– Когда Гарик все это выдал, папаша стал сам не свой,ну и врезал ему. А Гарик упал и головой ударился, о камин, кажется. Я сам невидел, только слышал, как папаша орет, что Гарик ему не сын и все такое.Покричал малость, а потом испугался, а второй дядька из охраны вдруг говорит:“Константин Сергеевич, он умер”. В общем, тут такое началось… Папаша вродечувств лишился, потом кричит:

"Гошка, сынок!” – и плачет. Ей-богу, плакал. Они Гарикана диван положили, и отец все возле него крутился, кричал: “Вызови “Скорую”, аохранник: “Никакая “Скорая” не поможет” – и все талдычил: “Вы о себе должныподумать”. В общем, охранник его уговорил. Когда они уехали, мы тихо смылись, ия сказал Мальвине, что нам надо договориться об алиби.

– О чем? – подала я голос, решив, что ослышалась.

– Об алиби, – начал злиться Ромка. – Дуракуясно, они подумают-подумают и что-нибудь придумают. А что придумаешь, самособой: дружки плохие. Так оно и вышло, – вздохнув, заметил он. – Вотя и решил, что нам нужно алиби. Мальвина скажет, что я был с ней, а я – что онасо мной, понимаете?

– Понимаю, – кивнула я.

– И Гарика в ту ночь мы не видели. А если его отецпо-честному скажет, как все было, то мы, конечно, подтвердим, что убиватьГарика он не хотел. Только я очень сомневался, что будет по-честному, вот иподумал насчет алиби. А Мальвина здорово разозлилась, сказала, что я дурак, чтомы на этом можем заработать деньги, если папаша не пойдет сдаваться в милицию.Я ей сказал, что это она дура, никаких денег мы не получим, а неприятностинаживем. Может, и похуже… Мы разругались, и она убежала. Дальше вызнаете, – сказал он, разглядывая свои ноги. – Когда я понял, что насс Мальвиной ищут, то сообразил: так и есть, хотят повесить на нас убийство. Удядьки деньги большие, я же знаю. А у Мальвины что? Предки только рады будутизбавиться от нее. Еще я очень боялся, что она в самом деле.., ну…

– Попробует шантажировать Нефедова? – подсказалая.

– Угу, – кивнул он угрюмо. – Я испугался ипозвонил отцу. Вы же с самого начала знали, что он мой отец?

– В общем, да, – не стала я вдаваться в детали.

Я разглядывала его, пытаясь решить, как сказать ему оМальвине. Что бы я почувствовала на его месте, если бы ко мне пришланеизвестная тетя и сообщила, что человека, которого я люблю, убили? Япоморщилась. Ромка оказался наблюдательным парнем, он посмотрел на меня испросил:

– Ее нашли?

– Нашли, – кивнула я. Он таращил глаза и боялсяспросить главное, а мне ох как не хотелось отвечать. – Тебе летсколько? – посуровела я.

– Скоро восемнадцать.

– Выходит, уже взрослый. Ну так вот. Марину сбиламашина в десяти километрах от города. Может, она действительно быланеосторожна, но я думаю, что погибла девочка не случайно.

– Погибла? – всхлипнул он, но быстро справился сослезами, только уставился в одну точку.

– Погибла, – кивнула я. – Ты знаешь, ктотакой Нефедов?

– В каком смысле? – нахмурился он и тут же кивнул:

– Я понял, что вы имеете в виду. Мой отец работает нанего, то есть.., не совсем на него, но это не имеет значения, так?

– Твой отец – золотой мужик, башкой рискует, чтоб тебепомочь. Я, между прочим, тоже рискую. Говорю это не для того, чтобыпожаловаться на жизнь, а для того, чтобы ты уяснил: ситуация серьезная. Здесьлибо мы, либо Нефедов. Теперь самое главное: погибла девочка, которую тылюбишь. У тебя два выхода: либо обратиться в милицию, что не очень умно, еслипомнить о деньгах Нефедова, в газету или еще куда-то, а этим подставить отца искорее всего лишиться головы, либо помочь мне, и я тебе обещаю, что Нефедовпоплатится. Не буду врать, что сядет в тюрьму, однако я постараюсь, чтобы сел.Ты понял?

– Понял, – кивнул он. – Что надо делать?

– Тебе? Сидеть здесь и носа из дома не высовывать,никому не звонить, даже отцу. В общем, сделать так, чтоб тебя ни одна живаядуша не нашла. Ясно?

– Конечно. Я же свидетель. Вы будете прятать меня досамого суда?

"Святая наивность, – мысленно пришла я в восторг итут же чертыхнулась:

– Какой там, на хрен, суд?” Но вслух пообещала, что да,конечно, до самого суда, и так как он очень важный свидетель, то долженпонимать, как много от него зависит.

Мы остались довольны друг другом, он важностью предстоящеймиссии, а я открывающимися перспективами. Не то чтобы они меня особо радовали,и все же.., сегодня было лучше, чем вчера.

– Значит, договорились? – поднимаясь, спросила я.Ромка кивнул и проводил меня до двери. Его мать появилась из кухни, испуганнона нас посмотрела, я улыбнулась ей, не рассчитывая на ответную улыбку, ивыскользнула из дома.

Мыслей было много, но ни одной толковой. Моя задача наближайшее будущее – сохранить пацану жизнь. Это напрямую связано с тем, какповедет себя Дед, а он… Словом, выстраивалась длинная цепочка и одному господуведомо, что там в конце.

Я выехала на автостраду и едва не завопила в голос: впередивозле “девятки” стоял Саша Лукьянов и приветливо махал мне рукой. Господу точноне было дела до моих проблем.

Я резко затормозила, Лукьянов подошел, открыл дверь и селрядом. На его физиономии появилась ухмылка, которую я бы в другое время назвалапротивной, но сейчас она казалась мне зловещей.

– Что ж, – сказал он, – надо полагать, пацанаты нашла?

– Послушай, – начала я, но он перебил:

– Нет. Это ты послушай. Знаешь, зачем я здесь? Мои хозяеваотправили меня сюда с одной целью, чтобы у Деда все прошло без сучка изадоринки. Я за это отвечаю. Ясно? А ты играешь против Деда.

– Спятил, – изобразила я удивление. – Дед неимеет отношения к убийствам. Это Нефедов. Парень мне все рассказал.

– Что рассказал?

– Нефедов убил сына. Убил сгоряча, потому что тотобвинил его в убийстве Аллы.

– Выходит, сыночек не остался в ночь убийства дома, апроявил любопытство, застукал папашу у подъезда подружки да еще сказал ему обэтом? Никакого почтения к старшим.

– Этот сукин сын…

– Помолчи и слушай дальше. Нефедов не только близкийдруг Деда, он его соратник. В дело вложены большие деньги. Никто не позволиттебе за несколько дней до выборов устраивать цирк просто потому, что ты ни стого ни с сего решила быть благородной.