может, звучит парадоксально, но отставание в области техники и технологий объясняется отставанием самих технологий. Я имею в виду несовременное, порой безнадёжно отсталое оборудование школьных и особенно институтских лабораторий, компьютерных кабинетов, технической базы в целом. Ну, за исключением таких ВУЗов, как МВТУ, МИФИ, МАИ и ещё нескольких. Когда-то я работал вместе с отцом Сергея Брина (основателя поисковой системы GOOGLE – З. М.) и, естественно, не предполагал, что его сын станет таким знаменитым человеком. Но вот ещё тогда в разговоре, Михаил Израилевич подчёркивал, что его задача – перевести сына в ту систему образования, которая наилучшим образом раскроет его возможности. И я согласен с таким определением. Именно та школа, или тот учитель хорош, который умеет раскрыть возможности ученика.

– Мне кажется, в каждой стране, каждое новое правительство начинает очередные преобразования в трёх областях – экономике, здравоохранении и образовании. Заканчиваются они обычно или ничем, или хорошо забытым старым. Судя по всему, и российское правительство не дремлет. Как ни включишь 1-й канал, Путин или Медведев активно общаются с учителями, молодёжью, учёными. выговаривают министрам, увещевают, убеждают, обещают. Как Вам кажется, есть разрыв между словом и делом? Или, цитируя вождя, сейчас уже точно правильной дорогой идёте, товарищи?

– Вы же сами сказали, что политики везде одинаковы, не скупятся на обещания. Чем выше должность, тем больше обещаний. Правительство во все времена обещало светлое будущее. Разница только в том, какое правительство и какому народу что обещает. А уж мы наблюдаем, посветлело впереди или тучи сгущаются.

– Борис Абрамович, вы так же являетесь научным сотрудником Института макроэкономических исследований Министерства экономического развития