Первыми потеплели дварфы. Когда мелодия закончилась, один из них крикнул "Шмяковяк!" и кинул музыкантам монету. Оборотни, выпив еще по кружке, заказали "капкан" и тут же вознамерились его станцевать, благо, движений там было всего два: попеременно задирать правую и левую ногу, будто выбираешься из капкана. Но хозяйка погнала их полотенцем — размеры таверны не предполагали подобных телодвижений.

Сыграв еще несколько мелодий Лавронсо попросил принести что-нибудь промочить горло, и дварфы ожидаемо позвали его за свой стол. Секирд направилась ко мне, но ее перехватила компания орко-гоблино-человеческих молодых парней. Я скосила глаза, но девушка привыкла отыгрывать роль, а оркские крови прекрасно справлялись с хмельным.

Я заказала пирог, и ко мне подсела сама хозяйка, оставив бегать двух подавальщиц.

— Что-то ты смурная, — начала она, и я сложила выражение лица, которое можно было прочитать как "жизнь такая" или как "ох уж эти мужики" в зависимости от желания. — Да, мужики нынче те еще... — выбрала толкование хозяйка. — И как ты с этими бренчалками оказалась?

— Муж в кости проигрался. Думал отыграться и меня на кон поставил.

Хозяйка оглядела меня с ног до головы и непонимающе вытаращилась.

— Стирать, стряпать, присматривать за мальцом, которого дварфик сиротой подобрал. Только меня тоже не на всякой корове объедешь. Я дварфику пошептала, что в порту получше с игрой будет, вот мы туда и поехали. Мой-то орал... хотя теперь уж больше не мой, — усмехнулась я.

— А молодец! — хлопнула меня по плечу хозяйка. — Зелька, дай нам по кружке золотистого!

В дверях показался Аларик, и Секирд приглащающе помахала ему рукой. Да, в их компании он будет кстати. Проходя мимо меня, он сложил руку в кулак с оттопыренным большим пальцем — знак, что наши ожидания оказались верными, похитители останавливались в гостинице. Что ж, надеюсь, наши "девочки" что-нибудь узнают, а мы пока поговорим в таверне, тем более, хозяйка оказалась словоохотливой. Чем еще можно разговорить женщину средних лет, рядом с которой не видно мужчины, как не перебиранием косточек мужскому полу всех рас и разновидностей.

Когда половина гостей сменилась, хозяйке все-таки пришлось меня оставить. Она пообещала выделить комнату моим музыкантам по самой низкой цене, а мне отдать каморку под крышей совсем бесплатно.

— Ежели хочешь, там и вдвоем поместиться можно. Выбирай, — заговорщицки шепнула она и обвела рукой зал, полный мужского пола, о котором мы только что всласть позлословили.

* * *

Комнатушка для дварфо с Секирд оказалась вполне подходящей, чтоб сесть там вчетвером и обсудить добытые сведения. То и дело кто-нибудь из нас издавал звуки, будто режемся в кости. Лавронсо попеременно прикладывало то Секирд, то Аларика крепкими дварфийскими словами. Со стороны должно выглядеть, что любители азартных игр, дварф с воспитанником, собираются облапошить полугоблина.

А между возгласами мы обменивались сведениями. Как успел узнать Аларик, верней, “Берлиэль” до того, как отослала “охранника” в таверну, вчера в гостинице остановился некий аристократ с маленькой племянницей и ее няней. Кучера и слугу отправили сюда. Про аристократа пока больше ничего неизвестно, это уже дело Бейлира.

Здесь Аларику и Секирд удалось узнать побольше. Двоих пришельцев завсегдатаи определили как головорезов на жалованье у денежного мешка. Надо отдать должное, глаз у местных наметанный. Компания молодежи порывалась начистить им физиономии, но хозяйка удержала, объяснив горячим орко-гоблинским парням, что разбираться со стражами по поводу трупов ей не хотелось бы. "Так мы трупы в нужник засунем, и дело с концом", — хорохорился заводила. "Не их трупы. Ваши." — припечатала опытная госпожа, и те, по словам свидетелей, замолчали.

Чужаки в таверне — повод для пересудов. Кто побогаче, идет в гостиницу, кто победнее — на постоялый двор. Здесь либо парочки от благоверных прячутся, либо те, кто прислуживает гостиничным визитерам. В гостинице в самых богатых номерах для личных слуг есть каморки, но остальных отправляют сюда. Поэтому и орки с гоблинами, и дварфы, и сама хозяйка с удовольствием почесали языками. Лавронсо удалось выяснить нечто совсем интересное. По мнению дварфов, у одного из головорезов второй хозяин имеется. Иначе с чего б он полвечера не пил, потом куда-то отлучился, а уж вернувшись, влил в себя одну за другой четыре кружки и сидел как в воду опущенный?

— Нужно прошерстить местные трущобы, — вздохнула я. — Наверняка их тут негусто, но какой-нибудь квартал имеется.

— Горчичники, — кивнуло Лавронсо.

— Горчичники?

— Там раньше горчицу растили, так и осталось.

— Значит, идем в Горчичники… завтра.

— Почему не сегодня? — удивилось дварфо.

— Потому что на такое дело нужно идти свежими и отдохнувшими. Слишком велика цена ошибки. И кроме того, я бы не совалась никуда, пока не поговорим с Бейлиром.

Дварфо кивнуло.

В распределении спальных мест получилась заминка. Дерику, как проигравшемуся, положено было бы идти либо на сеновал за работу, либо восвояси. Если дварфо оставило ему хоть монету, в нашу легенду не поверят. Что с этим делать, было очевидно, хоть и очень не хотелось. Но… но Аларик-Дерик сейчас наш наниматель и коллега по делу, и личные переживания я обязана отставить в сторону.

— Хозяйка разрешила мне переночевать в отдельной каморке под крышей и намекнула, что туда можно и мужика привести, — проговорила я, глядя в темное окно.

— Значит, ты его, вродь как, позовешь на ночь. Или он тебя. Га-га-га-га! — дварфо не выдержало и расхохоталось так, что, должно быть, слышно на улице. — Иди, кавалер, проси эля в долг, мол, проигрался, — оно обернулось ко мне, — а ты потом спустись и цепляй. Б.. Г… га-га-га!

Аларик вышел. Дождавшись, пока он отойдет, я зашипела:

— Лавронсо, тебе совсем борода не дорога? Даже та, которая есть? — чем вызвала новый приступ смеха. — Ничего, наступит еще мое время.

Секирд хихикала в подушку. Предатели.

Выждав пару минут, я спустилась вниз, где Аларик страдальчески уговаривал хозяйку налить ему кружечку, запить разорение.

Я кинула монеты:

— Налей ему. Да и мне заодно.

Хозяйка окинула взглядом фигуру Аларика и одобрительно мне подмигнула.

— Госпожа… я это… благодарю… — Аларик пытался изобразить простецкий говор.

Я кивнула на столик в почти пустом зале, пока он себя не выдал.

— Ло…

— Меня зовут Мабель, — сказала я, не понижая голос. — Ты кто?

— Дерик. Госпожа Мабель, — Аларик принял игру, но говорил потише, все ж, интонации у него