бы было большое колесо. В крэпсе были кости. У игровых автоматов были мигающие огоньки, громкие звуки и бонусные игры. Они казались более увлекательными, чем разглядывание карт.

Стоя в одном конце длинной комнаты, Максимо разговаривал с Джорджи, женщиной, которая вела турниры. Я попыталась найти что-нибудь интересное за игровыми столами.

К моему удивлению, смотреть на них больше не было больно. Вина не захлестывала меня. Я ничего не чувствовала.

Разве что ту самую скуку, о которой я уже упоминала.

Я думала, что хорошо ее скрываю, но Максимо обхватил меня, прижав к себе.

— Еще несколько минут, и мы пойдем есть.

— Не торопись, я в порядке, — полувопросительно сказала я, потому что была готова уйти через пять минут после того, как мы пришли.

Его глаза сузились, а рука опустилась на мою задницу. Вернувшись к разговору с Джорджи, он так сильно сжал мою ягодицу, что мне пришлось подавить вскрик.

Спустя еще десять минут женщина ушла заниматься своими делами, а Максимо повернулся ко мне.

— Пойдем.

— Подожди, это только что стало интересно, — сказала я, наблюдая за столом, где два человека поставили свои огромные стопки фишек олл-ин22.

Они перевернули свои карты, но я не могла разглядеть, что у них на руках. После того как дилер добавил еще одну карту в ряд, стало ясно, что один из мужчин проиграл, по его ругательствам и оскалу. У него было больше фишек, чем у соперника, так что он не выбыл из игры, хотя его стопка значительно уменьшилась.

Антиклимакс.

— Думаю, мне больше нравилось, когда ты была заперта дома, — сказал Максимо, притягивая меня к себе.

— Почему?

— Я жадный. Мне нравится иметь тебя только для себя. Чтобы ты смотрела только на меня.

Конечно, он был на уровне пещерного человека. И да, он перегибал палку. Сумасшедший. Прямо скажем, дисфункциональный.

Но мне это нравилось.

— Если кто-то и смотрит на меня, — я приложила руку к его груди, — то это, скорее всего, связано с тем, что ты ласкаешь мою задницу, как баскетбольный мяч.

— Нет, они смотрят, потому что, видя тебя в этой чертовой юбке, мечтают подхватить тебя на руки и впиться в эту сладкую киску, — как будто собственные слова разозлили его, глаза мужчины стали холодными, когда он осмотрел комнату.

Антипатия в его темном взгляде должна была меня напугать.

И это так, но в хорошем смысле. Мне нравилось это напряжение. Власть. Опасность.

Огонь.

Поэтому я играла с ним.

Вытянув ногу, я немного приподняла юбку.

— Это даже не так коротко, как то, что я взяла на завтра.

— Джульетта, — предупредил он.

— Я даже не уверена, что она прикрывает нижнюю часть моей задницы.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, твоя задница станет горячей и красной.

Я наклонила голову, как будто задумалась, но это было сделано только для того, чтобы он мог увидеть засос, который он оставил на моей шее, и чтобы привлечь внимание к моему хвостику — две вещи, которые сводили его с ума.

— И теперь, когда я думаю об этом, трусики будут лишние под одеждой.

— Надеюсь, тебе весело, Джульетта, потому что теперь я заменю всю твою одежду на свои свитшоты и джоггеры, чтобы никто не видел, что принадлежит мне.

Мне было весело. Даже очень.

Наклонившись к нему, я прошептала:

— Ты знаешь, что ты единственный, кто когда-либо видел меня голой, папочка.

Он крепче сжал мою попку, и я не смогла сдержать хныканья.

— И я, блядь, единственный, кто когда-либо увидит, — его голос был низким и жестким. — Это моя попка. Моя сладкая киска. Моя маленькая голубка.

Опасность, опасность, опасность.

Я не могла смириться с тем, что он говорит такие вещи.

Не обращая внимания на то, как заколотилось мое сердце от его слов, я подарила ему невинную улыбку.

— В любом случае, юбка все равно закрывает больше, чем купальник, который я принесла. Это в основном нитки с крошечными клочками ткани.

Это стало последней каплей.

Схватив меня за руку, Максимо выбежал из комнаты. Мне пришлось практически бежать трусцой, чтобы поспевать за его длинными шагами. Я не могла видеть его выражения лица, но, судя по его темпу и напряженному телу, мужчине не было весело.

А это означало, что меня собираются наказать.

Ура.

Не сбавляя темпа, мы дошли до лифта, и едва двери закрылись за нами, как он прижал меня к стене.

Я люблю огонь.

Глава 27. Ничтожество

Джульетта

Я создала монстра.

Нет, это неправда.

Он всегда был чудовищем.

Но теперь он мой монстр.

На следующий день, находясь в своем кабинете, Максимо усадил меня к себе на колени. Он держал меня там, прижимая к своему стояку. Сдвинув мои шорты, мужчина практически довел меня до оргазма, но потом объявил:

— Мне пора.

— Но папочка, — вздохнула я, уже доведенная до исступления и готовая кончить.

Он дразнил меня весь этот чертов день. Зазывал меня к себе за стол, доводил до края, а потом отправлял обратно на диван.

И даже зная, что меня ждет — или не ждет, в моем случае, — я шла к нему, когда он звал. Я позволяла ему прикасаться ко мне.

Я бы позволила ему трахнуть меня, если бы он попытался, но, черт возьми, он никогда этого не делал. Ему просто нравилось доводить меня до бешенства и заставлять страдать.

— Я буду только через пару часов, голубка, — сказал Максимо, его губы и зубы впились в мою шею. — Можешь попросить Эша сводить тебя в магазин.

Точно нет. После выходных в "Moonlight" я поняла, что "просто посмотреть" там не получится. Приехав домой, я обнаружила пакеты и коробки с вещами, на которые с тоской смотрела в магазине, включая туфли на шпильках.

— Посмотрим, — подстраховалась я, полагая, что Эш так же наблюдателен, как и Марко.

Взяв меня за бедра, Максимо еще раз прижал мою задницу к своему члену, а затем поднял меня на ноги.

Я села на край его стола и посмотрела на двойную рамку, которая стояла рядом с монитором, и улыбнулась, глядя на наши фотографии в Нью-Йорке. Я хотела их для своих собственных воспоминаний, но Максимо распечатал достаточно копий, чтобы у него был комплект на каждом из его столов. Та, на которой мы целуемся, казалась не очень подходящей для работы, но он был боссом. Что он мог сделать, уволить самого себя?

Он встал, и я наблюдала, как он расстегивает рукава и застегивает манжеты, а затем надевает пиджак.

Это было похоже