«В нашем городе нет хороших врачей, поэтому, когда лет в 40 я стала болеть аллергическим насморком, меня никто не мог вылечить. Я постепенно привыкла, что нос забит, запахов никаких, даже когда готовлю, дочку прошу быть начеку, а то что-нибудь пригорит. Хотела в Москву ехать, но денег нет, а потом муж заболел, потом умер, стало вовсе не до того.

Я осталась одна, дочка замужем, потом уехала совсем. Стала я куковать, да постепенно сошлась с такими же, как я, вековухами, ну лет по 55–60. Одна меня к себе в деревню пригласила, как бы на дачу, а там я с очень интересной бабушкой познакомилась. Она в меня просто влюбилась, стала лечить и заговаривать. И в бане, и в поле, и травами, и водой колдовской. За лето я поздоровела, как-то округлилась, нос пробило и запахи появились.

Чутье, наверно с непривычки, стало как у собаки. Я запросто узнавала, у кого мои подружки гостюют, что там едят, и даже у кого зуб больной или там желудок. Такие разные запахи – одни приятные, другие гадкие, некоторые страшные.

И вот вернулась я в город, уже осень, листва палая пахнет, яблочки на лотках, от реки аромат. Раз вышла утром из дома, еще темно, мимо какой-то мужичок бежит – то ли от инфаркта, то ли наоборот. Он пробежал, а запах остался – свежий пот, табачок чуть-чуть, одеколон мужской, старый еще, не современный. Я так и охнула – все женское проснулось. Весь день ходила по округе, искала мужичка. Наутро рано вышла, стала ждать, сама приоделась, подкрасилась. Он мимо промчался, не посмотрел, конечно, а я опять стою, так мне хорошо.

Словом, я его месяц встречала-провожала, он уже здороваться стал. Потом как-то остановился, заговорили мы, а я слов связать не могу – голова от запаха кругом идет. Он, конечно, почувствовал, в дом зайти не отказался, а там такое случилось, что давно должно было быть. И мы с ним стали жить как в сказке. Он ко мне переехал, дома дети остались. С утра он выбегает, я готовлюсь. Потом появится, а у меня уже ноги от желания подламываются, раздеваю, а запах так и обволакивает. И всюду он по-разному пахнет – где чистые запахи, холодноватые такие, а где темные, от которых душа как у волчицы становится. А уж в самом тайном месте запах просто есть хочется, такой он густой и вкусный. И это все его собственные запахи, он так и после душа пахнет. А уж если всякие пахучие листики положить рядом, чуть-чуть одеколона, а лучше всего – ремень кожаный или перчатки, то мне от счастья почти плохо становится.

А муж мой меня ласкает под эти ароматы, и я каждый миг блаженствую, как никогда в жизни не получалось. Нынче говорят «кончаю», а я просто кончаюсь. В доме у нас все чисто, свежестью пахнет, и такая радость на душе. А если бы не подружка, да не бабушка, я была бы такая бедная, словно кто меня обокрал».

«Я вышла замуж в 30 лет. Получилось как-то несуразно: у меня был роман с замечательным мужчиной – и в жизни, и в постели, – но я влюбилась в одного молоденького, просто щеночка. И так меня к нему тянуло, что я с предыдущим рассталась, хотя он говорил, что второй такой пары в мире просто нет. А со щеночком (он на 10 лет меня моложе) было очень забавно: в первую нашу ночь он лег на спину, руки по швам и говорит дрожащим голосом: «Я ничего не умею…» А я-то, дура, влюбленно отвечаю: «Ничего, я тебя всему научу».

Поженились через месяц, прожили уже 22 года, дочка взрослая. И все эти годы я с моим щеночком мучаюсь – то он не может, то он не хочет, то у него не получается. Даже в самые молодые годы чаще раза в неделю никогда не было, а потом стало раз в 2 недели, а сейчас – раз в 3 недели, а то и того реже. Я-то вокруг него и так, и сяк вьюсь, то комбинашку прозрачную натяну, то штанишки с кружавчиками, то вовсе голая ходила, а он отворачивается, словно не замечает.

