Ривка подалась вперед и сложила руки на столе.

– Твоя мать…

– Пожалуйста, не надо ее так называть.

Ривка кивнула, понимая мое отвращение к этой женщине.

– Эмили и тот тип, Джозеф, выкрали твою тетку Эллен и заставили тебя присоединиться к сборищу. А потом они устроили для тебя ловушку, чтобы воспользоваться твоей силой и связью с гранью и завершить создание Вавилонских чар. В попытке вырваться на волю ты, образно говоря, открылась, случайно обнажив грань. А это и являлось главной целью для Эмили! Твой Питер неожиданно ввалился в клуб и разъединил тебя и Эммета, разрушив чары Эмили. – Ривка прервала свое изложение. – Но как Питер догадался, что ты и грань в опасности? Оливер и Айрис, конечно, почувствовали нарушение грани, но он?

– Это сделала его мать, – моментально придумала я объяснение. Я не могла допустить, чтобы Ривка узнала о связи Питера с малышом и об эльфийских корнях моего жениха. – Клер – экстрасенс. Она сказала ему, что мне угрожает опасность. И что ему надо прийти ко мне на помощь.

Ривка хмыкнула.

– А ты хорошо соображаешь, Мерси. Твоей версии мы и будем придерживаться в дальнейшем.

Значит, Эммет поделился с Ривкой всеми сведениями, включая и истинное происхождение Питера! Хотя странно, что мне не надо ей врать и ломать голову над новыми вымышленными подробностями. Удивительно, но я не петляю и не запутывапю следы: вместо этого мы с Ривкой вступили в сговор.

– Вы что, прикрываете нас?.. Меня?

– Дорогуша, с тех пор как грань избрала тебя якорем, среди семейств ходит масса сплетен. В основном глупого и реакционного толка. Кое-кто из самых громких и глупых болтунов – это твои собственные двоюродные родичи. А кое-кто из Райанов ведет против тебя кампанию. Даже против всех твоих ближайших родственников. Им хотелось бы, чтобы Тейлоров из Саванны придавили. А я, наоборот, крепко привязана к вашей семейке. Благодаря вам хотя бы жить интересно.

– Они все против нас настроены?

– К счастью, нет, милая. У вас куча сторонников. Особенно та очаровательная Тейлор… как же ее имя? Вспомнила – Эбби!

– Она всегда называет себя «простецкой Тейлор», – усмехнулась я, на миг успокоившись.

Ривка расхохоталась:

– Точно! В общем, «простецкие» Тейлоры решительно выступают за тебя. Однако когда станет известно, что Эмили Тейлор имитировала свою смерть и присоединилась к трем мятежным кланам, это может вызвать колебания даже у самых твердых ваших сторонников.

– И что мне сделать?

– Мерси, ты – умная девочка, – произнесла Ривка с одобрением. – Сейчас все зависит исключительно от тебя. Твои следующие шаги будут иметь решающее значение, если ты поставишь перед собой правильную цель. А тебе необходимо уберечь себя и своих близких. Поэтому тебе надо публично отречься от матери. Вырази искреннее отвращение к ее поступкам и сделанному ею выбору.

– Это легко.

– Да, наверное, но весьма болезненно. Ладно, я уверена, ты справишься. Второй шаг дастся тебе труднее. Тебе надо прогнуться. Подчиниться воле других якорей. Быть смиренной. Выполнять их указания. Сосредоточиться на том, чему, по их мнению, ты должна научиться. Они уже долго выполняют твои обязанности. Ты должна поблагодарить их и извиниться за собственное упрямство. – Ривка вскинула руки, предвосхищая мой протест. – И слово «упрямство» еще очень слабое. Вчера ночью грань действительно едва не обрушилась… с твоей помощью, милая.

Я понурилась.

– Я сделаю все ради моих близких, – произнесла я наконец.

В свой мысленный список я быстренько включила и мужчину, женой которого стану в ближайшем будущем, и ребенка, которого рожу через несколько месяцев.

– Отлично, Мерси! А еще они захотят, чтобы ты уехала из Саванны в такое место, где ты не сможешь касаться грани. Они-то, конечно, будут настаивать, чтобы ты училась непосредственно у Гудрун.

– Нет. Ни за что, – заявила я.

Я не собирась даже находиться рядом с Гудрун! Она сотрудничала с Марией, была проводником (если не источником) той самой тьмы, которая захватила мою мать и отняла у меня Мэйзи.

– Боюсь, что этого не избежать. Если ты откажешься, на повестке дня возникнет вопрос о твоем обуздании. Никто не порадуется подобному раскладу, в особенности якоря. Продемонстрируй им свое благоразумие. И потом, чем более охотно ты согласишься с неизбежным, тем лучшее впечатление произведешь. Я полагаю, что мы сможем отложить твой отъезд до свадьбы с Питером, при условии, Мерси, что ты будешь вести себя тише воды, ниже травы.

– А мой малыш? Я не стану делать ничего такого, что может хоть как-то ему повредить!

– Дорогая, не волнуйся по поводу Колина! Пока ты будешь «гостить» у Гудрун, он будет нормально развиваться. А я лично настою на том, чтобы тебе разрешили вернуться домой до рождения сына. Я устрою тебе настоящие каникулы. – Ривка шутливо погрозила мне пальцем. – Потрясающе! Намечается первый случай в истории грани, когда якорю предоставят официальный отпуск по уходу за младенцем! Пусть вам позже и придется разлучиться, но сам Колин ничего не заметит. Ему покажется, что он останется без мамы лишь на несколько дней. – Ривка подняла бокал и осушила его. – А теперь мне надо знать: ты согласна, Мерси?

Я кивнула головой, и как раз в этот момент Питер постучал в дверь своего дома и распахнул ее.

– Как раз вовремя, мистер Тирни! А куда мы поедем обедать? Если я в ближайший час не поем, то умру с голоду!

Мы засиделись в ресторанчике допоздна. В итоге сначала мы высадили Ривку возле отеля, где она остановилась, а затем Питер подбросил меня до дома – не до своего жилища, а до семейного особняка Тейлоров.

У меня слипались глаза, да и малыш нуждался в отдыхе. Однако, прежде чем забраться под одеяло, я подошла к туалетному столику и достала из шкатулки кольцо, которое Питер подарил мне в знак помолвки. Я аккуратно надела его на палец – раз и навсегда, – а потом легла и мгновенно отключилась.

Я почувствовала скорее раздражение, чем страх, когда меня разбудил стук в окно. Я не пошевелилась, решив, что это был жук или страдающая бессонницей птица, но в стекло забарабанили с новой силой. Я села и недоуменно заморгала. На несколько счастливых секунд мне показалось, что я еще вижу сон. Прямо передо мной стоял Джо, а окно, которое в реальности выходило во двор, изменило свои очертания и вытянулось почти во всю стену. Приглядевшись, я заметила, что сквозь него просвечивает соседнее помещение – громадный каменный зал, словно вырванный со страниц волшебной сказки. Джо приставил указательный палец к своим хитро улыбающимся губам, требуя от меня молчания, и резко дернул за веревку, которую держал в правой руке. Веревка светилась тошнотворно зеленым цветом, и я сообразила: ее свили из зачарованного материала. Внезапно о стекло с другой стороны ударилось избитое лицо Адама Кука. Веревка, которую держал Джо, петлей охватывала шею следователя. Глаза у Адама были подбиты и заплыли настолько, что не открывались. Нижняя губа лопнула. Нос был сломан и перекосился.