class="p1">Стоявшего в гостиной человека Елизавета узнала сразу, тем более что сегодня он был в королевской ливрее. Сердце у нее упало. Однако мужчина поклонился ей:

– Миледи Елизавета?

Какой смысл изворачиваться и лгать?

– Да, – дрожащим голосом ответила она.

– Вы должны пойти со мной. Король приказал доставить вас в замок Шериф-Хаттон, чтобы вы присоединились ко двору, который он организовал для милорда Уорика, леди Маргарет Кларенс и милорда Джона Глостера под началом графа Линкольна.

Елизавета ужаснулась, но одновременно испытала невероятное облегчение, так как ее ждала всего лишь отправка на север и жизнь в обществе младших кузенов и кузины. Если Ричард узнал о ее замыслах, то проявил немалую снисходительность, но ведь и к леди Стэнли он тоже отнесся мягко. Или он ничего не знает?

– Вы можете объяснить, почему меня туда отправляют? – спросила Елизавета.

– Его милость желает обеспечить вашу безопасность на случай вторжения, – прозвучал ответ.

В этом был смысл. Тем не менее Елизавете не хотелось уезжать так далеко, в йоркширскую глушь. Но протестовать бесполезно.

– Когда нужно ехать? – спросила она.

– Сейчас, миледи, – ответил посланец короля. – Собирайтесь. Вы поедете в закрытых носилках.

«Превосходно!» – горько усмехнулась про себя Елизавета.

Удивительно, отчего ее не попросили объяснить, что она делает в приорате Лэнгли. Может быть, этот вопрос еще ждал ее, а пока Ричарду хватает и того, что он знает. Но вероятно, это не конец истории. Елизавета решительно подавила свои страхи. Быть может, она беспокоится напрасно. Генрих скоро будет здесь, молю Тебя, Боже!

Собирая вещи в дорожный сундук, Елизавета уверила себя, что Ричард запирает ее в замке Шериф-Хаттон из опасения, как бы она не попыталась присоединиться к Генриху. Очевидно, он не хотел испытывать судьбу, зная, что многие видят в ней законную наследницу Йорков, а значит, есть опасность, что ее захватят враги. Разумеется, знай Ричард, как прочно она связана с ними, ее уже везли бы в Тауэр. Но и в противном случае ей не избежать нелегкого объяснения с королем, чтобы выбраться из этой скверной ситуации.

Пока вооруженный эскорт вез ее, запертую в тесных и тряских закрытых конных носилках, на север, Елизавета чувствовала себя совершенно беспомощной. Шериф-Хаттон был последним местом, где ей хотелось бы оказаться, ведь там держали в заключении дядю Риверса и Дикона, перед тем как казнили в Понтефракте. Она окажется вдали от матери и сестер, Лондона и всех знакомых мест. Но ей недолго сидеть там, утешала себя Елизавета. К тому времени, как она туда доберется, Генрих уже будет на пути в Англию, а потом, по милости Божьей, ее испытания закончатся.

Через шесть дней они подъехали к Шериф-Хаттону, тихой деревушке милях в десяти к северо-востоку от Йорка, где находился замок, который, до того как перешел в руки Ричарда, был главной твердыней Невилла. Выглянув из окна носилок сквозь щель между занавесками, Елизавета сразу увидела его впереди – вот он, стоит на крутом берегу реки среди охотничьего парка. Это действительно была мощная крепость с толстыми стенами, окруженная двумя рядами рвов. Елизавета насчитала девять башен, каждая, казалось, в высоту была больше ста футов. Когда они въезжали через гейтхаус на широкий двор, она ощутила нервный трепет.

Елизавета ожидала, что ее встретит кузен Линкольн, но перед входом в Сторожевую башню (название она узнала позже) стоял только констебль[23] – опрятно одетый человек с темными волосами и бородой; он любезно приветствовал гостью:

– Миледи Елизавета, добро пожаловать. – Констебль поклонился. – Меня зовут Уолтер Стейбл. Простите, что милорд Линкольн не смог быть здесь и принять вас, он сейчас находится в Ноттингеме с королем, и мы не ожидаем его возвращения, пока они сообща не победят самозванца.

– Здравствуйте, господин Стейбл, – сухо произнесла Елизавета, уязвленная допущением, будто Генрих потерпит поражение, однако она понимала, что нельзя показывать виду. – Я здесь узница?

– Нет, мадам. Вас будут содержать под опекой из предосторожности.

«Чего они боятся?» – подумала Елизавета. Того, что Генрих захватит ее, или планов, которые она выстраивала с лордом Стэнли?

– Войдемте внутрь, – предложил констебль. – Слуги принесут ваш сундук.

Он провел Елизавету через анфиладу узких комнат со сводчатыми потолками, потом они поднялись по широкой лестнице и оказались в великолепном холле, достойном королевской особы. Две предназначенные для нее комнаты, которые располагались выше этажом и куда вела спиральная лестница, производили не менее сильное впечатление арочными потолками и яркими фресками на стенах. От вида из окон на лес Галтерс захватывало дух.

Елизавета немного успокоилась: ведь Ричард не отправил бы ее сюда и не поселил в такой роскоши, если бы подозревал в измене?

Вошла горничная, местная девушка, говорившая с таким сильным йоркширским акцентом, что Елизавета не понимала половины ее фраз. Ей вспомнилось людское поверье, будто северяне хвостаты, в этом были убеждены даже некоторые ее знакомые, и еще она слышала отзывы южан о жителях севера, мол, те все дикари. Вероятно, такое мнение о них сложилось из-за жестокости войска королевы Маргариты, проявленной во время последних войн. Однако эта девушка выглядела покорной и готовой услужить. Бросив на нее косой взгляд, Елизавета убедилась в отсутствии хвоста.

Горничная разобрала вещи и принесла кувшин воды, чтобы ее новая госпожа могла освежиться перед ужином, а Елизавета стояла у окна и любовалась окрестным пейзажем. Она чувствовала себя запертой в башне Элейн, героиней легенд об Артуре, и молилась, чтобы Генрих, как новый Ланцелот, пришел и спас ее.

А между тем это было совсем не плохое место для ожидания его появления. Может, и хорошо, что кузен Линкольн не смог ее встретить. Он был королевским наместником в северных графствах, президентом Совета севера и предполагаемым наследником трона, а потому имел все основания хранить верность Ричарду, так как многого лишился бы в случае победы Генриха. В обществе Линкольна ей было бы трудно притворяться, а вот Уолтер Стейбл казался Елизавете человеком вполне благожелательным, и она сразу прониклась к нему симпатией.

Когда горничная проводила ее вниз, в столовую залу, Елизавета обрадовалась, увидев своих кузенов – девятилетнего Уорика и Маргарет, которой было около двенадцати лет. Они обнялись, и Уорик долго не отпускал Елизавету.

– Я так рад видеть вас, Бесси, – прошепелявил он. Это был очаровательный мальчик с лицом херувима и облаком светлых волос. Он напомнил ей братьев, и к горлу подступил ком.

В зале находились еще двое юношей, которые держались поодаль, пока кузены приветствовали друг друга. Джон Глостер, внебрачный сын Ричарда, очень на него похожий, представился сам и познакомил Елизавету с лордом Морли. Они оказались большими друзьями.