Типу Султана использовали в бою невообразимое множество ракет [после этой атаки в Европе временно активизировалось производство ракет, которые были и у англичан и у войск Наполеона].

Получалось, что добиться решающего поражения над Францией и над теми, кто либо поддерживает лягушатников, либо все еще лелеет надежду на независимость, не представляется возможным. Необходима переброска не менее чем пятнадцатитысячного корпуса с артиллерией, чтобы и сокрушить всех противников и не потерять уже то, что было захвачено.

— Получается, лорд Пелэм, что в Индии в ближайшее время мы уже не сможем улучшить свое положение? — спросил король у премьер-министра, который прибыл для главного доклада.

— Ваше Величество! Слона нужно есть по частям. Мы откусили очень большой кусок. Франция не сможет, если только не напряжением огромных сил, содержать колонию в Мадрасе. Им просто будет нечего есть. Мы перекрываем не все, но многие пути доставки продовольствия. Зачем такой актив, который станет высасывать из страны огромные ресурсы без перспектив дать прибыль? — ответил премьер-министр.

— Да, да! Я читал в докладе. Там есть предложение начать переговоры с Францией, как только закончится война в Европе о покупке нами Мадраса. Правда, пока не понимаю, откуда на это найдутся деньги, — король пристально посмотрел на своего министра.

Георг прекрасно уже изучил Пелэма и знал, что тот никогда не предлагает проектов, которые непродуманные, уж, тем более, если на них нет финансов.

— Вот тут, мой король, интересная вырисовывается картина. Россия предлагает нам кредит! — Пелэм улыбнулся. — Тот бой у Датских проливов назван инцидентом и в знак того, что Россия не имеет враждебных отношений к нам, а хочет лишь торговли, русские и предложили поработать с их банком.

— Вы в своем уме? Они проявляют необычайную агрессию по отношению к нашему флоту и всей Англии, а мы у них будем брать деньги? Или не нужно отдавать? — взгляд монарха высказывал крайнюю заинтересованность в том ответе, который напрашивался.

— К сожалению, отдать нужно, — разочаровал Генри своего короля. — Однако, и тут все было продумано, Ваше Величество. Россия готова предложить нам три миллиона фунтов, при условии десяти процентов и на пять лет. Это более чем хорошие условия. Мы же можем предложить Франции не более пятисот тысяч, Мадрас более не стоит. Большая часть предложенного кредита по договоренности с русскими, пойдет на наши закупки в России товаров.

— Когда в условиях войны, Вы успели с ними договориться? — перебил король докладчика.

Действительно, это было весьма и весьма странно. Так себя в Европе пока никто не ведет. Или все же это нормально? Торговали же голландцы с Испанией и оружием и канатами с парусиной в то время, как и воевали с ней и даже костры инквизиции пылали на всей территории мятежной Голландии? И сами англичане, чего уж там, действовали по принципу: война-войной, а торговля по расписанию. Но русские? Они же такие прямые, вроде бы и не готовые на нелинейные решения. Однако, новый император весьма и весьма эксцентричный. Вена, которая уже была готова чуть ли не договариваться с Фридрихом, также делала намеки англичанам на совместные планы по усмирению России. Но ранее, сейчас же Австрия только и говорит о том, какие интересные приемы в русском посольстве.

— Ваше Величество, для меня так же было странным, когда к нашему шпиону в Киле, который никоем образом не демонстрировал свое подданство, подошли русские господа и предложили поговорить. И мне, как и некоторым членам вигов, русские предложения кажутся весьма и весьма привлекательными, — Пелэм открыл свою папку и подал королю одну из бумаг. — Вот Ваше Величество план, как из русских трех миллионов сделать четыре уже наших.

Король стал вчитываться в текст, изобилующий множеством цифр.

— Продавать русскую пеньку в североамериканские колонии? — задумчиво спросил король, но вопрос был самому себе. — Я вижу, Генри, что тут могут возникнуть две угрозы: первая — это то, что мы, разрешая колонистам строить для нас новые корабли, взращиваем в них опасные мысли о сепаратизме. Второе, что мы же и обрушаем экономическую ситуацию в колониях. Продавать им пеньку втридорога?

