большие или маленькие. Если буквы – это код, который что-то открывает, то речь не обязательно идет о сейфе, каким мы его себе представляем, – возвращается Нефертари к своей теории, и Сет откидывается на спинку дивана. – Не исключено, что это просто дверь или какой-нибудь сосуд. Без понятия. – Она делает паузу.

– Что тебе еще пришло в голову? – спрашивает Малакай.

Слегка поерзав, Нефертари отвечает:

– Нам стоит учитывать, что в следующем тайнике будет лежать только новая зацепка.

Я обещал ей пощадить душу Малакая, только если он будет жив, когда мы отыщем Скипетр света. У нее заканчивается время.

Ее взгляд снова обращается к Сету:

– Ты упоминал, что подозревал Рамзеса, но на тот момент, когда исчез Скипетр света, он был слишком занят восстанием своего молочного брата Моисея. Моисей хотел освободить свой народ и увести из египетского рабства. Зачем Рамзесу красть скипетр именно в это время?

Она слишком близко подбирается к тайне ковчега. Историей о том, что там лежат только скрижали с десятью заповедями, мы могли обмануть лишь людей в прошлом.

Сет поднимает глаза на меня, и я прекрасно понимаю его посыл. Что-то типа «сам расхлебывай эту кашу». И это, в свою очередь, означает, что он меня не выдаст. Я задаюсь вопросом: почему? Достаточно пары слов, чтобы Нефертари перестала мне доверять. Мне ненавистна мыль, что я перед ним в долгу, но, вероятно, Сет в курсе приказа аристоев и, как ни странно, его соблюдает.

– Что Рамзес мог бы сделать со Скипетром света? – интересуется у всех нас Малакай.

– Ничего, – признается Сет. – Он был бы для него бесполезен. Управлять скипетром способен только бессмертный.

На этих словах Малакай и Нефертари одновременно кивают и внезапно становятся безумно похожими друг на друга, хотя она лучится жизнью, а он стоит на пороге смерти. Гор прав: мне надо открыть ей правду.

– А не может случиться, что он уже давно уничтожен? – задает следующий вопрос Малакай.

– Скипетр нельзя уничтожить, – откликается Сет.

Я выдыхаю только тогда, когда Нефертари отворачивается от него. Как бы хотелось знать, о чем она сейчас думает, верит ли в то, что он исправился. Я не поверю, однако она не знает Сета так хорошо, как я. Мы были ближе, чем я близок сейчас с Гором или Данте. Я мог доверить ему собственную жизнь, но он предал эту дружбу. Это оказалось едва ли не больнее, чем потерять Нейт.

– Ты узнал у Осириса, откуда у него подсказка? – обращается Нефертари ко мне. А у меня внутри все противится необходимости делиться информацией с Сетом.

– От Тота, – опережает меня он. – Тот передал Осирису ремень. Это подарок от Соломона.

– Ты знал?

Он поднимает руки:

– Естественно, я знал. В конце концов, это я убедил Тота отдать ремень. Ему было стыдно, что он так и не понял сообщение.

– Он говорил с тобой об этом? С чего бы ему это делать? Именно с тобой? – Я ошеломлен.

– Аз, – даже я замечаю, как устало это звучит, – я понимаю, что ты мне не веришь. Но я тут пытаюсь загладить вину.

– Может, вы обсудите свою личную драму наедине, а мы перейдем к делу? – затыкает нас обоих Нефертари.

– Ты права, – печально улыбается ей Сет. – Пройдет всего-то пара тысяч лет, прежде чем он меня простит.

– А я всегда думала, что парни подерутся, а потом снова все хорошо.

У Сета дергаются губы, а я снова сдерживаюсь, чтобы не врезать ему за то, что он забавляется, в то время как я значительно хуже чувствую себя в положении, в которое он нас поставил.

«Оставь его, – слышу я Гора. – Пока что».

– Во время изгнания Тот периодически навещал меня у Ра, – рассказывает Сет. – В свой последний визит он принес пояс и показал его мне. Полагаю, это была проверка, но я ничего не смог сделать с подсказкой. Так что посоветовал ему пойти с ней к Осирису. Если бы я знал, что произойдет… что последуют смерти…

– Тарис, – на последней фразе Малакай побледнел еще сильнее, если такое в принципе возможно, – хорошо бы тебе на несколько дней приехать домой.

Я тихо чертыхаюсь себе под нос. Малакай не должен был об этом узнать. Теперь ему известно, в какой опасности находится его сестра. Вот дерьмо!

– Извини, – беззвучно шепчет в мою сторону Сет.

– Нам немного осталось. Тогда мы найдем эту проклятую штуку, а потом… – Девушка осекается, потому что не может сказать ему, какую сделку мы с ней заключили.

– Котенок, приезжай домой на пару дней.

Она медлит мгновение, и боль у нее в глазах разрывает мне сердце.

– Я ее привезу, – встреваю я. – Завтра днем мы будем в Пикстон-Парке и останемся на несколько дней.

Я хочу забрать ее из Лондона и увезти подальше от Сета, а Малакай подсказывает идеальный повод. Данте и Гор тем временем постараются найти горгулью, совершившую убийства.

– Большое спасибо. Нам необходимо обсудить кое-что личное. – По его словам я слышу, зачем на самом деле Малакаю нужно это время. Он хочет попрощаться с ней, хотя я сомневаюсь, что прямо скажет это сестре. Она и так довольно скоро все поймет. Я тру руками лицо. Это не мое дело. Люди умирают. Даже такие хорошие люди, как Малакай.

Тарис

Напряжение между Сетом и Азраэлем можно потрогать руками. Я действительно хорошо провела вечер с родными и Гором, пусть и беспокоилась за ангела. Было трудно не заметить, как ему не хотелось отправляться в царство мертвых. И это, по-моему, странно, ведь он отделяет души от тела. Но мне неизвестно, что происходит с ними после. Конечно, я знакома с рисунками из «Книг мертвых», но даже не представляла, будто они соответствуют реальности. Никогда бы не подумала, что день закончится так ужасно. Адам мертв, меня едва не убил демон ветров, а Малакай выглядит совершенно обессиленным. Естественно, я могу вести свои исследования и из Пикстон-Парка. Следовало сразу на этом настаивать.

– Значит, мы приедем завтра, – обещаю брату. Он так редко меня о чем-то просит, что я не могу отказать ему в этом желании. Он боится за меня, и я догадываюсь, что Малакай хочет сказать мне что-то, не предназначенное для чужих ушей. А еще он не должен был узнать об убитых. – А сейчас ложись спать.

Брат выглядит усталым. Изнуренным и измученным. Мне нужно поторопиться с поиском. Каждый день, прошедший между обещанием Азраэля и медленной смертью Малакая, – это лишний день. Если тело брата не продержится до тех пор, пока мы найдем