Хватило. Узнал и оценил. И даже заказал желаемое, причем не у одного из рекомендованных будущим тестем ювелиров, а в самостоятельно найденной лавке, на которую я, если говорить откровенно, наткнулся совершенно случайно, когда, решив сделать перерыв в своих блужданиях, направлялся к выходу из Гостиного двора с твердым желанием отыскать поблизости приличное кафе для толкового перекуса.

Но пройти мимо скромной вывески со знакомой любому моему «земляку» фамилией, я просто не смог, ноги сами понесли меня к лавке, принадлежащей означенному «К. Г. Фаберже». А оказавшись внутри, понял, что зашел не зря. Семья знаменитых в прошлом мире ювелиров и здесь доказала, что не зря носит звание поставщиков Двора, так что подобрать подходящие кольца и свадебный гарнитур для Ольги труда не составило, хотя времени этот процесс занял немало. Уж очень велик и разнообразен оказался выбор украшений в этой маленькой лавке.

В свой дом в Сокольниках я вернулся довольным, как слон, и даже тот факт, что мой кошелек полегчал на добрых тридцать тысяч рублей, никак не мог повлиять на хорошее настроение. Если бы еще не голод… но тратить время на визит в ресторан или кафе я себе позволить уже не мог. Времени не было. Собственно, мне даже в Сокольники пришлось добираться окном, чтобы не заставлять гостя топтаться на пороге дома в ожидании, пока нерадивый хозяин соизволит прийти на им же назначенную встречу. И тот факт, что приглашенный – мой ватажник, ничуть не смягчает ситуацию.

Когда Георгий получил от Кирилла приглашение встретиться в его московском доме, он испытал двоякое чувство. С одной стороны, ватажника искренне радовала выпавшая возможность порулить «Бореем», а в последнее время ему нечасто удавалось посидеть в кресле пилота. С другой же… срочный вызов в столицу давал немалый повод для беспокойства, которого, видит бог, у майора отряда «Гремлины» и так хватало. Спасибо неугомонному атаману, то и дело находящему все новые и новые приключения на головы и прочие части тела своих подчиненных.

В таком вот странном состоянии Георгий и поднял в воздух отрядный шлюп, чтобы, преодолев на аэродине добрых полторы тысячи верст, оказаться в Сокольническом лесопарке, перед массивными воротами владений своего шебутного атамана. Чуть помявшись, Рогов пригладил растрепавшиеся волосы и уже собрался было вдавить кнопку звонка на двери, когда неожиданно перед ним, прямо в полотне воротной створки открылось окно.

– Не стой столбом, Георгий. Проходи.

Раздавшийся с той стороны голос Кирилла заставил Рогова вздрогнуть. Впрочем, майор почти тут же взял себя в руки и, едва заметно поежившись, решительно шагнул вперед.

– Здравствуй, атаман, – произнес он, оказавшись в знакомой прихожей.

– И тебе не кашлять. Проходи, Гош. Голоден? – кивнув, спросил Кирилл.

– Немного, – честно признался тот, проходя в гостиную следом за хозяином дома.

– Тогда, мой руки и айда за стол. Я тут мяска нажарил, да с голоду вышло с запасом. Но вместе мы его точно одолеем.

– С удовольствием, – растянул губы в искренней улыбке Рогов. Что-что, а готовить Кирилл не только любит, но и умеет. Недаром же до появления на базе поваров девчонки всеми правдами и неправдами пытались увеличить количество его дежурств по камбузу.

Пока Георгий мыл руки, на обеденном столе появился второй столовый прибор, а едва гость опустился на тяжелую лавку, как перед ним очутилась тарелка с горячим, одуряюще пахнущим стейком толщиной в добрых два пальца.

– Приятного аппетита, – весело провозгласил Кирилл, устраиваясь напротив Георгия.

– И тебе, – отозвался Рогов и замер, заметив, как на миг изменился взгляд хозяина дома.

