– За время отсутствия Макс вы могли приказать сровнять с землей несколько холмов к югу отсюда или превратить лес в парк и строить вокруг него. Это вам не приходило в голову, мэр?

– Приходило, конечно, но эта ферма все равно будет мозолить глаза! Вдова восстала против нас! Она мешает прогрессу, и это влияет на весь город, а не только на меня! Я люблю Бингем-Хиллз и готов сделать ради него все на свете.

– Даже вынудить Макс выйти за вас или вашего сына.

– Но потом она все равно была бы счастлива. Все женщины обожают богатство и шик.

Диган только головой покачал:

– А тем временем вы заставили бы ее уговорить бабушку продать ферму?

– Я бы не стал делать ничего подобного. Появление Макс в моей семье делает меня главой ее семьи.

– Теперь это звание принадлежит мне.

– Будем говорить прямо, мистер Грант, – это слишком мирный для человека ваших талантов город. И мы оба знаем, что вы не собираетесь заниматься разведением кур, – усмехнулся мэр.

– Разумеется, нет, – согласился Диган.

– Мне не нужна земля Доусонов. Я по-прежнему хочу Макс. Может, я не дал ясно это понять. В моей семье необходимы ее отвага и сила духа. Подумать только, девушка выживала два года под открытым небом и в черт знает какой глуши. Макс сможет дать мне сыновей, которые будут достойно управлять моим наследием.

Диган вынудил себя не потянуться к пистолету:

– Но у вас уже есть сын, не так ли? Что с ним случилось?

– Чертов дурень уехал. Сказал, что не желает застрять здесь и что я слишком многого от него прошу.

Карл раздраженно взмахнул рукой:

– Я готов заплатить вам, сколько попросите, за то, что подпишете прошение о разводе, которое я подготовил.

Диган встал.

– Макс не продается. Если предложите это еще раз, или когда-нибудь приблизитесь к ней, не только увидите, как быстро я выхватываю пистолет, но и услышите свист пули.

Карл подскочил, раскрасневшись от гнева:

– Каковы же ваши намерения?

– У меня тоже есть предложение, – ответил Диган и передал Карлу листок бумаги с ценой, которую Элла могла бы попросить за ферму.

Карл глянул на цифры:

– Вы спятили?

– Сюда включена компенсация Макс за украденные два года ее жизни. Кроме того, вы подвергали ее опасности вашими фальшивыми объявлениями о розыске.

Все еще закипая от злобы, Карл прошипел:

– Если я соглашусь на это, вы уберетесь к чертям из моего города и никогда не вернетесь?

– Пока что я собираюсь увезти Макс отсюда. Другие мои планы вас не касаются.

– Надеюсь, вы заберете женщин с собой. Всех женщин.

– Их всего две.

– Думаю, в их число он включил и меня, – капризно протянула Эллисон Монтгомери, возникнув у него за спиной. – Похоже, я истощила запасы здешнего гостеприимства.

Диган закрыл глаза.

Неужели опять?

– Разве ты не устала, малышка, после целого дня в дилижансе, добираясь сюда?

Макс не повернулась, когда бабушка села рядом с ней на ступеньки крыльца. Она не сводила глаз с ведущей из города дороги, по которой должен был вернуться Диган. Сумерки уже спустились. Он отсутствовал гораздо дольше, чем следовало бы.

– Устала, но ни за что не усну, пока мы не узнаем, что происходит в доме мэра. Диган поехал туда без всякого плана. Он может пригрозить Карлу, и это сработает, пока он здесь. Но как только уедет, Карл снова начнет плести интриги.

– Пока не получит желаемое.

Она резко вскинула голову.

– Не пойдет! Карл не победит! Особенно после того, через что, по его милости, пришлось пройти мне… нам.

Эмма обняла ее за талию:

– Ты уедешь вместе с мужем?

– Я еще не думала об этом, – призналась Макс. – Из-за Карла я должна оставаться замужней женщиной по крайней мере год.

– Благодаря Карлу ты встретила своего мужа.

Макс вздрогнула. В сущности, это правда. Но она тут же вздохнула:

– Не уверена, что это может считаться благом, бабушка.

– Вздор! – упрекнула Элла. – Ты уже призналась, что желаешь Дигана, а это вещь необыкновенная. Именно это верный признак, что этот человек создан для тебя. Это то, что говорит о зарождении любви.

– Правда?

– Ну… Не всегда. Но в большинстве случаев. Можно желать человека, которого не любишь, но это может плохо кончиться, поэтому лучше надеяться, что этого не произойдет. Тебе нравится этот парень?

– Да. Мне всегда хочется смеяться, когда я рядом с ним. И я с ума схожу от желания. Мало того, до смерти пугаюсь, когда ему грозит что-то, словно он родной, словно…

– Ты любишь его.

Тугой узел в груди затянулся еще сильнее.

– Надеюсь, нет, бабушка. Потому что это не слишком приятное чувство.

– Если оно безответное – да, – хмыкнула Элла. – Но если взаимное, это самое большое в мире чудо. Так что разберись в своих чувствах, дорогая, прежде чем отпустить Дигана.

– Вряд ли в этом деле у меня есть право голоса. Не представляю, чтобы Диган где-то осел! Кроме того, он не захочет, чтобы я вечно таскалась за ним. Я для него что-то вроде работы. А когда он заканчивает работу, перебирается в другое место и начинает все сначала.

– Что он испытывает к тебе?

Макс подняла глаза к небу:

– Забавно, что ты спрашиваешь. Диган – закрытая книга, с замком на переплете. Никто и никогда не прочтет этих страниц, даже я.

Элла поцеловала ее в щеку.

– Пойду сварю кофе. Если твой муж не вернется в ближайший час, кофе нам понадобится.

– Пожалуй, я должна выяснить, что задержало Дигана.

– Возьми с собой Джонни. Не хочу, чтобы ты одна ехала к Карлу.

Макс кивнула и пошла в спальню. Надев ремень с пистолетом поверх платья, на всякий случай схватила ружье. Джонни ждал ее у входной двери и рассмеялся, когда она отдала ружье ему:

– Совсем как в старые времена, Макс, – поддразнил он.

– Будем надеяться, что нет. Я просто хочу убедиться, что Карл не бросил Дигана в тюрьму.

– Как ты узнала, что я еду сюда, черт возьми?

При виде Эллисон Диган не сразу пришел в себя. Она здесь? В Бингем-Хиллз? И очевидно, Эллисон – гостья мэра.

Карл не позаботился опровергнуть ее утверждение, что она исчерпала все запасы его гостеприимства. Только откашлялся и поспешил выйти, оставив их одних.