И он туда же… Забавно, если Урмарен и герцог Сентерский подумали об одном и том же человеке. Вот только кого они имели в виду?

– Скажите-ка, Таннер, вы никогда не встречали барона Танорена?

Хм, Танорен, Танорен… Барон Ургис Танорен. Память выдала к имени два портрета. На первом, из более старого справочника – мужчина лет сорока, с волевым лицом. Рядом с ним жена – похоже, ровесница – и дети. Два мальчика – старшему лет четырнадцать-пятнадцать, младшему не больше семи – и девочка, совсем кроха. На втором, из менее давнего издания – тот же мужчина, только постаревший на три десятка лет. Рядом с ним – сын, причем явно младший из тех двоих, ибо выглядит ровесником отца на первом портрете. Жена, возможно, умерла. Дочь – вышла замуж. За кого? Ладно, потом… А где старший из сыновей? К слову, я никак не могу быть этим отсутствующим персонажем – младшему из тех мальчиков на старом портрете сегодня должно быть лет больше, чем мне. Он даже старше Венкрида Фогерена. Не говоря уже о том, что мое сходство с представителями данного семейства – если граф намекает именно на это – кажется мне весьма сомнительным. Однако надо ответить.

– Нет, ваша светлость, не встречал. А мог? Интересно, где?

– Откуда же мне знать, где вас носило до того, как память отшибло.

– И то верно…

– Значит, не знаете его?

– Ну как вам сказать… Мне известно это имя, я даже представляю, как он выглядит, и, наверное, узнал бы при встрече. Но чтобы где-то наши пути пересекались… нет, не помню такого.

– Пожалуй, да, за то время, что мы с вами знакомы, возможности встретить его вам не выпадало. Насколько мне известно, барон Танорен за послевоенные годы покидал замок хорошо если больше трех раз. И последний из них – задолго до нынешнего лета.

– Тогда о чем речь?

– Дело в том, что у барона было четверо детей. Трое сыновей и дочь.

Трое сыновей?

– …Дочь барона вышла замуж пятнадцать лет назад, с полного одобрения отца, живет сейчас в Кардее, счастлива в браке, растит двоих детей, и больше ничего интересного я вам о ней не скажу. Теперь о сыновьях. Старший, Виргел – капитан, командир пехотной роты – погиб в самом начале войны. Жениться он успел, а вот обзавестись детьми – нет. Вдова Виргела вышла замуж через пять лет после войны, ее нынешний муж – тоже военный. До сих пор поддерживает отношения со старым бароном, навещает его не реже двух раз в год. С этими линиями все, переходим к среднему сыну, Геркусу, который сейчас считается официальным наследником барона. Этот любимчик своей матери предпочел военной службе чиновничью карьеру. Женился в первый год войны, у него две дочери, старшая в прошлом году вышла замуж, младшая обзавелась женихом, но точная дата свадьбы не определена. С отцом отношения у Геркуса, скажем так, прохладные – во многом из-за отношения Геркуса к военной службе. Старый барон – вояка в демон знает каком поколении, ушел в отставку из-за подкосившегося здоровья и очень переживал, что врачи не разрешили вернуться на службу, когда началась война…

Демон меня пережуй, это что же должно было произойти с младшим сыном барона, если его нет ни на одном из портретов, а граф начал настолько издалека?

– …Так что барон наверняка оставил бы Геркусу лишь положенную часть наследства, если бы вообще оставил, но никак не титул, если бы младший был жив.

– А что случилось с младшим? – осторожно интересуюсь я.

– В отличие от Геркуса, воротившего нос от военной службы, он мечтал стать офицером, как отец и старший брат. Когда началась война, ему было двенадцать. Парень трижды сбегал на фронт. Третий раз – в предпоследний год войны, в конце лета. Он не просто добрался до Лариньи, там его поймали всего в десятке тиг от передовых позиций. Его уже собирались отправить домой, но именно в этот день аркайцы прорвали нашу оборону на том участке.

– Сын барона погиб?

– Ну как вам сказать… Там было нечто страшное. Натуральная мясорубка. Погибло очень много людей, и военных, и гражданских, прежде чем подошли подкрепления и аркайцев отбросили назад. Стояла жара и погибших пришлось хоронить, не теряя время на опознание. У военных хотя бы были жетоны, у местных жителей – свидетели из родственников или соседей. Но и неопознанных останков хватало. А парня там никто не знал, документов при нем не было. Так бы и сгинул бесследно, но уцелела запись о задержании и готовящейся отправке. Капрал из Красной стражи, занимавшийся его делом, вроде бы опознал труп, и об этом была составлена и отправлена соответствующая бумага. Тело отправить родителям не успели – аркайцы снова пошли в наступление. Их отбили, но от поселка остались только пепелища и свежие могилы. Капрал тот тоже погиб. После второго прорыва там мало кто уцелел.

– То есть, ваша светлость, все говорит о том, что мертвым младшего Танорена никто не видел?

– Именно так. Ургис добился все-таки признания сына пропавшим без вести, а не погибшим – не столько потому, что сам надеялся на его возвращение, сколько ради жены. Она тогда чуть не сошла с ума от горя, потеряв двух сыновей. Но тут Геркус подарил им вторую внучку, потом еще и дочь вышла замуж. В общем, баронесса нашла в себе силы справиться с горем. Но в то, что младший сын жив, верить не перестала. Верила до самой своей смерти семь лет назад.

– Понятно… Сколько сейчас барону?

– Семьдесят шесть.

– И вы решили представить ему меня как пропавшего сына?

– Почему нет?

– Но ведь это…

– Маленький штрих, Таннер. Нынешний наследник барона сейчас под следствием. Вам не сложно будет догадаться, по какому делу?

– Демон меня пережуй… Насколько серьезно он вляпался?

– Увы. Бесплатную доставку на известные вам острова Геркус Танорен уже заработал. И это притом, что следствие по его делу еще не закончено.

– Хм, а чем это грозит его семье?

– Старшей дочери, полагаю, ничем. У младшей вполне может расстроиться свадьба. С супругой Геркуса несколько сложнее. Хотя, скорее всего, для нее это тоже не будет иметь серьезных последствий.

– Почему же?

– Потому что муж ее, как говорится, везде успел. И в заговор вляпался, и… любовницу завел. Правда, жена оказалась шустрее нас – выследила его еще весной. Накрыла на горячем. И приперла, что называется, к стенке. Громкого скандала не случилось, поскольку ей он тоже был ни к чему, и супруги решили развестись тихо и к тому же не сразу, а на следующий год после свадьбы младшей дочери.

– Чтобы соблюсти внешние приличия…

– Верно. Правда, при этом по письменному соглашению она уже получила половину имущества Геркуса. И чтобы не видеть муженька-изменщика, и чтобы ему лишний раз досадить, перебралась к свекру в замок. Тот ей не отказал и внучку тоже приютил.

– То есть можно полагать, что об участии мужа в заговоре она не имела понятия?

– Лично я в этом не сомневаюсь.