– Разве это не пошло всем на пользу? Не обращай внимания на этих непочтительных типов, – сказал лорд Ротгар и подвел Петру к столу. – Я нашел еще несколько портретов.

Он показал Петре миниатюру, которую она уже видела, а также картину примерно восемнадцать дюймов высотой того же периода и искусный карандашный набросок, который был, возможно, самым близким к действительности. Он уловил юношескую самоуверенность и налет высокомерности, которая стала глубже, и неистовую жажду жизни. Неудивительно, что ее мать потеряла голову.

Как и сама она под воздействием другого волшебного молодого человека.

– У меня тоже есть портрет, – сказала она. – Но только глаза.

– Ах да, – сказал он с грустной улыбкой. – Я получил такой же в ответ. Вынужден признаться, не знаю, что стало с ним.

Тогда как ее мать бережно хранила свой. Любовь не всегда взаимна.

Вошел лакей и объявил, что ужин подан. Лорд Ротгар взял Петру за руку, чтобы вывести ее из комнаты.

– Мы будем счастливы услышать твою историю, пока едим, моя дорогая, но если хочешь подождать, просто скажи.

– Я буду рада рассказать вам о себе, – обратилась Петра к собравшимся.

Столовая была скромного размера, видимо, есть еще одна, гораздо больше. Но даже эта могла вместить вдвое больше человек, чем их было. Лорд Ротгар усадил ее по правую руку от себя, но она понимала, что стала девятой, неудобное нечетное число. Но тут пустой стул занял мужчина средних лет.

– Петра, это мистер Каррадерс, – сказал маркиз. – Он мой бесценный секретарь, и мне пришлось бы пересказывать ему все детали, особенно если потребуются действия.

Петра поздоровалась с седовласым мужчиной, но настороженно. Может быть, это Варци ее отца? Секретарь улыбнулся:

– Подумать только, мы еще говорили, что стало скучновато.

Как предупреждал ее отец, за ужином не было слуг. Холодная еда была разложена на столе и буфете, и каждый накладывал себе сам. Когда все съели холодный суп, Петру пригласили рассказать ее историю.

Она начала с Лудовико, частично признавая свое безрассудство, но не все. Она рассказала о смерти отца и о том, как удалилась в монастырь.

– Вы были монахиней? – удивленно спросила Порция. Петра попыталась объяснить о сестрах святой Вероники, но эти протестанты, похоже, были по большей части ошеломлены.

– Это твое призвание? – спросил лорд Ротгар, и Петра почувствовала сожаление.

– Быть монахиней? Нет, сэр. Но думаю, я всегда буду помогать бедным.

Он кивнул:

– Продолжай.

Пока по столу передавали холодные пироги и салаты, она рассказала о болезни матери и об отчаянных планах бежать. Когда она упомянула леди Содуэрт, Петра увидела такое же отсутствие узнавания, какое проявил Робин. Но потом маркиз сказал:

– А, невоспитанная пара? Он занимается торговлей? Она молодая и с резким голосом?

– Всезнайка, – простонал лорд Брайт и обратился к Петре: – У него действительно такая репутация.

Петра искренне надеялась, что он преувеличивает.

– Он из Бристоля, но был при дворе, – сказал ее отец, объясняя свою осведомленность. – Если леди Содуэрт помогала тебе, Петра, она заслуживает нашего расположения.

Петра с ужасом вспомнила встречу в Нувионе. Что, если лорд Ротгар узнает о встрече? Эта женщина может упомянуть Робина Бончерча из Дерби.

Как много ловушек у нее под ногами.

Но это была гипотетическая опасность, и Петра ничего не могла с ней поделать. Пока что она старалась не дать отцу причин чувствовать неприязнь к Содуэртам и представила дело так, что сбежала с мистером Коккрофтом исключительно из-за Варци.

– Коккрофт? – сказал лорд Брайт. – Не могу вспомнить никого с таким именем.

– Я тоже, – сказал Ротгар. – Но если он путешествовал почтой с двумя слугами, он должен быть довольно богат. Петра, как по-твоему? Он джентльмен или богатый торговец?

Петре хотелось бы сделать Роберта Коккрофта торговцем, но она была уверена, что позже все равно попадется на этом.

– По-моему, джентльмен, – сказала Петра.

– Дворянин?

Она колебалась. То старинное кольцо с печатью и его близкое знакомство с такими важными французскими семьями, как Гизы, да и сам он говорил о своем благородном происхождении. Но дворяне в каждой стране знают друг друга, и это небезопасно.

– Он объяснил, – сказала Петра, – что в Англии можно быть просто мистером, но высокого происхождения.

– Верно. Значит, он произвел такое впечатление, да? Коккрофт? Загадка.

– Какое лакомство для тебя, Бей, – с сарказмом заметила его сестра Хильда и, обращаясь к Петре, добавила: – Он так любит решать головоломки. Вы доставили ему огромное удовольствие.

– Возможно, он использовал фальшивое имя, – сказал лорд Бранд, вступая в игру.

– Замышляя недоброе? – предположил Ротгар.

– Не обязательно. Я знаю нескольких титулованных особ, которые предпочитают путешествовать просто, – те, кто считает, что им не нужна лишняя суета. Первый Эшарт. Хантерсдаун второй. Да и я сам поступал подобным образом раз или два.

– Очень хорошо. Мы пока не будем судить о его личности и ранге. Продолжай, моя дорогая.

У нее плохо получалось, но Петра рассказала об остальных своих приключениях, тщательно подбирая каждое слово, стараясь, чтобы это звучало достоверно. События у мамаши Гулар вызвали удивление и восхищение.

– Вы действительно умеете обращаться с пистолетом и шпагой9 – спросила Диана.

– Немного, – ответила Петра. – К счастью, мне не пришлось на деле использовать их.

После этого она перешла к Булони.

– Эти люди схватили вас в гостинице? – спросила леди Стин. – Как страшно.

– Это было ужасно, но я убежала – «не упоминай Кокетку», – и мистер Коккрофт меня нашел. Мы пошли на корабль, который он нанял.

– Название? – спросил лорд Ротгар.

– Простите? – удивленно посмотрела на него Петра.

– Название корабля.

– «Кулик».

Он кивнул. Он не сказал, что корабль можно найти, но она знала, что это факт – если только Робин не заплатил капитану Мерьену за молчание. Она понимала, что портит все, но не могла найти лучшего способа. Она продолжала рассказывать о Фолкстоуне и контрабандистах, делая вид, будто не знает их имен.

– Не беспокойся, – сказал отец с искоркой в глазах, – мы не будем сообщать о них властям.

Она не могла упомянуть «капитана Роуза». Если это действительно было фальшивое имя, оно могло привести прямо к Робину. Назвать адрес – гостиница «Черный лебедь», Стаутинг – было бы губительно. О драке Петра тоже не упомянула. Эти люди могли знать о человеке их круга, который был недавно ранен.