Маб откинулась на подголовник и часто заморгала. Ей подумалось, что она не знает никакого другого мужчину, который бы просто взял и признался в подобном, да еще и на бумаге. По ее опыту, мужчины либо наотрез отрицали вещи такого рода, либо, прижатые к стенке, признавались в них, пожимая плечами и отпуская грубые шутки.

Она посмотрела на потоки дождя, лившиеся на рельсы, изгибающиеся впереди на повороте. Ее все еще не оставляло ощущение, что она раздета донага, хотя ее, как панцирь, закрывали пальто и перчатки, а Фрэнсиса больше не было рядом. Прежде чем это чувство растаяло и панцирь снова замкнулся на ее теле, она достала из сумочки авторучку.

Его имя не имеет значения, – написала она на клочке бумаги, чувствуя, как пересохло во рту, – но я думала, что люблю его.

Она изложила всю свою историю с Джеффри Ирвингом и его приятелями, все уродливые факты до единого, засунула лист в конверт, написала на нем адрес лондонского пансиона для приезжих, в котором квартировал Фрэнсис, и запечатала, не давая себе времени передумать.

Мне ты можешь доверять, Маб.

Надеюсь.

Она опустила письмо в первый попавшийся почтовый ящик, пересаживаясь на другой поезд.

Не спрашивай о других моих тайнах, Фрэнсис. Последнюю я не могу тебе открыть.

Глава 34

ИЗ «БЛЕЯНЬЯ БЛЕТЧЛИ». МАРТ 1942 ГОДА

Не каждый день нам случается видеть в БП целого вице-адмирала, но вот внезапно к нам явился на обход сам начальник управления совместными морскими операциями. Позвольте, но разве весь смысл учреждений вроде нашего не в том, что начальству нельзя заглядывать к нам невзначай, когда ему только вздумается? У капитана Тревиса сделалось такое лицо, как будто он ненароком проглотил моль…

– Дядя Дикки, а ты-то что тут делаешь? – ахнула Озла, выскакивая из-за стола переводчиков. Следом за дядей Дикки в комнату набилась целая свита флотских в сопровождении нескольких перепуганных служащих БП.

– Я знал, что найду здесь моих любимых крестниц. – Вице-адмирал широко улыбнулся Озле и Салли Нортон; обе застыли от изумления, но это не помешало им поспешно перевернуть лежавшие перед ними на столе листки текстом вниз. – Вот я и подумал, почему бы не заскочить, не посмотреть, как у вас дела? Покажи-ка мне эту вашу знаменитую картотеку с перекрестными ссылками…

Озла заметила, с какой сдержанной яростью переглянулось стоявшее за спиной ее крестного начальство БП. Прекрасно, лучше просто некуда: теперь капитан Тревис полностью выйдет из себя. Она попыталась отступить на пару шагов, пока Салли вела лорда Маунтбеттена в отдел мисс Синьярд, но крестный взял Озлу под руку и пошел с ней по Четвертому корпусу. Сопровождающие тащились следом.

– Смотри там, приглядывай за моим сорванцом-племянником! Когда тебя нет рядом, Филипп вечно попадает в передряги. В прошлые выходные он разбил в лепешку мой «воксхолл» – ездил наперегонки с Дэвидом Милфорд-Хейвеном. Это ведь надо умудриться, парень избороздил все Средиземное море под обстрелом, и ничего, а в Лондоне во время затемнения получил-таки первое ранение…

Озла вежливо посмеялась. Осмотрев корпус, гости из Адмиралтейства гуськом вышли за дверь. Утренний дождь прошел, солнце сияло, и множество любопытных дешифровщиков толпились во дворе, чтобы поглядеть на важного визитера в кителе с золотым позументом с ног до головы.

– С другой стороны, мы же видели самого Черчилля, что нам какой-то адмирал? – расслышала Озла голос подошедшего из Шестого корпуса Джайлза.

– Мы пропали, – пробормотала оказавшаяся рядом с ней Салли. – Тревис нам головы оторвет, а потом повесит и расстреляет.

– Не болтай вздора. Мы же не виноваты, что дядя Дикки свалился как снег на голову.

– Подожди, сама увидишь. На вице-адмирала они орать не смеют, так что наорут на нас.

– Не буду я ничего ждать, мне работать надо. – Озла проводила крестного до особняка, затем вернулась в Четвертый корпус.

В последнее время народу в Парке прибавилось, каждую неделю прибывали новые нанятые: оксфордские студенты, секретарши-машинистки, продавщицы, комиссованные после ранения солдаты… Однако Четвертый корпус оказался почти пуст – сотрудники еще не вернулись после визита флотского начальства. Войдя в полумрак прямо с солнечной улицы, Озла приставила ладонь козырьком к глазам и вдруг уловила какое-то движение. Не то пола пиджака, не то юбка промелькнула перед ней и юркнула в дверь.

– Кто здесь? – удивленно окликнула она. По корпусу постоянно сновали люди, но, как правило, все они что-то бормотали, звякали кружками, а вовсе не прятались. Не пытались ускользнуть так, будто не хотели, чтобы их заметили.

Озла пошла следом и оказалась в комнате, которую в шутку именовали «Приютом дебютанток». Со временем полки, на которых мисс Синьярд аккуратно расставляла коробки с бумагами, превратились в настоящую картотеку – коробки от пола до потолка, все материалы подшиты в папки и снабжены перекрестными ссылками. Но сейчас крышки двух коробок, в которых хранились зарегистрированные донесения, лежали криво, словно кто-то второпях рылся в содержимом и бросил все как придется. «Наверное, кто-то запрашивал информацию», – решила Озла. Но все же прошлась по остальным помещениям и осмотрелась. В их отделе все оставалось на своих местах, дверь мистера Бирча была заперта. И вдруг ей показалось, что она расслышала чей-то шаг – тихий скрип кожаной подошвы по линолеуму. Она развернулась и направилась к выходу из корпуса.

Дверь еще качалась на петлях. Озла выбежала на улицу. На тропинке между Четвертым корпусом и особняком народу было по-прежнему видимо-невидимо – не только дешифровщики, но и адъютанты из свиты дяди Дикки. Тот, кто только что выскочил из корпуса за секунду до Озлы, мог стоять где угодно в этой толпе. Да она и понятия не имела, кого искать, – промелькнувшая перед ее глазами одежда могла быть и юбкой, и мужским пиджаком. Ну, убеждала себя Озла, мысленно тряхнув головой, вряд ли произошло что-то подозрительное. Просто какая-то девушка из картотечного отдела спешила поглазеть на высокое начальство и забыла закрыть пару коробок, вот и все. Озла медленно вернулась в корпус и просмотрела документы в тех двух коробках. Сотни карточек – поди разбери, украли ли оттуда что-нибудь. Да нет же, наверняка все в порядке.

Но тут она словно услышала свой собственный голос, всего пару недель назад убеждавший Тревиса: «Как просто было бы выносить сообщения из БП… проще некуда незаметно сунуть бумажку в бюстгальтер, пока все зевают в ночную смену».

Или пока все отвлеклись на целое адмиралтейство важных гостей.

Кто-то там побывал. Озла сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться, и почувствовала, как волоски у нее на руках встают дыбом. Она ощутила знакомый запах… только бы