— Ваше Величество! Если разобраться, то русские канаты лучшие в мире, парусина в последние годы — выше всяческих похвал. Срок службы такелажа, собранного из русских материалов, увеличивается вдвое. Так что, по сути, переплата не столь выходит большой. У североамериканских колоний более нужного для их существования денег. Дадим некоторые послабления для их промышленности. Вместе с тем, у нас более тридцати тысяч солдат высвободятся после войны и пусть сами же колонисты их и кормят.

— И они же станут выполнять полицейские функции? — улыбнулся Георг. — Что ж, я одобряю такой подход. Мы получаем строительство флота, при этом не тратим денег. Но все же, какое Вы имеете мнение о предложении русских начать переговоры?

— Не хотелось бы, что мой король подумал обо мне, как о русском агенте, но я поддерживаю стремление к миру. Достаточно крови пролилось на полях сражений, — сказал Пелэм, вызывая улыбку короля.

— И это правильно, Генри, когда нужно Англии, тогда и повоевать можно, но шпагу вложить необходимо, когда для нашего государства война не выгодна! — сказал король, потом, будто опомнился, продолжил. — А как у нас дела в Канаде.

— Примерно так же, как и в Индии, Ваше Величество. Выгнать лягушек не получилось, но болото для их проживания стало сильно меньшим прежнего, — сказал Пелэм и не удержался от смеха, заражаясь весёлостью от короля.

— Это Вы славно подметили! — смеялся Георг, даже позабыв о своих болячках.

— Мы готовы разделить Квебек на две части, где большая будет за нами. Франция разрывает свои союзнические договоренности с индейцами, при этом мы можем немного, но помочь французам с продовольствием, — сообщил размытые пока позиции англичан в предстоящих переговорах.

— И они пойдут на это? — удивился король.

— Да, Ваше Величество, я в этом уверен. У Англии и Франции появляется много точек соприкосновения в будущей политической системе. Нам не нужен убийственный для Англии союз Фридриха и Петра, что весьма возможно из-за упертой позиции Австрии в вопросе Константинополя, — разъяснял политические расклады премьер-министр.

— Но русские покоряют Вену, там звучит все больше музыки из России, от этого молодого да раннего вундеркинда Петра. Вот, право слово, лучше бы он писал музыку, а не лез в политику! — Георг скривился, наверное нужно послать слугу за русским сливочным маслом.

Или попробовать натереть русское же подсолнечное масло?

— Да, Ваше Величество, русские покоряют общество в Вене. Австрийская газета даже напечатала в подробностях о подвигах русских солдат в битве при Кениггреце. Там было какое-то сумасшествие, когда русские пошли в лобовую атаку на неприступные фортификации пруссаков. Фридрих по этому поводу даже высказался: «Русские не солдаты, они звери, совладать с которыми тем сложнее, чем больше ты человек».

— Старина Фридрих любит говорить на публику. После битвы при Кёнигсберге он так же говорил: русских мало убить, их нужно еще повалить [действительное выражение Фридриха Прусского]. Но полно-те, давайте к делу, — Георг поежился на стуле.

Король уже хотел прилечь на кушетку, так ему легче пережидать болезненные неудобства.

— Я и партия, что мною возглавляется, просит Его Величество, соизволения на активизацию переговорного процесса. Предположительно, конференция может пройти в Аахене. Мы готовы пойти на соглашение, если за Пруссией сохранится в вассальной зависимости с элементами самоуправления Саксония. Богемия возвращается Австрии. Проблема Восточной Пруссии стоит во главе угла, но русские, как я думаю, готовы западную часть Восточной Пруссии отдать Фридриху, — докладывал Пелэм.

Король уже хотел было заканчивать разговор, но резануло то, что русские забирают не всю Восточную Пруссию, оставляя клочок земли и Фридриху.

— Вы подставляете Польшу? Пруссии нужна будет единая граница с теми жалкими территориями, что русские готовы упустить. И почему Петр хочет что-то отдавать Фридриху? — спросил король.

— Ваше Величество относительно польского вопроса, то, да, это придется сделать. Речь идет о средне и дальне срочных перспективах. Общая русско-прусская граница — это первый шаг к конфликту этих держав. Фридрих, несомненно усилится за счет Саксонии, он умеет выжимать все соки из своих территорий. У нас появится бульдог, которого, отпустив с повадка, станет возможным натравить на медведя, — ответил премьер-министр.

— Что-то сегодня Вы все чаще используете образность в докладе! Впрочем, это дает большее понимание ситуации. Польша, конечно, важна, но тут пусть французы думают, они