– Ну, насчет этого мы поговорим позже, а пока налетай, – словно отмахнувшись от какой-то мысли, тряхнул головой Кирилл и взялся за нож и вилку.

Георгия посетило ощущение грядущих проблем… неприятностей? Мм… нет, беспокойства. Такого же, как утром, когда он получил приказ прибыть в Москву. Может, померещилось?

Зря надеялся. Кирилл не стал тянуть время и сразу после обеда, убрав грязную посуду, уронил на чистый стол папку с документами.

– Что это? – спросил Георгий, не торопясь открывать папку.

– Ваши с Ингой новые документы, – произнес Кирилл, внимательно наблюдая за собеседником. И, заметив его недоумение, усмехнулся. – Был ватажник Гоша Рогов, стал сын боярский рода Николаевых-Скуратовых, Георгий Иванович Рогов. Так понятнее?

Дела закружили. Затянули, заставив метаться между столицей и пограничьем, организовывать, контролировать, участвовать и уговаривать, а порой и просто надувать щеки на встречах, добрую половину участников которых я без разгона, пожалуй, и не вспомню. И все бегом, все на ходу, в каком-то сумасшедшем ритме и совершеннейшей суете.

Стоило договориться о дате нашей с Ольгой свадьбы, как в доме воцарился сущий ад. И ладно бы речь шла о московском особняке Бестужевых, так ведь нет! Ученицы вкупе с подругами невесты почему-то предпочли оккупировать мое сокольническое «имение», так что там и шагу стало невозможно ступить без того, чтобы не споткнуться об очередной каталог или ворох образцов тканей. Дом насквозь пропитался ароматами духов, чая, кофе с корицей и выпечки! А эти взгляды голодных кошек и неумолчный щебет! Черт, да я из всех Ольгиных гостий узнавал, дай бог, каждую третью, причем каждая вторая из них была мне знакома исключительно по фотографиям со светских инфоров или журналов! Мрак и ужас.

А ведь помимо ежедневных собраний этого девичьего клуба мне пришлось мотаться по приемам и встречам, исполняя договоренность с отцом Ефимием о засветке моего нового статуса. Ну чтоб уж наверняка до всех дошло. А там тот еще серпентарий. Радостно приветствующий в лицо и тихо шипящий в спину, с деланым участием в речах и вежливыми улыбочками… не разжимая губ, чтоб не был виден капающий с клыков яд.

О да, побывав на трех приемах подряд, я начал понимать государя и затеянную им чистку именитых фамилий. Очнувшаяся от спячки после находки щенков и наконец хоть слабо, но вменяемо заработавшая эмпатия стала моим наказанием на этих пышных кичливых сборищах. Нет, я не могу сказать, что все гости этих приемов без исключения оказались чванливыми ничтожествами, вовсе нет! Среди них хватало вполне приличных людей, приходивших на эти ярмарки тщеславия не для того, чтобы похвастать очередным брильянтовым гарнитуром и насладиться завистью в глазах окружающих, а со своими порой меркантильными, но вполне понятными целями. Были там и те, кто приходил работать… но общее ощущение от присутствия на приемах у меня оказалось весьма специфичным.

Болотный смрад. Чванство, зависть, хвастовство славой предков при полной никчемности самих носителей известных фамилий. Дьявол! Да я еле сдерживался, чтобы не кривиться, когда какой-нибудь расфуфыренный толстяк со знаком воя на шее, принимался, размахивая потными, по-женски мягкими ладошками, рассуждать о стихиях, техниках, Эфире или пуще того, о военной службе. Сам-то он где служит? Ах нет же, боярич имярек занят делами рода, увлекается ставк… прошу прощения, скачками, разумеется, и к тому же просто божественно поет цыганские романсы. Как?! Вы не слышали? Ну, сударь мой, много потеряли, уверяю. Это талант, определенно талант.