Когда «Эммануэль» и «9½ недель» только еще появились, я их буквально по кадрикам выучила и дома воспроизводила. Столько сливок извела, клубнику то на себя, то на мужа клала, со льдом играла. Да все понапрасну – щеночек только жмурится, а сам лежит, словно статуя, а я ему и так, и сяк делаю, удовлетворю, раз уж начала, а сама полночи болями в матке страдаю.

Но изменять ему ни разу не изменила – нехорошо это, мне самой нехорошо было бы. Так и мучаемся – я с голодухи, а он оттого, что импотентом себя ощущает. Но к врачу пойти – да ни в какую, просто на дыбы вставал. И все-таки полгода назад затащила (буквально) завела в кабинет, усадила, говорю: «Вот у него проблемы». И доктор меня вежливо из кабинета попросил. Я сижу, радуюсь, что что-то с места сдвинется, муж все-все расскажет, врач его чем-то подкрепит, вдруг да поможет… А оказалось, этот щеночек рассказал, что раньше мы с ним жили каждый день раза по три, и он с меня не слезал по полчаса, а теперь почему-то один раз минут 5–7. Да эти 5 минут у него на все про все уходят – от того, чтобы рубашку расстегнуть до того, как в ванну уйти. А уж насчет каждый день – так вообще никогда не было, чтобы хоть 2 дня подряд.

Потом врач меня пригласил, тут все и выяснилось. Я так плакала, думала, сердце разорвется. Тем не менее лекарства ему выписали, а нам обоим было сказано, каждый день ласками заниматься и учиться этому делу (секс-терапия). Мне-то учиться уже нечему – я и так всю жизнь его ласкаю, но когда муж начал на мне учиться этому искусству – хоть плачь! Ничего не понимает, не чувствует, возится где-то внутри, а мне или больно, или вообще никак. Ни грудь погладить, ни спину – сразу внутрь лезет и так там шевелит, что убежать хочется. Словом, никакой секс-терапии, а только издевательство.

И вот теперь я сижу (фигурально, конечно) и думаю: а может, действительно пойти налево – никаких сил уже нет терпеть. Или поднять его на ноги, импотенцию ликвидировать – и под зад коленом, а самой завести настоящего мужика? Хотя лучше моего мужа в дому никого нет – он и рукастый, и хозяйственный, и все деньги в дом несет. Но больно уж тяжело терпеть».

«Я знаю, что мне никто не поможет, но надежда умирает последней. Я первую половину жизни прожил с женой, а с 47 лет – с любовницей. То есть она и раньше у меня была, но в 47 я жене все открыл и ушел. Стали жить очень интересно: и полугода не прошло, как меня обратно к жене потянуло. Я пришел, а она меня приняла, мы с ней опять стали спать, но тайком от сожительницы (мы с ней так и не расписаны, а с женой не разведены). И вот я от любовницы тайком к жене ходил – лихо? Потом, прошло уже года 4, сожительница это заметила, но стерпела, просто усилила надзор за мной, стала буквально везде со мной ходить и с работы встречать. Постепенно я от встреч с бывшей женой отвык.

Хотя, когда я стал сравнивать, то у жены, оказывается, много такого открылось, чего она в супружестве со мной не позволяла. До орального секса мы с ней добрались раньше, чем в кино увидели, а уж про ласки всякие и говорить нечего – у нее все гораздо лучше получалось, чем в порнухе. Я ей порой пенял, что она себя развратно ведет, а она только смеется – ты мне не муж, а если не нравлюсь, шагай к своей мымре. Но сожительница моя вовсе не мымра, и тоже была не лыком шита, иначе я бы к ней не перебрался. Бывало, так заласкает, затискает, что хочешь не хочешь, а вскочишь.