Карл спустился с крыльца и направился к Макс:

– Я хочу, чтобы кто-то сказал мне, из-за чего вся эта стрельба. А еще мне нужно поговорить с тобой, Макс.

Диган так и не убрал пистолет:

– Я предупреждал вас, мэр, что пристрелю, если вы хоть раз окажетесь с ней рядом. Желаете, чтобы я это доказал?

Лицо Карла исказилось от гнева, но он остановился. И все же обратился к Макс:

– В кого ты стреляла на этот раз?

Грейди подбежал к раненому и помог подняться. Макс увидела, что это крупный молодой человек, одетый как городской пижон, в костюм и галстук-ленточку.

– Он! – выпалила она, показывая на раненого. – Он пытался стрелять в Дигана!

– Майлз, как вы могли?! – гневно вскричала Эллисон.

– Я увидел, как вы целились в него из пистолета. И всего лишь защищал вас. Он бы убил вас, Эллисон! И вам он не нужен, – пыхтел Майлз, пытаясь вырваться из рук Грейди, но тот держал его крепко. – Он ничтожный тип! Всего лишь какой-то стрелок! Я сумею позаботиться о вас! Я вас люблю!

– Нет, – покачала головой Эллисон и, всхлипывая, шагнула к Дигану, но едва не упала без чувств. Диган успел подхватить ее.

– Что происходит? – спросил сестру Джонни.

Макс не могла ответить, потому что не знала. Но почувствовала резкий укол ревности при виде того, как Диган что-то тихо говорит расстроенной женщине в его объятиях.

На крыльцо вышли слуги Карла и стали спрашивать, могут ли чем-то помочь. Грейди увел Майлза, сказав на ходу Карлу:

– Похоже, это его пуля разбила ваше окно.

– Немедленно брось его в тюрьму, – велел Карл. – Я позже подумаю, как вышибить его из города.

Диган, все еще обнимая Эллисон, обратился к Карлу:

– Вам лучше увести свою гостью.

– Она больше здесь не гостья, – процедил Карл. – Потому что намеревалась стрелять в вас.

– Нет, не намеревалась. Она всего лишь пыталась меня припугнуть.

Макс увидела, как Карл скептически поднял брови. Даже Грейди, должно быть, услышал, потому обернулся и закатил глаза.

– Я не стану предъявлять обвинение ей и ее охраннику, – продолжал Диган. – Она согласилась сесть в первый же утренний дилижанс, проезжающий через город. Позаботьтесь, чтобы она это сделала.

– Обязательно, – проворчал Карл. – Мне следовало бы догадаться, что от нее можно ждать неприятностей.

Он неохотно взял Эллисон под руку, но глядел при этом на Макс. Откровенное желание в этом взгляде не понравилось Дигану так же, как и Макс, потому он произнес:

– Поверьте, Бингем, вы в последний раз видите Макс Доусон.

Глаза Карла злобно сверкнули, но он молча повел Эллисон в дом.

Диган повернулся к Макс и Джонни и коротко приказал:

– Пойдем.

И Макс впервые в жизни была рада слышать это слово.

Джонни помчался вперед, поскорее сообщить бабушке, что волноваться не из-за чего. Диган настоял, чтобы Макс села на паломино. Она послушалась, но на этот раз сама держала поводья Ноубла.

– Похоже, у тебя вошло в привычку спасать мне жизнь, – тихо заметил Диган.

– Я думала, что Карл постарается избавиться от тебя, а не твоя леди и не ее охранник.

– Поэтому ты прискакала к дому Карла?

– Ты слишком задержался.

– Не ожидал, что там окажется Эллисон. Она узнала, куда мы направляемся, еще до нашего приезда. Бингем предложил ей остановиться у него, но очень скоро об этом пожалел. Очевидно, вырванная из своей естественной среды Элли может быть настоящим снобом.

– Ты этого о ней не знал?

– Что она не способна приспосабливаться и крайне нетерпима? Не знал.

– И пахнет от нее розами.

Диган слегка нахмурился:

– Это ее любимый аромат, но о чем ты?

– Тебе снились розы, помнишь? И очевидно, она!

Он наклонился так близко, что Макс ощутила его дыхание:

– Ты, кажется, ревнуешь.

– К этой ищейке? – фыркнула она.

– Хорошее сравнение, – согласился Диган. – Но если тебя это интересует, она моя бывшая невеста. Если я и видел ее во сне, пока горел в лихорадке, это был всего лишь кошмар. И это все, чем она сейчас стала для меня. Кошмаром, от которого я бы хотел избавиться.

Макс поразилась тому, что Диган, наконец, соизволил упомянуть о своих прежних отношениях с этой женщиной, но ее любопытство по-прежнему хлестало через край:

– Кто разорвал помолвку: ты или она?

– Она. Когда всплыло, что еще до свадьбы она была мне неверна.

Она съежилась от жалости к нему и неуклюже попыталась утешить:

– Лучше до, чем после.

– Это как посмотреть.

– Так ты не питаешь к ней никаких чувств? – спросила Макс с деланой небрежностью.

– А ты теперь думаешь, что я способен чувствовать? – усмехнулся Диган.

– Ты знаешь, о чем я, – отмахнулась она. – И не сможешь убедить меня, что высечен из камня. Думаю, мы уже установили, что твоя бесчувственность проявляется исключительно тогда, когда дело касается работы. Так у тебя еще остались к ней чувства?

– Кроме отвращения и редких вспышек гнева, нет. Мало того, если она не находится в моем городе, то перестает для меня существовать. Больше я о ней почти не думаю.

Это определенно говорило о многом.

Макс с трудом сдержала счастливую улыбку, радуясь, что эта женщина осталась для Дигана всего лишь скверным воспоминанием.

Но тут он сказал:

– Эллисон поступила глупо, целясь в меня из пистолета, потому что отчаялась вернуть меня в Чикаго. У нее какая-то причина желать моего возвращения. Она подозревала, что охранник влюблен в нее, но была удивлена не меньше меня, когда он стал стрелять.

«Интересно, правда ли это?»

Но вслух Макс сказала только:

– И ты понятия не имеешь, почему она так упорно старается вернуть тебя в Чикаго?

– Нет, но хватит меня изводить.

– Никого я не извожу, – вспылила Макс. – Просто предполагаю. Большая разница, щеголь.

– Ладно, предполагаешь. Но в любом случае я уже решил повезти тебя в Чикаго, когда закончим все дела здесь. Купим тебе новый гардероб.

– Ты уж точно любишь бросаться деньгами, – засмеялась Макс.

– Ну почему? Может, решишь, что тебе там нравится, и захочешь остаться.

– Я, в большом городе? А ты останешься?

– Возможно, нет. Я больше не подхожу для такой жизни. Но, полагаю, можно было бы навестить родных, пока мы там.