– Что ж Зоя его с собой-то не забрала, – тихо произнесла Василиса.

– На кой он ей сдался, – сухо отозвалась мама. – А главное – на кой он сдался тебе. Было бы, из-за чего… А, ладно.

Мама махнула рукой и вышла. Василиса смотрела на кеды Гаврила. Он так старался для Зои, чтобы она пришла в себя. А она просто упорхнула. Наверное, будет и дальше искать тех, кто будет вокруг неё хороводы водить. Как вокруг идолов на празднике Ивана Купалы в Скиркудово.

И правда. Василису ведь тупо принесли в жертву языческому идолу. Истукану. Вернее, истуканше-Зое. Вот она кто. Языческий идол, требующий жертвоприношений. Ведь тогда, у Вражьей горы, тот монстр назвал её лучшей из всех. Да он не поклонения от неё требовал, а продолжения его дела. А все решили, что Зоя совершила для них самопожертвование. Нет, она просто тешила самолюбие. Знала, что кинься она в пещеру, то ничего ей не будет. Только сильнее бы стала.

А самопожертвование совершили Гаврил и Василиса. Два идиота. Хотя Василиса пыталась ему мозги вправить. Плохо пыталась, значит. Лета права – надо было отказаться от этой авантюры, и всё. Но тогда Гаврил считал бы её предательницей. А она бы бесконечно себя грызла.

Теперь Гаврил в порядке, а Василисина жизнь загублена. Причём ею же самой. Некого винить.

Василиса отошла от окна и продолжила собирать вещи. В рюкзаке нашлась записка Гаврила, которую он отдал Василисе перед заплывом в Чарусы. Повертев сложенный листок в руках, Василиса всё же решила не лезть в чужую жизнь и просто отправила записку в урну.

Гаврил продолжил сидеть на их крыльце. Он вообще-то и раньше приходил, но отец как-то умудрялся его спровадить. Теперь отец, вернувшийся со службы, просто прошёл мимо.

Ближе к ночи Василисина мама позвонила Наталье Львовне и попросила прийти и забрать Гаврила, который так и торчал под их дверью.

– Ещё застудится, а мы виноваты будем, – бормотала мама, убирая со стола посуду от ужина.

Наталья Львовна пришла минут через пятнадцать, и они с Гаврилом долго о чём-то спорили. До Василисы, притаившейся в прихожей, долетали лишь обрывки фраз.

– Ты Зое был обязан, теперь ты ей обязан, – раздражённо говорила Наталья Львовна. – Может, хватит уже?

– Она мне жизнь спасла.

– Лучше бы эта бабка ничего не говорила, – злобно пробормотала Наталья Львовна. – Ну и что теперь – умереть под дверью? Для этого тебе жизнь спасли?

– Да она своей жизнью ради меня пожертвовала, – упирался Гаврил.

– Ну и скажи ей спасибо. И живи дальше. Она же сама так решила, никто её не заставлял.

– А если бы я там умер? Что бы ты тогда говорила?

– Сама бы её убила, – процедила Наталья Львовна. – И вторую тоже. Зою твою, чтоб ей провалиться в выгребную яму. Полно же нормальных девчонок. Нет, сначала ради одной твари чуть не расшибся, теперь для другой стараешься. Зачем ты вообще во всё это влез?

– Да просто я думал, что разберёмся с Зоей, а потом с Василисой всё наладится. Зоя мне сказала, что нам теперь лучше больше не видеться, чтобы проблем друг другу не создавать. Я думал, что нам с Василисой теперь никто больше не будет мешать. А оно вон как вышло. – Гаврил помолчал. – Теперь вообще не знаю, что делать.

– Домой идти. А завтра – на работу. Туристов обещали привезти. Тётя Клава там заколебалась уже одна вкалывать.

– А Василиса?

– А Василиса сама разберётся. Пошли.

– Но надо же что-то сделать. Надо как-то ей помочь.

– Ты одной уже помог. Сам чуть не умер, Василисе своей жизнь испортил. А Зоя твоя хвостом крутанула и свалила. Правильно сделала вообще-то. Так что хватит. Напомогался.

– Ты думаешь, это я во всём виноват? – слабо спросил Гаврил.

– Никто не виноват, – мягко произнесла Наталья Львовна. – Просто всё так сложилось. Может, так и было задумано.

– Кем?

– Кем-то. Пошли.

Их голоса стали отдаляться. Василиса села на скамейку в прихожей. Кем-то всё так и задумано. Тем, кто ткёт гобелен со сложным рисунком. Который ещё не закончен.

На следующий день Василиса позвонила Ане, и та договорилась для неё о встрече с человеком по имени Владимир Бородин, который владел книжно-антикварно-сувенирным магазином в Нижнем и дружил с ведьмами.

Вместе с мамой они приехали в Нижний, и на набережной нашли уже знакомый дореволюционный особняк, превращённый в многоквартирный дом. На первом этаже располагались кафе «Старый ключ» и книжный магазинчик, где их и встретил элегантный молодой мужчина с густой чёрной бородой.

– Все меня называют Борода, – улыбнулся хозяин магазинчика и кафе, любезно отворяя дверь для Василисы и её мамы.

Внутри от пола до потолка тянулись стеллажи с книгами, сувенирами, фарфором и множеством разных разностей, притягивающих взгляд, как калейдоскоп.

– Привет, Борода, – произнесла блондинка в чёрном, проходя мимо. Заодно подмигнула Василисе, которая её, конечно, узнала. Виделись не так давно в кафе. – Там Лара пришла.

– Это не та, которая беготню по